В нашем городе живет и работает на студии "Мельница" режиссер Константин Бронзит, один из лучших аниматоров мира.
Свидетельство тому - два Гран-при на фестивалях во французском городе Анси, который называют Канном для анимации. В России новые отечественные мультфильмы увидеть практически невозможно, но вот недавно на широкий экран вышел "героический блокбастер" Бронзита "Алеша Попович и Тугарин Змей", который уже побил в прокате все рекорды.
Голливуд делает деньги, а мы кино
- Константин, когда же ваши мультики можно будет увидеть по телевизору, купить на кассетах?
- Отвечая на этот вопрос, я всегда смахиваю слезу: "После смерти" (улыбается). Но вот в "Алешу Поповича" бонусом вошли "Божество" и "Крепкий орешек", так что массовый зритель сможет увидеть. Маленькая победа! Что же касается ТВ, то все постсоветские фильмы принадлежат частным продюсерам, им надо платить. Зачем заморачиваться, легче в очередной раз дать в эфир "Ну, погоди!", за который давно заплатило государство. Или прокрутить приобретенный за копейки старый диснеевский сериал.
- А как оценивают российскую анимацию за рубежом?
- Очень уважают. Авторские фильмы практически не остаются без наград на фестивалях. Только анимации в России сейчас делается очень мало.
- Поэтому один из своих фильмов вы делали во Франции?
- :В 1995 году я, будучи еще совершенно неизвестным, получил свой первый Гран-при в Анси за фильм "Switchcraft". После этого студия "Фолимаж" прислала мне приглашение поучаствовать в конкурсе проектов молодых режиссеров. Со всей Европы собирают 50-70 заявок, а выбирают две. Дают режиссеру деньги на производство картины и жизнь во Франции. А у меня уже с полгода валялся сценарий "На краю земли", ну, думаю, чем черт не шутит - послал. За год мы с женой - она тоже аниматор - сделали эту 8-минутную картину. Французы помогали в технических вопросах.
- Знаю, что фильм получил более семидесяти призов. Но, как выясняется, для работы в России все это не так уж существенно. Награды - это моральная поддержка?
- Часто и материальная. Главное - они создали мне имя в анимации, это означает интересные - в том числе и коммерчески - предложения со всего мира. Их сыплется столько, что приходится отказывать и позволить себе такую роскошь, как выбор.
Не так давно на "Мельнице" мы сделали два любопытных фильма для американцев, "оживили" детские книжки. Это большой проект в Америке, у нас ничего подобного нет.
- Наша анимация, как и все кино, равняется на Голливуд?
- Мы неизбежно сравниваем себя с Голливудом, потому что больше не с кем. Голливуд - это вал, они делают больше всех, разнообразнее всех по технологиям, но они лидируют в области коммерческого кино, а в авторском у них провал. У них задачи другие, они делают деньги, а мы кино.
- Слышатся упреки, что в "Алеше Поповиче" говорящий конь напоминает говорящего осла из американского "Шрека".
- Упрекают, что мы украли "говорящее парнокопытное"! Это очень обидно. Если бы люди знали, как делался наш фильм: в диком цейтноте, за год. А в Голливуде могут себе позволить только на сценарий потратить год, а потом еще года четыре на его воплощение. У нас даже слово "Шрек" не было произнесено ни разу, никому в голову не успело прийти, что, мол, увлеклись, действительно стали похожи.
Радует, что "Алеша" пробился в конкурс полнометражного кино в Анси: из 700 европейских заявок отобрано четыре фильма.
Художник вдыхает душу в героя
- Раньше говорили "мультипликация", теперь "анимация". В чем разница?
- "Мультипликация" от латинского "мультус" - "много, многочисленный", что подчеркивает механическое размножение картинок. "Анимация" от латинского "анима" - дух, душа, это мне ближе, ведь художник вдыхает душу в свой персонаж. Даже в сухой падающий лист, как говорил мой учитель Федор Савельевич Хитрук.
- Как делаются мультики? Где-то я читала, что в "Белоснежке" сначала сняли на пленку артистов, а потом их просто "обрисовали"?
- Есть такая техника, она называется "эклер" или "ротоскоп". Так сделан, кстати, "Аленький цветочек" и многие другие любимые зрителями картины "Союзмультфильма". Такая анимация под силу любому, не обязательно быть художником. Нам, профессионалам, тошно на это смотреть, это синтетика, а не искусство. В той же "Белоснежке" честная анимация - это гномы, поэтому они такие живые, с ними происходят интересные метаморфозы. А человеческие персонажи - плавные и нудноватые.
- Но диалоги героев обязательно озвучиваются до фильма?
- Конечно, потому что текст расписывается по кадрикам, к примеру, в тридцатом у героя рот раскрыт на букве "а", а в тридцать первом закрыт на букве "м". Иначе произойдет непопадание - герой кричит, а рот закрыт.
Со второго класса я знал, чего хочу
- Как вы стали аниматором?
- Еще классе во втором кто-то мне показал прикол с блокнотиком: если его быстро-быстро листать, нарисованная фигурка движется. И я как безумный изрисовывал десятки таких блокнотиков. Когда заканчивал художественную школу, стал выяснять, где "этому" учат. Оказалось, что только во ВГИКе, и то - на "художников-постановщиков анимационного кино". Хватило интуиции понять, что мне не это нужно, я хочу создавать кино в целом, то есть все-таки пойти в режиссуру. Значит, надо было поступать на Высшие режиссерские курсы, но туда принимали только с высшим образованием. Тогда я составил себе программу: получить "корочку", но уже вовлечься в профессию - поступил на вечернее отделение Мухинского училища и устроился на "Леннаучфильм", где был цех мультипликации, но поначалу - кладовщиком. После армии повезло, взяли мультипликатором. Ну а потом была учеба на Высших курсах у Хитрука. Я горжусь, что выполнил свою программу, хотя вспоминаю ироничные строчки любимого Виктора Цоя: "Кто в 17 лет убежал из дома, вряд ли поймет того, кто учился в спецшколе. Тот, у кого есть четкий жизненный план, вряд ли будет думать о чем-то другом". Но я уже в школе знал, чего хочу. Профессия меня избрала, а не я ее.
Квадратик телеэкрана превратился в икону 
«Актёр - страшная профессия». Регимантас Адомайтис о любви и пенсии 
Жизнь - не кино. Режиссер Сергей Снежкин о свободе и чистке мозгов 
Виктор Сухоруков: «Трудно быть счастливым!»