27 января – День полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады. Прошло 78 лет, однако до сих пор этот период в истории нашего города недостаточно изучен, а многие вопросы нуждаются в анализе и осмыслении. Убрать «белые пятна» призван, в том числе, недавно открывшийся Институт истории обороны и блокады Ленинграда.
Сделать работу системной
Елена Данилевич, SPB.AIF.RU: Никита Андреевич, институт был создан по поручению президента России Владимира Путина. Во время церемонии говорилось о том, что он станет примером «гражданской науки», когда в изучении явлений, проблем участвуют не только специалисты, но и все желающие. Как же будет строиться работа?
Никита Ломагин: Наш институт является частью Музея обороны и блокады Ленинграда и располагается там же, в Соляном городке. Идея создания такого учреждения витала давно и вот сейчас выделено финансирование, набирается штат. Институт станет важной площадкой как для профессиональных историков, так и волонтеров, студентов и школьников, объединит ведущих ученых из самых разных вузов. Да, серьезная работа по изучению блокады велась и ранее, но сейчас появилась возможность сконцентрировать усилия, сделать ее системной. Такого не было никогда. Также мы ставим задачу сохранить традиции ленинградской школы и сформировать новое поколение исследователей. Сплав молодости и опыта. Мероприятия будут проводиться совместно с Санкт-Петербургским институтом истории РАН, программа уже подготовлена.
- А какими темами планируете заняться в первую очередь?
- Круг обширен. Это и уроки «зимней войны» с Финляндией, которая велась, чтобы обеспечить, прежде всего, безопасность Ленинграда. Об этом говорил Сталин, выступая 17 апреля 1940 года, после ее окончания. Также непростой этап – город накануне Великой Отечественной. Какие резервы находились в распоряжении руководства? Можно ли было заранее доставить большие партии продовольствия? Ведь Госплан накануне войны выступал против «нерационального завоза» ресурсов. Еще одно важное направление – планы противника и нацистской верхушки. Они не ограничивались лишь военными операциями. Речь шла не только об уничтожении города, но и, через контроль над Балтикой, о создании предпосылок для освоения в дальнейшем богатств нашей страны.
Отдельного исследования заслуживают вопросы управления городом, блокадная повседневность, борьба с врагом на территории Ленинградской области: оккупация, партизанское движение и битва за коммуникации.
Нам предстоит показать работу и по восстановлению Ленинграда. Так важнейшим уроком для руководства города (и не только его) стал пересмотр подхода к продовольственной безопасности, развитие местной ресурсной базы. Наконец, многообразны проблемы послевоенного периода – это и «ленинградское дело», и политика памяти о пережитом, и важнейшие международные проблемы. Прежде всего, место блокады Ленинграда на судебных процессах против нацистских преступников, а также развитие международного гуманитарного права, запретившего использование голода как средства ведения войны.
- Вы недавно как раз опубликовали материалы, связанные с резервами, учетом и контролем в разных сферах города в 1941-м году. Что же выяснилось?
- С легкой руки А. И. Микояна в литературе распространено мнение о том, что Жданов отказался от возможности завезти в Ленинград значительные продовольственные ресурсы. Они направлялись в соответствии с мобилизационным планом в западные районы страны, но были развернуты из-за осложнившейся военной обстановкой. В самом городе специальных складских помещений, включая военные, было мало, ведь врага собирались бить на чужой территории. Складировать зерно якобы предлагалось в свободных помещениях, включая школы.
Я работал в государственном архиве Российской Федерации с материалами секретариата Микояна, который тогда был наркомом, председателем комитета продовольственно-вещевого снабжения Красной Армии. Анализ документов за первые две недели войны показал: нет никаких свидетельств, что Жданов в это время якобы отказался от дополнительного завоза хлеба в Ленинград. Более того, 6 июля Микоян отметил особо, что «хлеб для обеспечения потребностей населения Москвы и Ленинграда размещать не в этих городах, а в районах, прилегающих к Москве и Ленинграду». К тому же еще 23 июня Горком партии принял решение использовать школы как маневренный жилищный фонд на случай вынужденного переселения горожан, оставшихся из-за бомбежек без крова. Также летом 41-го соответствующие службы собирались массово провести дератизацию продовольственных складов и начать работу предлагалось с Москвы и Ленинграда. Поэтому никаких дополнительных объемов съестного в столицы не поступало.
Мы сегодня часто рассматриваем историю через призму нерешенных проблем, будь то эвакуация населения или наличие продовольственных запасов. Не учитывая, что власти приходилось заниматься массой сложнейших вопросов. Например, кто сейчас говорит, сколько сил и средств было направлено на подготовку к отражению угрозы химической войны или выводу за пределы города опасных для населения производств? Конечно, было допущено немало ошибок, особенно на первых порах, но значительную часть промышленного потенциала смогли эвакуировать и сохранить для продолжения борьбы с противником. Свыше 700 тыс. горожан удалось вывезти до начала блокады, а город отстоять. Хотя первоначально противник планировал взять его в течение нескольких недель.
Без срока давности
- Недавно в Петербурге состоялась международная конференция, посвященная Нюренбергскому процессу и судьбе блокадного Ленинграда. Поразительно, но в обвинениях, предъявленных фашистам, так и не было доказано, что они голодом уничтожили сотни тысяч мирных жителей. Как же так?
- Слушания по делу и вынесение приговора заняли 316 дней, из них три посвящены блокаде Ленинграда. На самом деле, доказательная база того, что делалось в отношении Ленинграда, была собрана очень большая. И в трех заседаниях, 19, 22 и 27 февраля 1946 года советская сторона представила трагедию Ленинграда. В первый день — как отдельный, полковник Смирнов рассказал об основных жертвах, которые были нанесены вермахтом городу. И надо просто иметь в виду, что весь объем документов в судебном заседании было представить физически невозможно. Трибунал рассматривал преступления, совершенные не только на советской земле, но и территории других государств.
Исходя из современных представлений о правах человека и международных гуманитарных нормах то, что делали фашисты в нашем городе – геноцид. Но 76 лет назад немецким адвокатам удалось доказать, что в 1941-42 гг. голод был «рабочим инструментом» войны и не считался запрещенным. В итоге гитлеровских генералов судили за другие злодеяния, но не за то, что они устроили пытку голодом ленинградцам. И только Дополнительные протоколы к Женевским конвенциям 1977 г. запретили голод как средство ведения войны. В этом тоже значение блокады для всего мира - самой длительной и жертвенной битвы Второй мировой.
Очевидно, что далеко не все совершенные агрессорами преступления были установлены сразу после войны и получили соответствующую правовую оценку. Но срока давности военным преступлениям нет. Сейчас в России правоохранительные органы и историки объединяют свои усилия, чтобы установить факты злодеяний в отношении советских военнопленных и гражданского населения, которые по разным причинам не были своевременно зафиксированы. К работе по анализу оккупационной политики противника на оккупированной территории Ленинградской области подключится и наш институт.
- Но прошло 80 лет! Где сегодня можно получить дополнительные материалы, новую информацию о событиях того времени?
- Нам только кажется, что все известно. На самом деле лишь в 2014-м рассекретили документы, из которых мы узнали, что в январе 1942 г. в город своевременно не завезли деньги. В итоге рабочие не могли вовремя получить заработную плату и у некоторых возникли проблемы, чтобы выкупить продукты по карточкам. Об этом Микояну сообщил находившийся в Ленинграде заместитель председателя Совнаркома Алексей Николаевич Косыгин, который занимался эвакуацией гражданского населения. Ведь чтобы получить «125 блокадных грамм с огнем и кровью пополам» надо было заплатить реальные рубли. Их отсутствие для многих означало верную смерть.
Также всего два года назад был опубликован первый том постановлений бюро ленинградских горкома и обкома партии, а также стенограммы их заседаний, издаются документы Ленгорисполкома. Ссылки на эти источники давались, но совокупности всех документов руководящих органов города не было. А, значит, мы не могли составить адекватного представления, как принимались важнейшие решения той поры. Да, сегодня получить документ в архиве не проблема. Наша задача - осмыслить эти материалы, сформулировать значимые в научном отношении вопросы.
Судьба семьи – судьба страны
- Большое счастье, что в городе сейчас живут свыше 60 тысяч блокадников – непосредственных свидетелей тех событий. Собираетесь ли вы использовать их опыт, воспоминания?
- В нашем институте это будет сделано самым тщательным образом. Ведь история каждого человека, повседневности – это и есть наша общая судьба. Сегодня эти люди уже в солидном возрасте, но большинство хорошо помнят это страшное время. В блокаду они были детьми, а детская память цепкая и многие детали, эмоции врезались навсегда.
Трое малышей нашли конфету, как поделить? В наших планах - постараться дойти до каждого из очевидцев, взять интервью. Такие воспоминания очень значимы, ведь эти люди могут рассказать о личных переживаниях, своих семьях, а семья была основой выживания в блокаду. К работе обязательно будем привлекать молодежь, особенно если в семье есть ветераны: «Бабушка, расскажи…» Так, надеюсь, сохранится преемственность поколений: через общение с близкими можно связать судьбу своей семьи с историей города и страны. Тем более, что сегодня существует немало методик и технических средств помогающих зафиксировать эти воспоминания качественно и на надежном носителе.- У вас бабушка и мама прожили в осажденном Ленинграде самую тяжелую зиму 1941-1942 года. Сохранились ли в семье воспоминания о том периоде?
- Бабушка работала на Балтийском заводе, дед ушел добровольцем в народное ополчение и погиб в ноябре. Но бабушка не знала об этом в течение многих месяцев. Ждала, надеялась. Она не любила вспоминать о холоде и артобстрелах, больше говорила о хороших людях, которые помогали. Когда совсем не стало продуктов, она под Новый год с Васильевского острова отправилась в Уткину Заводь - к родственникам, имевшим небольшой огород. Как голодная, обессиленная, в комендантский час, ночью, через два моста, она пешком преодолела больше 20 километров – сегодня не представить. Но капуста, и немного крупы, которые удалось принести, спасли всю семью.
Примечателен и такой случай. Во время эвакуации, когда уже садились в машины, к бабушке подбежала заплаканная девочка. Она отстала от своих, не имела документов и просила взять ее с собой. И бабушка мгновенно приняла решение. Она быстро спрятала среди вещей маленького сына Юру, а девочку провела как свою дочь. Им удалось благополучно переправиться на другой берег Ладоги, где девочка нашла родных! Такие истории сохранились во многих семьях. Это часть нашей ленинградской, петербургской идентичности. Блокада Ленинграда – большой урок и для всего человечества и эта тема, в том числе в научном сообществе, не закрыта. Мы сообща должны сделать все возможное, чтобы ничего подобного никогда не повторилось.