Примерное время чтения: 9 минут
807

Без них не было бы Гэндальфа. Как Русский Север подарил миру волшебника

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 36. Аргументы и факты - Петербург 07/09/2022
Вяйнямёйнен – герой Калевалы – мог стать прототипом Гендальфа из книги «Властелин колец».
Вяйнямёйнен – герой Калевалы – мог стать прототипом Гендальфа из книги «Властелин колец». АиФ

В Петербурге проживает множество потомков русских поморов и карелов – двух народов, которые сумели сохранить в своей памяти эпические произведения славян и финно-угров, позже повлиявших на всю мировую культуру. Без российского Севера у нас не было бы ни полного цикла русских былин про киевских богатырей, ни национального финно-угорского эпоса «Калевала». Кстати, в результате на свет не появился бы и «Властелин Колец» Джона Р. Р. Толкина.

Потомки новгородцев

Поморы – это очень самобытная и своеобразная группа русских людей, которая еще в XIII-XIV веках заселила территории по побережью Баренцева и Белого морей, выйдя кое-где и к Северному Ледовитому океану. В основном это потомки древних обитателей Новгорода и Пскова, жившие и в районе нынешних Петербурга и Ленинградской области, а также Карелии, Мурманской и Архангельской областей.

Самым известным помором в истории Петербурга был, безусловно, Михаил Васильевич Ломоносов. Родившийся под Архангельском, он, как известно, с торговым обозом добрался до Москвы, после обучения был отправлен в Петербург, в Академию наук и художеств, и с тех пор до самой своей смерти был связан с городом на Неве, найдя последнее пристанище в Александро-Невской Лавре. Ломоносов внес огромный вклад в становление российской науки. При этом он еще и увлекался литературой, переводил Горация. И подобная склонность к изящному слову, возможно, была свойственна не только Ломоносову, но и многим другим поморам. Во всяком случае, именно на Русском Севере – на берегах Белого моря, в карельском Заонежье – сохранились и были записаны учеными знаменитые русские былины, которые к XIX веку на прочих территориях оказались позабыты. 

Исландия русского эпоса

Все началось с того, что в 1860 году в Олонецкую губернию в ссылку был отправлен увлекавшийся революционными идеями недавний студент историко-филологического отделения философского факультета Московского университета Павел Рыбников. Образованных людей на севере не хватало, и Рыбникова включили в состав губернской канцелярии, а одним из первых поручений молодого чиновника стал сбор статистических данных. Весной 1860 года выехавший в очередную командировку 28-летний Павел Рыбников из-за шторма вынужден был заночевать на берегу Онежского озера и совершенно случайно открыл целый пласт русской народной культуры. 

«Я улегся на мешке около тощего костра, заварил себе чаю в кастрюле, выпил и поел из дорожного запаса и, пригревшись у огонька, незаметно уснул. Меня разбудили странные звуки: до того я много слыхал и песен, и стихов духовных, а такого напева не слыхивал. Живой, причудливый и веселый, порой он становился быстрее, порой обрывался и ладом своим напоминал что-то стародавнее, забытое нашим поколением. Долго не хотелось проснуться и вслушаться в отдельные слова песни: так радостно было оставаться во власти совершенно нового впечатления. Сквозь дрему я рассмотрел, что шагах в трех от меня сидит несколько крестьян, а поет-то седатый старик с окладистою белою бородою, быстрыми глазами и добродушным выражением в лице», – вспоминал Павел Рыбников. 

Песнопевец назвался крестьянином Леонтием Богдановым, и по просьбе Рыбникова он спел еще одну песню, оказавшуюся былиной о купце Садко. Чиновник поинтересовался, а знает ли он еще подобные песни – в ответ Богданов пригласил его на Кижи, где, по словам Леонтия, былины знает каждый. Рыбников понял, что напал на настоящую золотую жилу. За несколько последующих лет он проехал в общей сложности свыше двух тысяч верст, посещая Заонежье, Архангельскую и Вологодскую губернии,  лично записав 165 текстов на 50 сюжетов былин от тридцати народных сказителей. 

История гусляра Садко популярна до сих пор. Кадр из фильма «Садко»
История гусляра Садко популярна до сих пор. Кадр из фильма «Садко» Фото: public domain

«Песни, собранные П. Н. Рыбниковым» в четырех частях были изданы в 1861–1867 годах и стали известны не только в России, но и за границей. До открытия Рыбникова считалось, что найти былины можно только где-нибудь в Сибири — и когда огромный запас их был обнаружен недалеко от Санкт-Петербурга, первым впечатлением ученого мира было изумление и даже недоверие. И лишь когда Рыбников подробно рассказал о своих странствиях, перечислил певцов поименно, с указанием их местожительства, а новые этнографы, последовав по этим маршрутам, встретились с ними и записали новые песни (всего более 600 былин), стало понятно – потомки новгородцев действительно сумели сохранить устный народный эпос. 

После этого север Руси получил неофициальное название «Исландия русского эпоса» (по аналогии с островом, на котором сохранились позабытые в других частях Скандинавии древние саги). Вклад северных сказителей в сохранение национального наследия лучше всего иллюстрируют следующий пример – немалая часть былин может быть объединена в так называемый «киевский цикл» (это все былины, связанные с князем Владимиром, а также знаменитыми богатырями Ильей Муромцем, Добрыней Никитичем и Алешей Поповичем). По всей видимости, некогда они действительно были созданы на территории современной Украины – однако бурная и трагическая история Киевского княжества, многочисленные войны и нашествия привели к тому, что к XIX веку в самом Киеве про киевских богатырей давно позабыли. Зато ушедшие на более мирный север потомки новгородцев сохранили эти былины. 

Согласно статистике, былин киевского цикла было собрано: в Московской губернии — 3, 
в Нижегородской — 6,  во всей Сибири — 29, тогда как только в Олонецкой губернии — 
до 300. 

Сосна Леннрота

Любопытно, что в те же годы, когда русские открывали для себя устное эпическое наследие своего народа, аналогичное открытие сделали и представители финно-угорских народов. 

В 1835 году финский фольклорист и этнограф Элиас Леннрот опубликовал первое издание эпоса «Калевала», руны которого он собирал в путешествиях по русской Карелии (восточные и северные части все тех же Олонецкой и Архангельской губерний). В современном карельском поселке Калевала до сих пор стоит так называемая «сосна Леннрота» – по преданию, именно под этим деревом фольклорист сидел и записывал песни местных сказителей, которые позже и были им сложены в эпос. Удивительно, но по прямой от этого места до той точки на берегу Онежского озера, где Павел Рыбников впервые услышал русские былины в исполнении Леонтия Богданова, всего около 300 километров. Другими словами, на сравнительно небольшом участке земли были сохранены и записаны эпосы и славянских, и финно-угорских народов. 

Особую роль в «Калевале» сыграли те руны, которые Леннрот услышал от местных карелов – этот народ, ближайшими родственниками которого являются современные финны, эстонцы и вепсы, впервые упоминается в летописях около тысячи лет назад. Местом первоначального обитания карелов были Карельский перешеек и территория современного Петербурга. Торговые и военные связи этого народа с русскими новгородцами уходят во тьму веков – в начале XII века карелы принимают православие и во всех конфликтах русских со шведами неизменно выступают на стороне сначала Новгородского, а позже и Московского княжества. 

После того, как Карельский перешеек оказывается под властью Швеции, карелы расселяются с этой территории на юг, вплоть до Твери (до сих пор существует такой небольшой народ, как «тверские карелы»), а также на север, осваивая леса и болота современной Карелии. Там-то Леннрот и записывает предания и песни, которые некогда были общими для всех финно-угорских народов. Но если западные финно-угры (те же эстонцы или сами финны) их практически позабыли – католическая церковь веками нещадно преследовала любые проявления «язычества», то на севере России карелы сумели сохранить свое древнее наследие, и только поэтому в мировую культуру вошли такие имена героев Калевалы как Вяйнемейнен, Ильмаринен и Лемминкяйнен. 

«Властелин Колец» вырос из «Калевалы»

Интересный факт – именно карелам и «Калевале» современный мир обязан таким феноменом, как эпос «Властелин Колец» английского писателя Дж. Р. Толкина. 
В 1911 году 19-летний Джон Толкин прочитал перевод «Калевалы» на английский язык и, как признавался, был впечатлен на всю жизнь. 

«Меня восхитила и очаровала «Калевала». Свод моих легенд, заключительной частью которых  является трилогия («Властелин Колец»), возник из стремления «переписать» «Калевалу», в первую очередь – трагическую историю Куллерво», – писал профессор. Чтобы лучше изучить полюбившееся произведение, Толкин овладел финским языком, и, как считают многие исследователи, эльфийский язык он конструировал именно на этой основе. Не случайно, что в его истории некогда общий эльфийский также распался на множество диалектов, как это произошло в реальности с языками финно-угорских 
народов.

Подписывайтесь на наш Телеграмм-канал – https://t.me/aifspb. Обсудить публикации можно в нашей группе ВКонтакте – https://vk.com/aif_spb.

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно


Топ 5


Самое интересное в регионах