Зрители многих стран рукоплескали ее грациозной Жизели, трогательной Джульетте и яркой Марии из «Бахчисарайского фонтана». Поклонники называли Галину Уланову богиней танца, завистники - любимой балериной Сталина. Она вошла в историю как одна из самых известных учениц Агриппины Вагановой, которая, даже уехав в Москву, продолжала называть себя ленинградкой. В день рождения примы-балерины Ленинградского академического театра оперы и балета и Государственного академического Большого театра SPB.AIF.RU вспоминает яркие страницы жизни блистательной Улановой.
«Трудно было всегда»
«Нет, я не хотела танцевать. Непросто полюбить то, что трудно. А трудно было всегда, это у всех в нашей профессии: то болит нога, то что-то не получается в танце... Сейчас думаю, как вообще жива до сих пор, не знаю!» — признавалась в одном из интервью Галина Сергеевна.
Рассказывая о своем пути на балетный Олимп, она не скрывала, как это было нелегко, и что фактически эту судьбу для нее выбрали родители – артисты балета. С малых лет она слышала, что ей предстоит учиться искусству танца, видела, какими усилиями дается результат.
«Я, слыша разговоры о том, что и мне предстоит учиться и стать балериной, с ужасом и отчаянием думала: неужели и мне придется так много работать и никогда не спать?» — вспоминала она.
Когда Галине исполнилось 9 лет, она поступила в Петроградское хореографическое училище. Ее главными педагогами стали мать и знаменитая Агриппина Ваганова. Считалось, что Агриппина Яковлевна с первого взгляда могла распознать среди своих учениц будущие таланты. Она ценила в них способность к упорной работе и неистовое желание танцевать.
«Ваганова не щадила их в стремлении воспитать истинные таланты. Она не только обучала девочек технике танца, но и воспитывала в них настоящий «театральный» характер – стойкий, упорный, работящий», - вспоминали о ней современники и прославившиеся подопечные.
Обладательницей настоящего «театрального» характера была и Галина Уланова. Когда в 1928 году она выпускалась вместе с другой балериной Татьяной Вечесловой, то критики писали, что «Вечеслова и Уланова стали доказательным примером разносторонней и умной деятельности своего педагога». При этом их сравнивали с другими успешными выпускницами Вагановой. Так, к примеру, отмечая индивидуальный характер дарования Улановой, критики находили в ней «много семеновского… грацию, ту же исключительную пластичность и какую-то увлекающую скромность жеста».
Годы спустя Галинa Улановa рассказывала, что педагог на закате жизни вспоминала о ней: «Ваганова перед смертью вспоминала обо мне и говорила, что я – «тонкая, хрупкая, неземное создание». Я стремительно добавляла на эти слова – «которая не улыбается».
Целилась в Сталина?
Хрупкость и сосредоточенность, сила и уверенность, соединенная с женственностью, лишенной всякого кокетства, – эти черты ощущали зрители в героинях Улановой. Одни из своих лучших партий Уланова исполнила в Кировском театре, где руководитель балетной труппы Федор Лопухов сумел разглядеть талант в «бледненькой девочке с бесцветным лицом северянки». Позже он признавался, что часто на репетициях от нее сложно было отвезти взгляд: «Она привлекала внимание тем, что всегда танцевала, словно не замечая окружающих, как будто бы для себя самой, сосредоточенно погруженная в свой особый духовный мир».
Коллеги говорили, что Уланова «привлекала внимание тем, что всегда танцевала, словно не замечая окружающих». Фото: Public Domain
Под его руководством она исполнила легендарную Жизель, Машу из «Щелкунчика», Марию из «Бахчисарайского фонтана. А ее дуэт с Константином Сергеевым стал одним из лучших в истории русского балета.
Особый стиль, настрой и какой-то внутренний диалог выделяли Уланову на фоне других исполнительниц. Однажды ее назвали непорочной, как первый снег. Поэтесса Анна Ахматова так говорила о ней: «У каждой великой балерины было какое-то выдающееся качество, какой-то дар природы: у одной – редкая красота, у другой – изумительные ноги, у третьей – царственная осанка, у четвертой – сверхъестественная неутомимость. У Улановой не было ничего этого, она была скромной и незаметной Золушкой среди них. Но как Золушка победила всех своих сестер, так и она поднялась на особую, недоступную остальным красоту».
При этом во время непростого периода жизни страны, когда политика коснулась практически каждого жителя, ей удавалось быть преданной только миру искусства. В разговоре с журналистами театровед Татьяна Касаткина, знавшая Уланову много лет, признавалась, что Галина всегда держалась от власти подальше, хотя ее часто и приглашали на кремлевские приемы.
Как-то во время спектакля «Эсмеральда», на котором присутствовала политическая верхушка, произошел курьезный случай. Галина Уланова исполняла партию Дианы. Выйдя на сцену с луком, она должна была целиться по ходу действия в сторону боковой ложи. Но именно там как раз и сидел Иосиф Сталин… Чтобы ее действия не были интерпретированы как покушение, пришлось на ходу импровизировать и менять мизансцену.
А в другой раз после декады ленинградских театров в Москве был прием, в ходе которого к балерине подошел Сталин и спросил, почему она такая бледная и худенькая. Спустя какое-то время ей неожиданно предложили путевку в подмосковный санаторий…
Отношения Улановой и Сталина интриговали. Как-то Иосиф Виссарионович пригласил всю балетную труппу на званый ужин в Кремль, а после застолья позвал в кинотеатр. Во время просмотра он сел рядом с Галиной. Много лет спустя журналисты пытались узнать подробности того вечера и спрашивали Уланову, не было ли ей страшно в тот момент. На это Галина Сергеевна ответила: «Страшно? Нет, что вы, скорее неловко, всё-таки такая величина государства. А действительно стало страшно после его смерти, когда я узнала о том, что творилось в те годы…»
«Уланова – это классика», - считается, что эти слова принадлежат товарищу Сталину.
«Поэт в танце»
В 1944 году Галина была переведена работать в Большой театр. «В Москву я никогда бы не переехала, да так власти распорядились, чуть ли не решение ЦК по этому поводу приняли», - позднее говорила она. Она стала ведущей балериной Большого театра, где выступала до 1960 года. Она блестала в балетах «Жизель», «Лебединое озеро», «Бахчисарайский фонтан», «Золушка», «Ромео и Джульетта», «Красный мак».
Сохранилось множество воспоминаний современников, которых завораживала магия Улановой. «Обыкновенная богиня» - так называл ее Сергей Прокофьев, добавляя, что она «гений русского балета, его неуловимая душа».
Народный артист СССР Ираклий Андроников утверждал: «Может быть, это покажется странным, но к Улановой – одной из величайших балерин за всю историю хореографического искусства – слово балерина не очень идёт. Уланова в танце – поэт».
Режиссер же Сергей Эйзенштейн заявлял «Уланова — это огромно, это душа искусства, сама музыка», а актриса Фаина Раневская со свойственной метафористичностью писала ей: «Ты, Моцарт, — Бог, и сам того не знаешь».
Рудольф Нуреев так высказался о балерине: «Только она, первая балерина мира, оказалась способна неуклонно идти своей дорогой, всегда непритязательная, скромно одетая, целиком поглощенная танцем и совершенно невосприимчивая ко всяким театральным интригам. Ее внутренняя сила, ее человеческие качества – вот причина того, почему она остается чистой, не развращенной бытом театра».
Памятник при жизни
Несмотря на то, что Уланова никогда не стремилась ни к званиям, ни к близости с властью, при жизни она получила, кажется, все возможные звания и почести. Она была самая титулованная балерина за всю историю отечественного балета.
Еще при жизни ей были поставлены два памятника: один в Санкт-Петербурге, другой - в Стокгольме. В городе на Неве скульптура была установлена в парке на Елагином острове в конце 30-х годов. Тогда ее называли просто «танцовщица», хотя не было секретом, что скульптору позировала сама Галина Уланова.
Галина Сергеевна ушла из жизни 21 марта 1998 года. Ей было 88 лет.