Патриот в Лас-Вегасе
- "АиФ-Петербург": Леонид, как вы стали клоуном? Неужели с детства мечтали?
- Я клоуном быть не мечтал. Просто хотел всегда быть в центре внимания. И в классе всех смешил. Но по характеру - очень стеснительный. Когда хотел поступить в Театральный институт, две недели простоял на противоположной стороне Моховой, но так и не решился войти. Думал, что меня и так заметят. Так же в детстве стоял у цирка - надеялся…
В обоих случаях - не заметили. И я закончил профессиональное училище как столяр по изготовлению музыкальных инструментов: делал гитары, балалайки, мандолины, домбры. Полтора года отучился в Пединституте - а потом друг переманил осветителем в Мюзик-холл: «Что ты тут сидишь, там такие девчонки!»
В Мюзик-холле познакомился со Славой Полуниным, моим учителем и «отцом родным». Ему сказали: «Слава, а у нас тут есть один человек, который смешнее, чем ты». - «Ну-ка покажите!» Но на работу в «Лицедеи» я попал уже после армии, осветителем. И… продолжал стесняться. Чуть что - краснел, как помидор, ничего толком не мог показать. Слава говорил: «Нет, из него ничего не получится». Но я ответил: «Мне надо со всеми подружиться, чтобы не стесняться, тогда выдам всё, что могу». Через год мы сделали номер «Низяа… Ай-яй-яй», и когда его показали в «Голубом огоньке», я проснулся знаменитым.
- "АиФ-Петербург": Стеснительность прошла навсегда?
- Иногда нападает, такая уж натура. Но волнение перед выходом на сцену - это нормально. Если актёр не волнуется - пиши пропало. Как-то в Лас-Вегасе, в «Цирке Дю Солей» - а там было по 476 спектаклей в год - работаю я свой номер, а сам в это время думаю: «Надо бы картошечки пожарить с лучком…» Как только себя на этом поймал, понял - надо завязывать.
- "АиФ-Петербург": Вы вернулись в Петербург в 2009 году, отдав «Дю Солей» почти одиннадцать лет. Что вам дал этот опыт?
- Узнал принципы организации: там ведь созданы идеальные условия для работы и жизни артиста. К примеру, нужен новый костюм - пожалуйста, хоть десять. С «Дю Солей» гастролировал по миру, познакомился со многими известными людьми - даже с Маккартни и Харрисоном.
Но! Я ведь принял приглашение «Дю Солей» с мыслью, что стану звездой. А они ничьих фамилий на афишах не пишут. В программках, правда, есть. И если кто-то хотел посмотреть, откуда такие замечательные клоуны - пожалуйста, из России: Лейкин и Кефт.
Я патриот.
Дети - ангелы
- "АиФ-Петербург": Как сейчас живётся «Лицедеям»? Пару лет назад у вас появилась новая замечательная площадка. Народ к ней привык?
- Народ прознал, что открылся единственный в мире стационарный театр клоунады, идёт. Полунин приезжал, ему не верилось, какое у нас теперь помещение… Слава должен быть у меня на юбилее, есть идея опять сделать совместный спектакль. У нас и студия работает, молодая кровь, таланты. Меня вот зовут давать мастер-классы в «Дю Солей». Но - некогда.
- "АиФ-Петербург": А как вы относитесь к юмору на телевидении?
- Считаю, пускай любого юмора будет как можно больше - он несёт позитив. Ну, а если не нравится - переключай на другую программу.
- "АиФ-Петербург": Вы, наверное, размышляли о природе смеха. От чего человеку становится смешно?
- Когда что-то происходит не так, как должно быть: берёшь чашку, а у тебя - только ручка от неё… Или - все идут, а один вдруг нелепо падает. Часто первая реакция, смех, потом уже - прийти на помощь. Для меня высший пилотаж выступления: чтобы было смешно, потом - грустно - и снова радостно, светло.
- "АиФ-Петербург": Наверное, ваши жизненные наблюдения нацелены на поиски смешного?
- Тем безграничное количество, куда ни ткни. Вот моему сыну скоро будет четыре года, и сейчас он - очень смешной человек. От него тоже набираюсь. Когда дети рождаются - они как ангелы. До того момента, пока первый раз не соврут: тут крылышки начинают уменьшаться, а потом отваливаются. С враньём легче жить, так человек приспосабливается.
А которые не умеют - их жизнь давит.
Смех помогает преодолеть это давление. Наши победили в войну ещё и потому, что русский - это «Иванушка-дурачок». Он из всех ситуаций выходит победителем: и царевна-лягушка ему достанется и полцарства в придачу.
- "АиФ-Петербург": С годами человек должен мудреть, а клоун - набираться «дурашливости»?
- Сохранить её. Я возраст не чувствую, хотя есть вещи, которые уже не сделаешь. Например, не прыгнешь с четвёртого этажа… Только с третьего!
Юбилей подошёл незаметно, как мне написали друзья: «Из-за угла к нему сегодня подкрался страшный полтишок». Но если продолжаешь заниматься любимым делом - не страшный. Теперь уже не пойду мастерить балалайки. Правда, табуретку или стул - могу.
- "АиФ-Петербург": А придумать новый номер?
- Хороший номер рождается раз в десять лет. И оказывается, клоун - самая редкая профессия на земле. Нас меньше, чем космонавтов. Клоуном становится человек, на которого какнула волшебная птица Гамаюн.
Сергей Перегудов не хочет быть "в мыле"