Все мы знаем Достоевского как писателя: автора великих романов, создателя ярких литературных образов. Однако чтобы понять во всей полноте эти образы, нужна не только читательская интуиция, но и представление о геополитических взглядах великого мыслителя.
Писатель и гражданин
«Достоевский, прежде всего, мыслил себя как писатель, мастер художественного слова и образа. На дипломатической службе как, например, Тютчев и Грибоедов, он не состоял, специальных трудов по геополитике у него нет. Тем не менее наследие Федора Михайловича характеризуется особым вниманием к национальным, конфессиональным вопросам, развитию цивилизаций и культур. Это прослеживается не только в его публицистике, но и в художественных произведениях. Почему же так происходит? Отчего эстетическое художественное смешивается с геополитическим?
Ответ прост: начиная с николаевской эпохи (Николай I вступил на трон в декабре 1825 года. - Ред.), русская литература стала едва ли не единственным способом политического участия граждан в жизни страны, ареной общественной борьбы. После восстания декабристов в России была ужесточена цензура, не допускались прямые политические высказывания в прессе, и пространство этой социальной пустоты заполнила литература. Не случайно Герцен, Некрасов, Достоевский воспринимаются не только как писатели, но и как общественные деятели. Давайте вспомним некрасовское «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан». Или более позднее евтушенковское «Поэт в России - больше, чем поэт».
Особый интерес у Достоевского к вопросам геополитики возникает в 1860-е годы, после ссылки на каторгу. В омском остроге он встречается и с политическими, и с уголовными преступниками, рядом с ним оказываются ссыльные поляки, евреи, представители кавказских народов. Столкновение с другими национальными культурами, вероисповеданиями заставило писателя задуматься о многих глобальных вопросах. И после четырех лет каторги он создает три политических стихотворения, в которых проявляет себя как человек, сведущий в геополитике. В одном из стихотворений «На европейские события в 1854 году» Достоевский, например, затрагивает вопросы, связанные с перепиской Наполеона III и Николая I, которая тогда попала во все газеты».
«С чего взялась всесветная беда?
Кто виноват, кто первый начинает?
Народ вы умный, всякий это знает,
Да славушка пошла об вас худа!
Уж лучше бы в покое дома жить
Да справиться с домашними делами!
Ведь, кажется, нам нечего делить
И места много всем под небесами.
К тому ж и то, коль все уж поминать:
Смешно французом русского пугать!».
В произведении также есть строки, обращающие нас к восточным событиям.
«…Не опиум, растливший поколенье,
Что варварством зовем мы без прикрас,
Народы ваши двинет к возрожденью
И вознесет униженных до вас!
То Альбион, с насилием безумным
(Миссионер Христовых кротких братств!),
Разлил недуг в народе полуумном,
В мерзительном алкании богатств!
Иль не для вас всходил на крест Господь
И дал на смерть свою святую плоть?».
Здесь идет речь об опиумных войнах в Китае, подстрекаемых англичанами, войнах, которые велись, в том числе, под видом миссионерской деятельности. Фактически ради экономического закабаления древнего народа была организована эпидемия наркомании. Достоевский противопоставляет политику Великобритании, которой движут капиталистические установки, христианской морали и этике. Писатель рассматривает современные события в контексте истории христианской цивилизации - в этом едва ли не ведущая особенность его геополитической картины мира».
Разрешение судеб человеческих
«Вернувшись из ссылки в Петербург, Достоевский вместе с братом Михаилом начинает издавать журнал «Время». Экономическая и геополитическая проблематика становится неотъемлемой частью картины мира писателя - в сочетании с религиозными, историческими и национальными вопросами. С февраля по март 1863 года он публикует «Зимние заметки о летних впечатлениях» - философское эссе, которое восходит к впечатлениям от его европейского путешествия в 1862 году. В эссе отражен не только опыт реальной поездки Достоевского по Западной Европе, произведение представляет собой своеобразное духовное странствие в глубь культуры, истории и непростой судьбы России.
С 1867-го по 1871 год писатель вынужденно живет в Европе - его запланированное трехмесячное свадебное путешествие с Анной Григорьевной обернулось четырьмя годами пребывания за границей. Это тоже был важный период погружения в культуру других стран - Германии, Швейцарии, Италии и раздумий о пути России. Когда же писатель возвращается на родину, он начинает издавать журнал «Гражданин», где публикует статьи общественно-политического содержания, подбирает материалы для раздела «Иностранные события». В этих заметках есть подробное описание европейской политики и характеристики политических деятелей. «Бисмарк - единственный политик в Европе, проникающий в самую глубь фактов», - пишет Достоевский.
Опыт работы в «Гражданине» позволил Федору Михайловичу начать издание своего моножурнала «Дневник писателя», в котором наиболее развернуто представлены раздумья писателя о пути развития мировой истории, роли России. Можно выделить три геополитических центра Европы, три идеи, которые были ключевыми для Достоевского (статья «Три идеи» из «Дневника писателя» за 1877 год): католическая, протестантская и славянская. Идея католичества есть «насильственное единение человека» - ее воплощение Достоевский видит во Франции. Протестантизм, который олицетворяет Германия, есть «вера протестующая и лишь отрицательная» (в ХХ веке она воплотится в фашизме). Славянская же идея идет с востока Европы и таит в себе возможность окончательного «разрешения судеб человеческих и Европы».
Где наши корни?
«В своих публицистических и художественных произведениях Достоевский фактически затрагивает темы, до сих пор волнующие наши умы: принадлежит ли Россия Европе или это отдельный мир? Где наши корни - в Европе или Азии? Почему все попытки интеграции в Европу (смута XVII века, реформы Петра I и др.) проваливаются? В чем проблема русского европейца?
Федор Михайлович отмечает: «…от Европы никак нельзя отказаться. Европа нам второе отечество…». Однако при этом путь европеизации, слепого копирования, который был выбран русскими западниками для построения европейской России, его категорически не устраивает. С точки зрения Достоевского, они переоценили значимость технологических достижений для создания цивилизации, которая, по мысли писателя, не в пароходах и железных дорогах, не в шляпах, шпагах и сбритых бородах. Он ставит вопрос: сделала ли европеизация XVIII-XIX вв. Россию более гуманным местом, с бóльшим уважением к человеку или просто - как сказал один из исследователей творчества Достоевского - «пиджачок накинули сверху европейский»?
«Став самими собой, мы получим, наконец, облик человеческий, а не обезьяний. Мы получим вид свободного существа, а не раба, не лакея, не Потугина; нас сочтут тогда за людей, а не за международную обшмыгу», - пишет Достоевский.
Он предлагает обратить свое внимание на Азию, где «…может быть, еще больше наших надежд, чем в Европе. Мало того, в грядущих судьбах наших, может быть, Азия-то и есть наш главный исход!». И, наконец, на саму Россию, в ее глубь, в Сибирь. «…Россия до Урала, а дальше мы ничего и знать не хотим. Сибирь мы отдадим китайцам и американцам. Среднеазиатские владения подарим Англии. А там какую-нибудь киргизскую землю это просто забудем…» - высмеивает Достоевский либеральную интеллигенцию того времени. Удивительно, насколько актуально звучат его мысли до сих пор».
Цитата: Достоевский о славянском вопросе:
«…Не будет у России, и никогда еще не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобожденными! <...> Начнут они свою новую жизнь именно с того, что выпросят себе у Европы, у Англии и Германии, например, ручательство и покровительство их свободе, и хоть в концерте европейских держав будет и Россия, но они именно в защиту от России это и сделают. Начнут они непременно с того, что внутри себя, если не прямо вслух, объявят себе и убедят себя в том, что России они не обязаны ни малейшею благодарностью, напротив, что от властолюбия России они едва спаслись при заключении мира вмешательством европейского концерта, а не вмешайся Европа, так Россия, отняв их у турок, проглотила бы их тотчас же...».
Ф. М. Достоевский, «Дневник писателя», 1877 год, статья «Одно особое словцо о славянах и о славянском вопросе».