Примерное время чтения: 7 минут
158

Остров печали

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 36 07/09/2005

Время от времени Петербург сотрясают дебаты: нужна нам дамба или нет? Пока идут разговоры, выстроенная часть защитного сооружения ветшает и приходит в полную негодность. В Новом Орлеане, оказывается, тоже была дамба, и ее тоже кормили разговорами. Результат всем известен. Нам, слава Богу, таких страстей не видать, но кое-какие неприятности и наша северо-западная погода может подкинуть. Может зимой залить водой, а весной - заморозить. В любом случае, жители города и области бывают недовольны прогнозами погоды и теми, кто их делает.

Эта метеостанция всегда крайняя

В защиту метеорологов можно сказать следующее. Составлять достоверный прогноз по тем куцым данным, которые поступают в их распоряжение, - занятие крайне неблагодарное, это уже просто гадание на кофейной гуще. Метеопосты закрываются один за другим, даже в тех местах, где цивилизация не так далеко, например в Приозерске. Даже в Усть-Ижоре некому теперь следить за вздувающейся Невой - наблюдатель пришел с поста и: скончался. Потому что это был уже старый человек. А нового наблюдателя за те копейки, которые может платить "Росгидромет", найти невозможно. А ведь Усть-Ижора - это практически Питер, Колпинский район.

Подумайте теперь, каково работать на метеопосту в 180 километрах от Петербурга на острове Гогланд, встающем скалистой грядой между Эстонией и Финляндией. Правда, по статусу это все еще метеостанция, но очень сильно разоренная безденежьем. А ведь она у нас крайняя - в прямом смысле, дальше на запад - открытое море и чужие территориальные воды.

Как ведет себя море, не готовит ли оно коварно нагонную волну, которая потом понесется к Кронштадту, где ее зафиксирует Морская метеостанция во главе с бессменным ветераном Раисой Павловной Комковой, - первое наблюдение все-таки делают на Гогланде.

По штату на метеостанции должно быть 5 человек, но сейчас, глядя на разваливающийся домик, обложенный силикатным кирпичом, с окнами, затянутыми полиэтиленом, кажется, что станция скорее мертва. Только шуршание все того же полиэтилена на сиротского вида парничке да стрекотание всяких метеоприборчиков на площадке выдают присутствие человека. Человека теперь здесь два: муж и жена, Анатолий и Валентина, они называются метеорологами третьего разряда, по сути дела только снимающими показания с этих самых приборчиков два раза в сутки и отсылающими их в Гидрометцентр. Анатолий был неразговорчив: "Я здесь человек временный, не знаю, буду ли зимовать", - хотя дров уже заготовил. На Гогланде перезимовать - это вам не в садоводстве домик сторожить.

Сорок лет на камнях

А ведь есть здесь люди, которые прожили на острове 40 лет и еще поживут, если здоровье позволит. Это начальник Северного маяка Николай Тихонович Макаренков и его жена Римма Павловна. Жена каждого маячника - обязательно техник на маяке, а если рядом есть метеостанция, они еще и там подрабатывают. Так удобнее - бывалый маячник умеет все, и уж управиться с метеорологическим оборудованием, если он с маячным справляется, для него несложно.

Когда-то юная Римма работала коком на гидрографическом судне, а юный же Коля служил на торпедном катере. Море их объединило и стало домом: первым совместным местом службы молодой семьи стал Родшир, каменюка размером 100 на 150 метров, торчащая из моря недалеко от Финляндии. На этой каменюке, украшенной маяком, Макаренковы прожили полтора года. Тосковать от однообразия пейзажа было некогда: Николай Тихонович обихаживал маяк, Римма Павловна помогала ему одной рукой, другой укачивала новорожденную дочку Марину.

Теперь у Макаренковых, живущих на Гогланде, две выросших на острове дочери (Марине в этом году исполнилось сорок), есть внуки, а Родшир осиротел: маяк работает автоматически. Гогланд по сравнению с Родширом - просто земля обетованная. Три горы, пять озер, потрясающие скалы, практически горные луга, грибы и ягоды в фантастическом количестве, потому что некому их собирать. Солдатики из погранчасти разве что соберут грибков, да маячники с двух маяков - Северного и Южного - немножко походят с корзинкой. У солдатиков даже больше времени, потому что маячники живут натуральным хозяйством. Куры, козы, овцы, коровы, всех надо накормить, обиходить. Коровы здесь живут сами по себе, а доить их ездят на мотоцикле. Горные козлы и бараны скачут по бараньим же лбам (так называются гранитные скалы у моря), причем не только летом. Римма Павловна, рассказывая о том, как на камни выбросило судно "Леонид Демин", обмолвилась: "Да было это перед самым Новым годом, числа 31 декабря, как раз Тихоныч пошел баранов по скалам искать, вот он и увидел, как корабль сел на мель". Теперь "Демин", бывшее научно-исследовательское судно ВМФ из Кронштадта, уже два года "украшает" западный берег острова, ибо снять его с камней нет никакой возможности - уж больно оно велико.

Скелеты и сокровища

"Остров печали" - Суурсаари, так по-фински называется Гогланд. Много народу погибло возле него и на нем самом за последние триста лет. Знаменитое Гогландское сражение до сих пор не дает покоя дайверам, которые ищут затонувшие корабли неподалеку от острова. Во время войны страшные бои разворачивались здесь. Эвакуировавшиеся из Таллина суда входили в единственную гавань острова и становились легкой добычей немецких самолетов. Горящие финские деревни, в пламени которых метались женщины и дети, навсегда запомнились тем, кто сумел дойти до Кронштадта. После войны остров принадлежал военным, и офицеры, гулявшие в свободное время по скальному лесу, часто натыкались на человеческие скелеты. Как правило, их закапывали там же, в лесу, поскольку кладбище на острове всего одно и не очень большое, там стоят красивые гранитные надгробия прежних хозяев Гогланда.

Сейчас, хочется верить, скелетов уже нет. А вот колючая проволока как будто размножается - она ползет по лесу и норовит схватить за ноги, особенно в темноте. Кроме проволоки, других ночных опасностей здесь нет. Я спокойно преодолела в полночь 3 километра от бухты до Северного маяка и обратно, никого крупнее себя по дороге не встретив. Да, зайцы, лисы, жабы здоровенные - пожалуйста, а хищников, слава богу, нет. Правда, время от времени местные рассказывают страшные истории про "рысь с лапой больше человечьей" и "снежных людей", но это все из разряда историй на ночь. Снежные люди стали особенно популярны после катастрофы "Демина" - якобы на том берегу встречены странные тени, выходящие в сумраке на дорогу и исчезающие в направленном на них луче фонаря. Мол, команда "Демина" шатается вокруг погибшего судна (заявления скептиков о том, что оно буксировалось пустым и никакой команды там давно не было, в расчет не принимаются).

В последнее время появилась еще одна байка. Якобы Петр I закопал на острове сокровище, кто найдет - озолотится навеки. И хотя гранит долбить трудно, но уже появились следы каких-то ковыряний камня, особенно там, где глыбы образуют причудливые гроты и пещерки. Правда, более прагматичные посетители острова озабочены не этим потенциальным сокровищем, а сковыриванием полезных частей с "Демина" - судно стоит совсем у берега, попасть туда при известной сноровке нетрудно, внутри же сохранилось много чего интересного, вплоть до посуды на камбузе и старой аппаратуры. Да и просто на берегу интересно - то камень красивый найдешь или искривленный престарелый, но вовсю плодоносящий можжевельник, то модную кепочку с проходящей яхты сдует и выбросит волнами. То, что остров был закрыт для праздной публики с момента окончания войны, пожалуй, пошло ему на пользу - он выглядит не обезображенным цивилизацией. Будут ли так же снисходительны к его природе нынешние туристы - покажет только время.

Смотрите также:

Оцените материал

Также вам может быть интересно


Топ 5


Самое интересное в регионах