На прошлой неделе стало известно об аресте членов особо опасной экстремистской группировки, совершавшей убийства на расовой и национальной почве. Важнейшую роль в раскрытии банды сыграла работа сотрудников Агентства журналистских расследований, отметившего недавно свой десятый день рождения.
Именно АЖУРовцы вышли на одного из участников группировки (к тому времени отошедшего от "дел"; сейчас он попал под программу защиты свидетелей и "засекречен"), узнали о многочисленных преступлениях, совершенных бандой, и передали всю имеющуюся информацию в правоохранительные органы. Арестованные уже дали признательные показания в убийствах корейца Кима Хен Ика, сенегальца Самбы Лампсаре, ученого-этнолога Николая Гиренко. А также - и это еще одна сенсация - во всех подробностях и деталях рассказали о расправе над таджикской девочкой Хуршедой Султоновой (спрашивается, кого же тогда судили в марте этого года?).
Тем не менее, объявив о раскрытии банды, прокурор города Сергей Зайцев ни словом не обмолвился о роли АЖУРа в этой истории. Возможна ли совместная работа журналистов-расследователей и силовиков? С этого вопроса началась наша беседа с основателями АЖУРа - замдиректора агентства Александром ГОРШКОВЫМ и руководителем медиа-структуры, писателем, председателем Петербургского Союза журналистов Андреем КОНСТАНТИНОВЫМ.
Внедрения не было
- На счету агентства немало расследований, которые после "подхватывали" правоохранители. Не сталкивались ли с ревностью с их стороны?
Андрей Константинов: - Раньше было всякое - и ревность, и открытое противодействие. Сейчас же ничего подобного не было. Не знаю, почему Зайцев ничего не сказал о нас. Незадолго до этого мы созванивались, и он сам сказал, что обязательно расскажет о нашей роли в этом деле. Может быть, формат брифинга не позволил, или просто забыл? Между тем, у нас не было конфликтов ни с кем, кто участвовал в расследовании, - ни с ФСБ, ни с милицией, ни с прокуратурой.
Александр Горшков: - Тут нужно говорить не об отношениях между структурами, а об отношениях между людьми, имеющими перед собой общую цель. Вообще, мы понимаем, что особой любви между правоохранителями и журналистами быть не может - мы занимаемся разными вещами, по-разному смотрим на какие-то события. Однако на 10-летие АЖУРа прокурор города прислал телеграмму с теплыми словами, а в беседах говорил, что очень благодарен нам, в том числе за критические материалы в адрес прокуратуры.
- Надо полагать, распространенной вами информации о возможной причастности банды к убийству Хуршеды Султоновой прокуроры вряд ли обрадовались. Ведь, как известно, обвинили совсем других людей.
А.К.: - Эту информацию нужно тщательнейшим образом проверить. Пока это не утверждение с нашей стороны, а вопрос. Понятно, что этот вопрос прокурорам не очень приятен, но если возникают такого рода сомнения, они должны быть озвучены гласно, и на них гласно должен быть дан ответ. И ни в коем случае не нужно здесь видеть какой-то злой умысел.
- Когда вы начали заниматься националистическими группировками?
А.Г.: - Это произошло четыре года назад после митинга (он был заявлен как экологический), проходившего у офиса одной корпорации. Митинговали в том числе и школьники, которые вдруг начали в какой-то момент вскидывать в характерном жесте руки вверх и кричать "Россия для русских!" Тогда только стали говорить о скинхедах, но никто толком еще не знал, сколько их в нашем городе, какие группировки, чем они живут, как одеваются и т. д. Спустя время у нас появился огромный массив информации, появились первые материалы на эту тему. И, самое главное, появились контакты, которые мы поддерживали все это время.
- Кто-нибудь из ваших сотрудников внедрялся в ряды скинов?
А.Г.: - Элементы внедрения были, на уровне актерского "подыгрывания". В итоге они даже начали считать нашего человека "своим". Но полного внедрения не было и быть не могло.
Террор - неудобное слово
- Что вас больше всего поразило в этом деле?
А.К.: - Там многое за гранью добра и зла. Взять хотя бы убийство двух других участников банды - с одним они расправились потому, что тот был евреем (что тоже не укладывается в голове), второго заподозрили в предательстве. Это было ритуальное убийство - сначала в них выстрелили из "Сайги", потом стреляли из арбалетов, потом кромсали ножами: Много дикого они совершили. Часто возникало ощущение чего-то потустороннего, нереального. Нелюди, упыри - других слов не подберешь.
А.Г.: - Самое страшное, что внешне они выглядели совершенно обычными людьми, встретили бы на улице - никогда не пришло бы в голову, кто они. Они не пили, не курили, никаких наркотиков. У них были только идеология и вера. Вера страшная, фанатичная, искренняя. Они призывали убивать не только "инородцев", но и милиционеров, чиновников. Всех, кто, по их мнению, потакает "жидовскому режиму". Враг не имеет ни пола, ни возраста - еще одно их положение. Это терроризм в чистом виде! У нас пока еще силовики не любят это неудобное слово, боятся его. Но многие из них по ходу работы соглашались с тем, что речь идет именно о терроре. Кстати, сами члены группировки называли ее БТО - боевая террористическая организация.
- У вас в ходе расследования возникали мысли, почему это произошло, откуда взялась такая идеология?
А.К.: - Здесь комплекс причин. У нас нет серьезного гласного обсуждения межнациональных проблем, которые существуют в мегаполисах. Все выливается в разговоры о белых и пушистых мигрантах с одной стороны и злобных скинхедах с другой. Как будто эти нацисты откуда-то с Марса прилетели. А может быть, стоит говорить о том, что проблема не только в представителях русского народа, что приезжим также свойственны агрессивность, неуважение к другой культуре (понимая, что это вовсе не относится к народу в целом)? В общем, нужно все эти неудобные моменты проговаривать, пусть это и неприятный разговор. Чтобы знать, откуда что берется, почему многие разделяют призывы националистов. Наконец, необходимо проанализировать исторический опыт - что произошло в Германии, Италии. Почему немцы в один прекрасный момент все стали нацистами?
Скоро - на ТВ?
- С какими проблемами сталкивается журналист-расследователь в нашей стране?
А.К.: - Не все ладно с законодательством. В законе о СМИ сказано, что журналист обязан скрывать источники информации вплоть до суда. Однако журналиста могут допросить в качестве свидетеля и во время предварительного следствия.
- Какие роковые ошибки может совершить журналист?
А.Г.: - В нашем методическом пособии "Журналистское расследование" говорится о двух десятках правил безопасности, которые необходимо соблюдать пишущей братии. Главное из них - журналист не должен являться единственным носителем эксклюзивной информации.
- Расследования лучше проводить группой или в одиночку?
А.Г.: - Конечно, лучше, если по одной теме работает несколько человек. Можно и в одиночку, но это несоизмеримо большие временные затраты. И часто, особенно в регионах, журналисты просто не могут себе позволить несколько месяцев "раскапывать" какую-то одну тему. У нас обычно происходит так: сначала мы узнаем о каком-то событии или конфликте, которые становятся поводом для расследования. Затем составляется план работы. Одни изучают историю вопроса по открытым источникам, по публикациям в СМИ. Другие - обстоятельства дела. Третьи ищут подход к источникам информации и работают с этими источниками. Проверка информации, перепроверка, работа с экспертами, составление официальных запросов: В итоге накапливается досье, которое еще раз перепроверяется. На основе этого досье и пишется материал.
- Попробовать свои силы на телевидении АЖУР не собирается?
А.К.: - Собираемся уже давно, каждый год по нескольку раз. Но пока не дошли руки. Слишком много сил отнимает текущая работа. Но о собственной телепередаче думаем. Задумываемся и о расширении "географии" - планируем открыть представительство АЖУРа в Москве и других крупных городах.
Смотрите также:
- СакраМЕНТальные вопросы (монолог "опера") →
- Самооборона не "беспредельна" →
- Семеро против маньяков →