В Рогожской слободе Москвы установили памятник протопопу Аввакуму — непримиримому противнику церковной реформы патриарха Никона. За верность убеждениям Аввакума заживо сожгли в Пустозерске, а спустя почти 300 лет канонизировали.
Автором монумента Аввакуму стал известный скульптор, учившийся и работавший в Петербурге, заслуженный художник России Андрей Щербаков, который рассказал «АиФ», чем его привлек образ протопопа, может ли скульптор быть атеистом, зачем делать меч в виде распятия.
Живой памятник
Елена Банокина, SPB.AIF.RU: Андрей Александрович, памятник протопопу Аввакуму получился нетипичным, образ священника далек от канонического. Это был намеренный эффект?
Андрей Щербаков: Да, получилось именно то, что я задумывал. Изначально было несколько эскизов памятника, иконные варианты. Но мне казалось, что нужно изобразить протопопа в активном движении, показать, что он живой человек. Поговорил с митрополитом всея Руси старообрядческой православной церкви Корнилием, и он сказал: «Делай!». Так получился наш памятник, который отражает силу духа Аввакума. Он не в церковном одеянии, а в рубище, ведь ему пришлось вытерпеть многое: гонения, физические терзания. Но он выдержал все ради веры. Аввакум изображен в момент религиозного катарсиса, он словно застыл на пике эмоционального всплеска. Вытянутая рука и крест создают определенный графический ритм, который усиливает эмоциональное восприятие.
– Наверняка нашлись те, кто не оценил такого подхода к изображению протопопа Аввакума.
– Когда памятник утверждался комитетом Московской гордумы, куда входили ведущие московские скульпторы, они спрашивали меня: «Не боишься ли активного движения?». Дело в том, что такие памятники сложно делать, нужно уловить момент, не создавать слишком много движений. И в целом посчитали это пусть небольшим, но недостатком. Однако на открытии я видел, что верующим и другим моим коллегам понравилась работа. В разговорах со священнослужителями, которые были в моей мастерской, я понял, что они высоко оценили памятник.
– Почему именно вас выбрали автором работы?
– Не знаю, но получилось символично. Ведь первая книга, которую я приобрел после своего крещения (выбрал православие уже в сознательном возрасте, мне было 23 года), – «Житие протопопа Аввакума». Хотя я не отношусь к старообрядцам – крестился в Пюхтинском православном монастыре в Курямеэ (сегодня территория Эстонии. – Прим. ред.).
– Возрождение Русской православной церкви началось почти 30 лет назад. Но почему памятник Аввакуму оказался востребованным именно сейчас?
– Все было направлено на возрождение канонической ветви православной церкви. Старообрядцы с опозданием влились в этот процесс, но здорово, что сейчас на них обращают внимание, в том числе и такие высокопоставленные люди, как президент России, председатель Госдумы. Все-таки старообрядцам удалось сохранить то, с чего начиналось православие на Руси. Для меня Аввакум – это герой, готовый за свои убеждения пожертвовать всем, в том числе и отдать жизнь.
Творец от Бога
– Во многих ваших работах прослеживается тема христианства. А сами вы человек верующий?
– Становление художника идет с изучения истории искусств. А все искусство начинается с религии. В России это были работы, связанные с православием. В Древней Греции создавали языческих богов, в Египте – фараонов и жрецов. Кроме того, художника воспринимают как благословенного, талант человеческий идет от Бога, образ творца – это образ Бога. Поэтому я не представляю, как художник может не обратиться к теме религии и веры.
Назвать себя глубоко верующим человеком не могу. Но беседуя со священнослужителями, я понял, что художник – это посредник между людьми и церковью. Человек приходит на твою выставку, видит работы, начинает интересоваться. Порой я сам выхожу, чтобы ответить на вопросы, коснуться темы религии. Искусство приближает людей к Богу.
– А если художник – атеист?
– Наверное, он будет избегать подобных тем. Или его творчество будет антирелигиозным, что можно встретить на выставках современного искусства. Но понимаете, в чем дело: прежде, чем начать писать иконы, нужно узнать, что такое грех. Любой человек в любой момент может прийти к вере и изменить посыл своих работ. Главное – не агитировать, это всегда вызывает отторжение.
– Получается, у художника нет задачи своим памятником людям что-то объяснить, доказать.
– Нужно передать свои мысли и ощущения. Задача художника быть аналитиком, делать глубокие выводы, продумать и выстрадать образ. В вопросе религии к этому нужно особенно аккуратно подходить. Есть у меня работа «Меч Владимира». Известно, что князь крестил Русь огнем и мечом. В итоге я сделал меч в форме распятия: на рукояти есть стигматы, окончание рукояти как лик с нимбом. Я попытался передать историю события через оружие. Нестандартно. Возможно, у зрителя этот образ вызовет иные ассоциации.
Как рождаются образы
– В вашем портфолио есть работы, посвященные известным людям. Было ли такое, что отказывались от воплощения идеи из-за того, что герой памятника был лично вам не симпатичен?
– Не было. Но я заметил, что у каждого героя своя энергетика, которая обязательно отображается во время работы над памятником. Один образ рождается легко и быстро, а другой – дается достаточно сложно. Необходимо изучить биографию человека, эпоху, в которой он жил, чтобы как можно точнее воплотить образ героя.
– Ваши работы можно увидеть по всей России. Что ощущаете, когда видите, как люди фотографируются или рассматривают вашу работу на улице?
– Гордость, но в хорошем смысле. Были моменты, когда я подходил и говорил, что автор, и предлагал сделать совместное фото.
– Какие ваши ближайшие творческие планы?
– Сейчас идет работа над памятником Федору Ушакову для Саратова. Недавно в Москве состоялась встреча с Никитой Владимировичем Высоцким, где обсуждались эскизы будущего монумента Владимиру Высоцкому, который планируется установить в городе Энгельсе. Главное для художника созидать, а новые идеи появятся.
Подписывайтесь на наш Телеграмм-канал – https://t.me/aifspb. Обсудить публикации можно в нашей группе ВКонтакте – https://vk.com/aif_spb.