Весна 1945 года принесла ленинградцам немало вестей, главная из которых — окончание войны. Город постепенно начал возвращаться к мирной жизни, хотя отголоски страшных блокадных времен все еще были видны и слышны. В это же время в Ленинграде начали пропадать люди. Исчезали средь бела дня. Милиция пыталась искать их, но безуспешно.
Пропал фронтовик
История каждого пропавшего была написана как под копирку: ушел на рынок и буквально растворился в воздухе! Правда, исчезали люди не в каждом районе города — в заявлениях родственников фигурировал Предтеченский или Смоленский рынки. Места популярные у ленинградцев и достаточно удаленные друг от друга.
Осенью 1946 года на стол милиционера легло очередное заявление. На этот раз написал его не родственник, а начальник, потерявший своего работника по фамилии Бараев. Поиски ни к чему не привели, правда, удалось выяснить, что работяга на Предтеченском рынке познакомился с неким человеком и договорился встретиться, чтобы обменять свои вещи на еду. Подобную историю ленинградские оперативники услышали чуть позже, когда взялись за поиски бойца Анатолия Сидорова — фронтовик, молодой, сильный парень, только-только вернулся домой и отправился на рынок, чтобы обменять трофейный немецкий патефон на еду. И как сквозь землю провалился.
Милиционеры прочесывали рынки, пересматривая заявления и показания свидетелей. Число пропавших достигло двадцати, а никаких зацепок у следствия не было. Маньяку везло: 36-летний Филипп Тюрин был уверен, что его никогда не смогут найти, поэтому уже без стеснения и опаски вел охоту, публично называя место жительства.
Родом из крестьян
Крестьянин Филипп Петрович Тюрин родился в деревне Сумерки Рязанской губернии. Когда началась Великая Отечественная война молодого мужчину призвали на фронт, правда защищал родину он недолго — получил ранение и был комиссован. Домой в родное село возвращаться не захотел: после выписки из ленинградского госпиталя остался в городе, где устроился извозчиком при столовой районного снабжения завода «Большевик». Крестьянину выделили комнату в одном из подсобных помещений столовой, на питание выдавали карточки. Приятелей среди коллег угрюмый и нелюдимый Тюрин не завел. Но внимания на это не обращали — работает, не пьет, и ладно.
Филипп Тюрин жил простой жизнью, той самой, которая была в его родном селе. На рынках он с завистью смотрел на бойкий бартер, где ленинградцы обменивали нехитрые ценности на еду. Самому участвовать не приходилось: еды самому еле-еле хватало, а из вещей у бедного крестьянина ничего не было. И он решился брать более сытную жизнь силой.
План Тюрина был простой: он приезжал на рынок и, словно надевая маску, превращался в совершенно другого человека, который располагал к себе людей. Быстро входил в контакт, обещая обменять вещь на мешок картошки. Люди не менее быстро соглашались на бартер, хотя от рынка до завода был не близкий путь. Уже в своем жилище Тюрин предлагал гостю спуститься в погреб за провиантом. А затем хладнокровно лишал жизни.
Тела не нашли
Убитых Тюрин прятал: кого-то бросал в водоем неподалеку, других — в дзоты, оставшиеся после войны. Именно на такую страшную находку и наткнулись местные жители, которые собирали металлолом. На место вызвали милиционеров, а те поняли: люди погибли недавно, это не отголоски войны. Оперативно установили и личности убитых: одним из них оказался фронтовик Анатолий Сидоров.
Дзот с телами был рядом с заводом «Большевик» — милиционеры уже слышали о нем от свидетелей. Ведь Тюрин активно приглашал пропавших именно в этот район.
Начали проверять завод, и первым делом направились в столовую. Обыскали комнату Тюрина, нашли следы крови и даже целый таз с замерзшей кровью. Коллеги крестьянина заявили: тут жил Филипп, но недавно уволился, отправив домой, в деревню Сумерки, множество чемоданов с вещами. Сомнений в том, кто убийца, у оперативников не было.
Тюрина задержали, а он с невозмутимым видом заявлял следователям: «Не виновен»! Но милиционеры дожали — на очередном допросе крестьянин не только рассказал, как расправлялся с людьми, но и показал, где прятал тела. Отыскать смогли 14 погибших, хотя Тюрин уверял: лишил жизни 29 человек. Остальных не получилось обнаружить, ведь прятал он их в затоне на Неве под названием Уткина заводь, покрытую толстым слоем ила. А одну из жертв похоронил на месте, где недавно проложили железнодорожные пути.
По решению суда Тюрина расстреляли в 1947 году, а в народе он получил прозвище Филипп Кровавый. Правда, в газетах того времени о его злодениях не писали — не хотели тревожить ленинградцев.
Кстати, рынков, где орудовал преступник, больше нет. На месте Предтеченского построили автовокзал. А на месте Смоленского — здание Невского рынка, которое сейчас заброшено.