Слишком хвалят
- Моя мечта послушать, как ругают. Хотел бы почитать рецензии, где мне бы сказали, что я идиот, и объяснили почему. А не повторяли бы из статьи в статью одни и те же хвалебные слова.
- Так уж сложилось...
- Я долго это складывал (смех). Не само произошло. Впрочем, понимаю, что к "Буффу" серьезные театральные критики относятся не всерьез. С другой стороны, попадая в драматический театр, думаю: почему же так скучно! Как-то, чуть опоздав, вошел в ложу, и первое, что увидел, - спящего человека.
- Нет золотой середины - там слишком скучно, у вас слишком весело.
- Слишком весело не бывает. Лучше пускай зритель выходит и говорит: "Болит лицо, не могу больше смеяться". Когда я ввелся в "Мандрагору", спектакль стал безмерно длинным. Я с таким наслаждением играл, что коллеги шикали: "Домой уже пора, а ты все играешь". Зато когда спрашивал у зрителей: "Очень долго?" - "Что долго?" - "Ну, первое отделение больше двух часов". - "Больше двух?! Я даже не заметил".
Как с таким именем жить?
- В "Буффе все от одной груди, от одной матери, то есть ученики Исаака Штокбанта. А я заканчивал у Владимира Петрова. Комплекс чужака есть до сих пор. Да у меня всю жизнь так. С таким именем и фамилией жить в северном Петербурге: Когда на вопрос, как зовут, отвечаю: "Мурад Султаниязов", вижу, как люди с трудом пытаются сложить буквы, чтобы запомнить непроизносимое словосочетание. Это непривычно для их ушей. Как какой-нибудь Нгуамбе Джомомбумгме.
- Хотели бы быть Ивановым?
- Нет. Хотел бы быть тем, что из меня получилось. Это не комплекс, а хлыст, который непрерывно подстегивает, чтобы держать себя чуть осторожнее, аккуратнее, прямее.
Герой-любовник?
- Какие роли в театре наиболее близки вам по характеру?
- На сопротивление - все. Никогда не думал, что придется играть героев-любовников. Потому что с института мое амплуа определили как комедийный, острохарактерный актер. А играю Казанову, Бендера. Они мне не родные, мне не присуща легкость в жизни, красивое одурачивание людей.
- Хотя вас должно сближать имя. Бендер ведь тоже не Иванов.
- Пожалуй, да. Да еще и Турцию люблю, пару раз там отдыхал.
Играет, а грамоты не знает
- Говорите, что случайно попали в музыкальный театр, а сами поете, танцуете, играете на инструментах.
- Родители - музыканты, наградили абсолютным слухом. Музыкальную школу не заканчивал. Когда попытались отдать, я уже на слух подобрал Чайковского. Шпарил двумя руками, а мне предлагали одним пальчиком "Василек". Просто смотрел, как мама играет на пианино, стоял рядом, а потом сам тыкал в клавиши. Я даже служил в оркестре, дул во всякие духовые.
- Нотную грамоту-то знаете?
- Не знаю. Вот с этим была самая большая беда в оркестре. Но можно и без нот. Главное, не фальшивить.
Не надо денег
- Все артисты "Буффа" вкалывают в ночных клубах, а вы и подавно.
- Мне эта работа ненавистна, приносит удовольствие одно выступление из 500. Зовут в Москву на полторы тысячи долларов в неделю. Я подумал: зачем это нужно, взвою без театра.
- Ужасная публика в клубах?
- Не могу сказать, что ужасная, чем дальше, тем лучше. Сейчас посетители - не "быки". У них это светская жизнь, развлекаются, знают, что нужно улыбаться, аплодировать.
- Навязчивые?
- Бывает. Но это идет от желания оказать мне некую честь. Не понимают, что я все равно на работе. Даже когда заканчиваю и зовут: "Садись с нами, рюмочку-другую", это для меня не отдых.
- А все-таки рюмочку опрокидываете?
- Если вы об алкоголизме, для меня этой проблемы не существует. Организм больше трех рюмок не принимает.
- И все же, как вы отдыхаете?
- Никак. Светлая часть суток занята репетициями, спектаклями в театре, темная - клубами. Да и забот море - о любимых людях, о близких дорогих, черт бы их побрал (смеется).
Домашние заботы без дома
- Так получилось, что я всю жизнь плачу алименты. Но в последнее время остроты в деньгах нет. Хватает. И потом, у меня нет желаний, несбыточных в финансовом отношении. Никогда не хотелось иметь дворец... Хотелось иметь замок!
- А в результате что?
- Ничего. Даже квартиры нет.
- Вы просто как губернатор.
- Да. Живу у жены. Вернее, в машине, "десятке". Это единственная моя радость, дом. Это то место, где я бываю иногда один.
- Наверное, квартиру просто некогда купить?
- Пытался заниматься, но бесполезно. На самом деле есть в Петергофе 25-метровая квартира родителей, две сугубо смежные комнаты, в которой я вырос. Это нереальное жилье, хотя в конце концов умирать я могу поехать туда. Но жить там невозможно. А жена хороша и забавна тем, что в принципе в любой момент может сказать: "А теперь уходи".
Зачем себя сохранять
- Что-нибудь делаете, чтобы держать себя в хорошей форме?
- (Дикий взгляд) Нет, и не хочу. Даже курить не бросаю. Да и потом, что себя сохранять?
- Детям ведь нужен отец.
- Отец... Сын вырос как-то без меня. Будет 18.
- Он идет по актерской стезе?
- Нет. Если бы жил со мной, может, сидел бы за кулисами, впитывал. Но мне очень жалко детей, которые у нас толкутся. Они лишены не только детства, но и иллюзии праздника. Знают, что театр - это когда дядя Сережа с мамой выходят на сцену. А у меня сохранились иллюзии детства: открывается занавес, и вдруг падает снег.
- А все эти миллениумы на вас производят впечатление?
- Жуткое. Я на полном серьезе ждал конца света.
- А говорили, "зачем себя сохранять":
- Но ведь это петушизм, а когда говорят, что через три дня конец света, думаешь: как же так? Я ведь еще не успел себя разложить до конца. Что касается подведения жизненных итогов, то у меня это выражается в мучительном самоедстве. Наедине с подушкой, с глазами, вытаращенными в потолок, думаешь: ну и что? Вот пришел уставший, может быть, даже довольный. Вот букеты от зрителей, и что? Вот это "что" грызет. Тогда берешь сигаретку и начинаешь саморазрушаться.
Алексей Гуськов: Я изначально верю в доброе и хорошее в человеке 
Все мы прекрасные люди! Сергей Перегудов о героях и ветряных мельницах 
«Измены стали нормой». Евгений Стычкин о Голливуде и супружеской неверности