Гаэтано Чинизелли было 31 год, когда он первый раз приехал в Петербург. Уроженца итальянского города Комо пригласил в город на Неве его наставник и давний друг Алессандро Гверра, владелец местного деревянного цирка. Они были знакомы много лет: в 12-летнем возрасте Гаэтано поступил учеником в его цирковую труппу, рос и учился у Гверра мастерству верховой езды. Труппа Алессандро в те годы состояла из 40 артистов, в конюшнях у него было полсотни лошадей. Когда в 1845 году его цирк распахнул свои двери в Петербурге, то толпы горожан повалили к нему, чтобы увидеть прекрасных наездниц.
Правда, через год интерес стал падать, и Гверра, зная амбициозность и ловкость молодого друга, надеялся сделать его одной из звезд представлений, которая вернет публику в цирк. Но высокая конкуренция (в городе также работал цирк Жака Лежара) и отсутствие поддержки властей сделали свое дело. Гверра разорился. В 1847 году Дирекция императорских театров сама решила вести цирковое дело и выкупила здания частных цирков. Если трупа Жака Лежара осталась играть в своем здании, ставшем теперь казенным, то здание цирка Гверры вовсе пошло под снос. Артисты разъехались по разным городам и странам. В их числе был и Чинизелли. В Петербург ему было суждено вернуться только через два десятка лет.
А тогда итальянец отправился в Лондон, где прославился как бесстрашный конный акробат. Удача была на его стороне. Ему рукоплескали зрители во Франции, Германии и Швейцарии. Слава о нем дошла и до короля Италии Виктора Эммануила II, который пригласил циркача стать педагогом-тренером в королевских манежах. Итогом этой работы стал Кавалерский знак ордена Короны Италии 4 — самая высокая награда в Итальянском королевстве, которую получил Гаэтано. Всего Чинизелли был награжден девятью Кавалерскими знаками орденов.
Возвращение в Россию
В конце 60-х годов глава большого семейства Чинизелли получил письмо от своего шурина, Карла Гинне, владевшего «конным и гимнастическим цирком» в Петербурге. Он приглашал его вновь попытать свои силы в России и помочь с управлением цирка. Осенью 1869 года 54-летний Чинизелли со своей женой Вильгельминой, сыновьями Андреа, Сципионе и Эрнесто, дочерью Эммой и невесткой Клотильдой прибыли в Россию. Так начался новый яркий период в жизни итальянской цирковой династии.
Когда в 1872 году Гинне покинул Петербург, он передал Чинизелли все руководство цирком. Уже через пару лет Гаэтано понял, что дело надо развивать, а для этого нужно новое красивое здание. Он стал добиваться у властей разрешения купить земельный участок Инженерного сквера у Фонтанки, чтобы начать постройку, но натолкнулся на стену непонимания. Чиновники писали, что цель не оправдывает средств, что «цирк не имеет того общеобразовательного значения, как театр», да и горожане лишатся возможности гулять в сквере. На это итальянец заявил, что на Михайловской площади разобьет для города сквер на свои деньги, лишь бы ему позволили снести старое деревянное строение цирка и построить новое каменное. В итоге 26 декабря 1875 года разрешение на строительство все-таки было получено. Уже через два года новое здание было построено. А напротив главного фасада Манежа, как и обещал Гаэтано, был разбит сквер для горожан.
После первого же представления стало ясно – в Петербурге появилась новая достопримечательность. Через несколько месяцев после открытия, в 1878 году «Петербургская газета» писала: «Надо отдать справедливость Гаэтано Чинизелли, труппа его составлена очень хорошо. В ней есть и представители высшей школы верховой езды с самим директором во главе, искусные наездники и наездницы, отважные вольтижёры, довольно проворные вольтижёрки, силачи, весьма порядочные танцовщицы и танцовщики на канате и проволоке, ловкие клоуны и отличные лошади. Семейство г-на Чинизелли и его три сына выводят дрессированных лошадей с редким искусством, как и три дочери на лошадях высшей школы, с изяществом и грацией…».
На лошади - через обеденный стол
Трюки, которые демонстрировали публике, поражали своей зрелищностью и масштабом. Так, в конных номерах могло участвовать одновременно до нескольких десятков лошадей. При этом быстрая верховая езда сопровождалась акробатическими трюками. Так звездой одного из номеров была невестка Гаэтано - Лююция Чинизелли, жена его сына Сципионе. Она показывала высшую школу езды в шарабане, управляя лошадью при помощи длинных вожжей. Зал замирал, когда лошадь с всадницей Чинизелли перепрыгивала через накрытый обеденный стол, за которым сидели два человека. Сам же Сципионе, по словам очевидцев, показывал 50 дрессированных лошадей одновременно. Сравниться с их мастерством мог лишь Джеймс Филлис, наездник высшей школы. Позже он стал инструктором в Офицерской кавалерийской школе и написал книгу «Основы выездки и езды», которая использовалась в армии в качестве учебного пособия.
Помимо лошадей на арене выступали и хищные звери. Из Гамбурга в Петербург приехал укротитель Ричард Лист, у которого в попечении были не только львы, тигры и леопарды но и малайские и белые медведи. Со своими номерами с дрессированными медведями и верблюдом выступал артист Ходашевич, укротитель Вагнер показывал мастерство и покорность дрессированных быков. Среди укротителей были также русский артист Чернов с собаками и Наль Дамаянти, заклинательница змей.
Одними из любимых номеров публики было выступление эквилибристов. Так гимнастка Бианка могла играть на гармонике, балансируя при этом на трапеции. А потом, завязав глаза и надев на себя мешок, он прыгала в сетку из-под купола цирка. Зал также замирал, когда мастерство показывали на тройном турнике Пончарилло и Манзони. Немалым успехом пользовалась и труппа Гегелшьман, впервые исполнившая здесь воздушный полет при участии ловитора.
В 1887 году впервые на цирковой арене была показана борьба. За приз в 100 рублей силу и ловкость показывали силачи Кляйнер и Ломан. А в 1894 году была продемонстрирована французская борьба. Правда, администрация объявила этот номер как «показ приемов борьбы» с ограничением срока 20 минутами, так как посчитала это зрелищем, разжигающим страсти. Именно в цирке Чинизелли впервые публика увидела технику и ловкость французской борьбы, показавшейся ей интереснее обыкновенной «поясной» или «в обхват».
Надежная Вильгельмина
В 1881 году Гаэтано Чинизелли не стало. Управление цирком он завещал своей супруге, которая все эти годы было надежной опорой и поддержкой ему в делах.
Как писал корреспондент газеты «Минута» в «Арабесках столичной жизни», «несмотря на все таланты покойного, он едва ли добился бы такого хорошего материального положения, если бы почтенная сеньора Чинизелли не наводила такой панический страх и решпект на всю буйную, разностороннюю капризную и безалаберную массу субъектов обоего пола, которые входят в состав хорошо организованной труппы цирка».
«Перед госпожой Чинизелли трепещут все в цирке, даже её взрослые сыновья. Часто покойный Чинизелли говаривал в шутку, что он в цирке только работник, жена хозяин <…> ничто не ускользает от её взора. Её слово, жест, взгляд или малейшее движение составляли безапелляционное приказание для всех и каждого. <…> Гаэтано Чинизелли в своей духовной назначил верную подругу полным хозяином цирка и всего широко заведенного дела. Деятельными помощниками её останутся четыре сына», — сообщало издание.
Блестящее время семьи Чинизелли продолжалось в Петербурге до революции. В 1919 году цирк стал государственным, а последние из династии Чинизелли уехали в Париж.