Мало в Ленобласти местечек, которые хранили бы обаяние древности. Молодая столица равнодушно взирала на тощие селения среди лесов, а редкие оазисы цивилизации постоянно разорялись разнообразными врагами.
Экскаваторная реставрация
Старый город Тихвин тоже сохранился только отчасти. Получивший благодаря иконе Тихвинской Божьей Матери огромную известность в христианском мире Успенский мужской монастырь, куда теперь исправно возят туристов, куда менее известный в широких кругах Дом-музей Римского-Корсакова, совсем неизвестный и непосещаемый Введенский женский монастырь, где одной из первых настоятельниц была четвертая жена Ивана Грозного Анна Колтовская, практически разоренные шлюзы знаменитой когда-то Тихвинской водной системы да кое-какие гражданские и культовые постройки уездного города - вот и все, что может предложить Тихвин туристу. Но в других старых городах нашей губернии совсем плохо: они были настолько разрушены войнами и советской действительностью, что от их исторического центра мало что осталось. Исключение составляет только Выборг. Но его и русским назвать язык не повернется. Это наш трофей, наполненный фантомными болями.
А Тихвин - настоящий северный русский городок. Деревянные домики на зеленых улицах, монастырь-крепость, настоящая деревянная усадьба, река Тихвинка, которая, несмотря на свое уменьшительное имя, в половодье становится бурной и широкой. Красота эта неброская и очень уязвимая. Казалось бы, что может повредить многовековым монастырским стенам и башням могучей кладки? Но наплевательское отношение местной власти может оказаться хуже вражеского нападения. Враг пришел и ушел, а власть осталась, меняя своих фигурантов и названия, мимикрируя под веяния времени, и ее гнилое дыхание вызывает гниение всего вокруг.
Вот вроде бы повезло Успенскому монастырю: перед возвращением иконы он подвергся реставрации. Но именно "подвергся" - как нашествию варваров. Археолог Людмила Королькова в ужасе рассказывала, как экскаватором перекопали культурный слой, который не успели обследовать ученые. Чтобы вырыть траншею под укладку трубы, рабочие рубили поперечные бревна, попавшиеся им на пути, и растаскивали валунные фундаменты неизвестных древних построек. Таким образом, часть 500-летней истории Тихвинской обители оказалась навеки погибшей. И это не единственное нарушение правил реставрации таких сложных объектов, как Успенский монастырь, о которых и светские, и церковные власти предпочитают не распространяться.
Царица на озере
Знаменитые Тихвинские реставрационные мастерские, которые были созданы когда-то при Успенском монастыре, памятнике федерального значения, именно для нужд реставрации сильно пострадавшем во время войны, в авральных работах перед возвращением иконы не участвовали - они не выиграли тендер. Не участвовали они и в восстановлении многих других объектов города - по той же причине. Злые языки болтают - мол, потеряли тихвинцы квалификацию, вот и не берут их никуда. Но все произошло потому, что во время перестройки была разрушена и позже не восстановлена структура мастерских, люди сидели без работы, поэтому самые опытные и талантливые ушли. И город остался без своих реставраторов. Заместитель директора института "Спецпроектреставрация" Марк Коляда считает, что такое положение просто недопустимо.
Введенский монастырь не разделил славы Успенского - стоит на задворках, разве что Святые врата с колокольней, обрубленные и изуродованные, покрасили в какой-то подозрительный, розовый с гнильцой, цвет. В помещениях монастыря было много жильцов: и лесохимический завод с пожарной командой, и детская спортивная школа, и спортклуб. Часть помещений была освобождена и немедленно пришла в негодность. Сейчас как будто Святые врата стали обживать малочисленные монахини, но восстановить монастырь им явно не под силу. Может быть, им поможет довольно крепко вставший на ноги Успенский монастырь, только вот захочет ли он отказаться от полюбившейся ему практики "экскаваторной" реставрации?
Введенский монастырь тесно связан с Царицыным озером, которое лежит в нескольких километрах к северу от него. Есть легенда, что игуменья Дария (до пострига - Анна Колтовская) на его берегу скрывалась от шведов, осадивших Тихвин в 1613 году. Успенский монастырь выстоял, а вот Введенский был сожжен дотла. Игуменья или, как называл ее народ, царица Дарья, отсиделась на берегу лесного озера, и шведы ее не нашли. Естественно, что люди почитали это место как святое, здесь была часовенка, а озеро выглядело совсем не так, как сейчас. По описаниям, оно было полноводным, и хотя берега и тогда представляли собой сплошное болото, кроме сухого участка возле часовни, дно было покрыто плотным белым песком. Таким его запомнил и маленький Ника Римский-Корсаков, который часто ходил туда с родителями или с дядюшкой. В 20-е годы XX века решили осушить болота вокруг озера. Болота пропали, озеро почти погибло. Сейчас вода снова накопилась, но вместо белого песка на дне лежит вонючий ил.
Тихвинский-Корсаков
Ника Римский-Корсаков помнил и работающие шлюзы на Тихвинке, один из них был почти напротив его родного дома. Вернись он сейчас в родные стены, то, наверное, был бы сильно удручен. Да, дом цел, но река, когда-то чистая, быстрая, наполненная снующими лодками и баркасами, стала мелкой, грязной, берега ее заросли сорным лесом, шлюзы разрушились. И только Успенский монастырь, как и прежде, светится серебристыми куполами на том берегу.
И в доме не все так. Как говорит директор музея Анна Степанова, хотя здание удалось сохранить во время войны и после нее, подлинных предметов не очень много. По крупицам собирает их музей, в этом очень помогают потомки Римских-Корсаковых, время от времени приезжающие в Тихвин. Например, распланировать сад примерно таким, каким он мог быть во времена детства Ники, помогла внучка композитора Татьяна Владимировна. В гостиной - попугайчики и канарейки, как и много лет назад. Удалось восстановить внешний вид печей и каминов, но дверцы их были утрачены, пришлось заменить похожими. Одну дверцу, например, Анна Алексеевна увидела в дальней деревне и выпросила для музея.
Двухсотлетний дом, построенный дедом композитора Петром Воиновичем, предводителем тихвинского дворянства, очень крепок. Немцы пощадили дом, хотя и загадили. А потом сюда вселилась музыкальная школа, которая сосуществовала под одной крышей с маленьким тогда музеем до 1969 года. И благодаря школе удалось избежать перепланировок здания - позиция педагогов была почти музейной. В начале 80-х годов удалось провести реставрацию дома, и с тех пор здесь мало что менялось.
Тихвин вошел в Федеральную целевую программу "Сохранение и развитие архитектуры исторических городов (2002-2010 годы)". Специалисты Российского НИИ культурного и природного наследия имени академика Лихачева, обследовавшие Тихвин, полагают, что из него вполне можно сделать город-музей, чтобы и рядовая застройка прошлых веков осталась сохранной. В то же время администрация города не в состоянии совладать с желанием застройщиков внедриться в старые кварталы и воткнуть там свои дорогие творения. Неизвестно, долго ли продержится старый Тихвин, если уже даже центр Выборга пал перед аппетитами застройщиков, которые оказываются гораздо сильнее официальной власти. Чиновники надеются, что время как-нибудь спишет. Ну а позор-то останется: