Андрей Павлович и Наталия Ефимовна ПЕТРОВЫ в феврале отметят 52 года совместной жизни. А не так давно - к 75-летнему юбилею композитора - супруга выпустила книгу "Андрей Петров. От Шостаковича до Шевчука" с подзаголовком: "Из ненаписанного дневника". Каково же быть спутницей великого человека?
"Бронзовитости" избежали
- Понятно, что Андрей Павлович знал, что вы готовите ему такой подарок. Он редактировал ваши мемуары?
- Практически я писала все, что хотела. Андрей очень интеллигентно попросил разрешение иногда делать маленькие вставочки в текст. Я разрешила. Над книгой работала около года - у меня возник спонтанный порыв записать то, что сохранилось в памяти, дневник-то никогда не вела. Андрей, кстати, тоже не озабочен "летописью", не хранит черновиков. Есть композиторы, которые дрожат за каждую ноту, а когда у меня просят материалы Андрея для архива, поясняю, что ничего нет - я и спохватиться не успеваю, как он уже все черновики порвал и выбросил, мол, кому это нужно!
- Значит, вы похожи?
- Во всяком случае, оба не заразились снобизмом, избежали "бронзовитости". Андрей по знаку "Дева", он человек разумный, все взвешивает, но при этом не лишен романтизма - романтический прагматик. Один музыковед назвал его "гением компромисса". Но Андрей идет только на достойные компромиссы, на благо дела.
- Когда он работает, дома все ходят на цыпочках?
- Стараюсь быть как мышка, но Андрей не любит работать дома, он уезжает в Репино. Дома невозможно сосредоточиться еще и потому, что в последнее время Андрея, как свадебного генерала, всюду приглашают. Неудобно отказывать, хотя он всегда выбирает, куда пойти. А в Репино никто не мешает, там продуктивнее.
"Не буду рабыней!"
- Андрей Павлович рано стал популярным, имел возможность обеспечивать семью. Он не настаивал, чтобы вы сидели дома?
- Наоборот, поощрял мою работу. И я не могла себе представить жизни без нее. Когда мы оба закончили Консерваторию, я начала преподавать в музыкальной школе, Андрей - работать редактором в нотном издательстве. Интересно, что ко мне до сих пор иногда подходят люди со словами: "Вы меня помните? Вы преподавали нам сольфеджио и музыкальную литературу". Потом работала в Капелле, и многие годы - на телевидении, была автором и ведущей журнала "Музыкальный вестник". Когда в конце 80-х такие программы оказались не нужны, атмосфера изменилась, Андрей сказал: "Это не стоит твоих нервов и здоровья, у тебя двое внуков, займись ими". Я понимала, что нужна внукам, но первый год думала, что сойду с ума. Я не домашний человек. Конечно, все, что нужно, делаю, но никогда не буду рабой пылинки и кастрюли!
- Так воспитывать новое поколение музыкантов выпало вам?
- Это было ужасно! Манана талантлива, но она не учила ноты, играла "с пальцев" даже концерт Гайдна. Учась в театральном институте, Манана освоила аккордеон, саксофон, контрабас, она человек-оркестр, хорошая вокалистка, но нот так и не знает. Маленький Петр был очень ленив, через две минуты занятий ему уже хотелось пить, есть, в туалет. Только когда с виолончели перешли на контрабас, стало лучше. Сейчас он играет в оркестре Филармонии.
От Шостаковича до Шевчука
- Ваша книга - откровенна, вот вы пишете, что Андрей Павлович неважно владеет инструментом.
- Он этого и сам не скрывает. Когда на "Мосфильме" показывал Эльдару Рязанову знаменитый впоследствии вальс к картине "Берегись автомобиля", сыграл так невнятно, что режиссер погрустнел: "Можно еще разочек?", потом еще: Рязанов, как он признавался, подумал: "Да, с композитором мы дали маху". Потом его осенило, и он попросил Андрея сыграть хорошо ему знакомую мелодию "Я шагаю по Москве". После такого же "высокохудожественного" исполнения Рязанову стало ясно, в чем проблема.
- Название книги - "От Шостаковича до Шевчука". То, что Шостакович с симпатией относился к Андрею Павловичу и даже просил его возглавить Ленинградской союз композиторов - известно. А какова связь с Шевчуком?
- На концерт Юрия Шевчука нас вытащили внуки лет 10 назад, мы слушали с удовольствием. То, что Юрий ненавидит попсу, это нам как бальзам. Андрей и Шевчук пересекаются нечасто, но когда это происходит, встречаются родственные души.
Марк Тайманов: «Надо быть счастливым сегодня» 
Карьера и магия. Лауреат «Золотого софита» - о жертвах профессии и опере 
«Маршал песни». За что Георгий Жуков присвоил это звание Соловьёву-Седому 
«Не хочу быть чудовищем». Максим Леонидов о мудрости и компромиссах