«Новый год не отмечаю». Николай Цискаридзе о праздниках, балете и Шнурове

У известного балетмейстера Николая Цискаридзе день рождения в канун Нового года – 31 декабря. В этом году народный артист, ректор Академии русского балета имени А. Я. Вагановой отметит 45-летие. О том, как будет праздновать эту дату, а также о многом другом он рассказал в интервью SPB.AIF.RU.

В оперу – с трёх лет

Елена Данилевич, SPB.AIF.RU: – Николай Максимович, недавно вы заявили, что в стране необходимо разрешить детям посещать вечерние спектакли. Чем вызваны такие суждения?

Николай Цискаридзе: – С моей точки зрения, совсем неправильно, что в некоторые театры на вечерние представления не пускают 12–13-летних подростков. При этом в том же Большом и у нас в Мариинском дети выходят на сцену с 10 лет, когда поступают в хореографическое училище. В итоге сегодня маленькие зрители не могут посмотреть, например, «Лебединое озеро», «Спящую красавицу», хотя это сказки. Считаю, что подобное ограничение необоснованно и возрастную планку надо изменить.

– Хорошо, что в вашем детстве таких проблем не было. Вы не раз говорили, что с трёх лет смотрели и слушали классику.

– Да, в Тбилиси меня водили во все театры, консерваторию и филармонию. Однажды, в выходные, отвели сначала в оперу, потом – на балет. И то, и другое мне очень понравилось. Ходили мы вместе с мамой, и первой я услышал «Травиату». Она понимала: музыка настолько красива, что ребёнок обязательно среагирует. Так и случилось. Я не очень понимал трагедию Виолетты Валери, но творение Верди мне так понравилось, что я искренне переживал за героев. До сих пор эта опера – самая любимая.

В театре были и программы, рассчитанные на детей. Помню, как всей школой мы отправились на «Дон Жуана» Моцарта. Причём пели на итальянском, языке оригинала. И вот перед каждой картиной дирижёр останавливал оркестр и объяснял, что сейчас произойдёт, как развивается сюжет. Я к тому моменту посещал оперу не раз, но мне всё равно было очень интересно.

«Главный русский лебедь». Как Лопаткина стала балериной вопреки природе Подробнее

Физика не нужна?

– Вы уже пять лет живёте и работаете в Петербурге, но признаётесь, что ваш дом по-прежнему на Фрунзенской набережной в Москве. А что же Северная столица?

– Если бы мне когда-то нагадали, что стану ректором и на годы задержусь в Петербурге, смеялся бы больше всех. И по сей день, когда меня спрашивают, отвечаю – живу в Москве, у себя дома. В Петербурге я служу и другой жизни не приемлю. Не потому, что что-то не устраивает. Просто я очень люблю именно свой дом, в конкретном районе. И никогда не хотел жить в каком-то ином. Так бывает: ты вырос в этом месте, это твоё, и ты это очень любишь. Так произошло и со мной.

– И всё же вы – мировая знаменитость, а в училище приходится заниматься бюджетом, коммуналкой. Нет ощущения, что из народного артиста превратились в завхоза?

– Скажу больше: никогда не хотел погружаться в такого рода деятельность. Ведь я творческая личность и лучше сто раз приду на репетицию, зайду в зал в 10 утра и выйду в 10 вечера, чем на собрание. Но когда понял, что моя жизнь будет связана с материальной ответственностью, заключением договоров, управлением людьми – пошёл этому учиться. Поступил в Московскую государственную юридическую академию на кафедру трудового права и в итоге получил «красный» диплом.

Не могу сказать, что стал великим юристом, но сегодня точно знаю: всё, чему учился, пригодилось и помогает грамотно разбираться в административных делах. Кстати, чтобы стать студентом, честно сдал сложные экзамены, в том числе два письменных, хотя до этого 20 лет только раздавал автографы. Поэтому когда сегодня некоторые руководители театров рассказывают, что они – люди искусства и не знали, что на их имя оформлены компании, где проводились финансовые операции, не очень этому верю. Потому что директор ставит свою подпись на десятках документов и не может не понимать – это ведёт к большой ответственности.

– А как тогда объяснить, что вы против освоения в школе точных наук?

– Может, это спорное суждение, но я категорический противник математики, физики и химии в том объёме, как их преподают по общепринятым стандартам. Несмотря на то, что моя мама десятилетиями преподавала физику и математику, я с ней постоянно спорил и объяснял: эти предметы столь широко не нужны. Я – круглый отличник, и никогда в жизни они мне не понадобились. А вот что ребёнку в школе надо давать обязательно, так это начальное музыкальное образование, а в старших классах – юридическое. Вы приходите в коммунальные, социальные службы – все знания пригодятся. Также нужно учить иностранные языки, это просто необходимо для современной жизни с её лавиной информации и возможностью активно перемещаться по миру.

Истома страсти. Как Ида Рубинштейн стала богиней «постановочного разврата» Подробнее

Год театра

– Вы сломали многие стереотипы, когда недавно признались, что постоянно посещаете концерты Сергея Шнурова и предпочтёте их походу в Филармонию. Почему?

– Я огромный поклонник Шнурова, регулярно хожу на его выступления, слушаю песни. Считаю Сергея одним из самых выдающихся артистов страны. Он очень талантливый, умный, профессиональный, знает, когда и что сказать аудитории. Давайте честно: его «В Питере – пить!» – это же про жизнь, про нас. Конечно, есть своеобразный юмор, но народом это воспринимается на «ура!». Не зря он легко собирает огромные стадионы. Уверен: Шнуров достоин уважения, и со временем ему и памятник поставят, и мемориальную доску откроют.

– Позвольте о личном. Вы не только прекрасный танцовщик, но и мастер… вышивки. С чего началось это увлечение?

– Моя няня была украинкой. Читала мне замечательные книжки и умела всё. А в любое свободное от глажки, стирки, готовки время вышивала и вязала крючком. Всё, что я носил, было сшито, связано, вышито этой необыкновенной женщиной. Глядя на неё, научился и я. Да и родители считали, что в жизни надо уметь и кран отрегулировать, и проводку починить, и строгать, и вязать и т. д. Поэтому меня учили всему, но вышивку я полюбил особенно и освоил её очень быстро. У нас стояли огромные пяльцы, где няня создавала настоящие картины. К 8 Марта, например, я маме под её руководством вышивал цветами платочки.

И когда в хореографическом училище пришлось штопать, для меня это не составило труда. Тогда пол был деревянный, на нём обувь быстро протиралась, а туфли стоили очень дорого, и приходилось их чинить. Я делал это быстро, как настоящий спец. Сегодня кажется смешно, но я много лет маме поднимал петлю на чулке (улыбается). Теперь своим ученикам не могу объяснить, что это такое. Но в те времена, когда в магазинах шаром покати, неприятность каждый раз превращалась в маленькую трагедию. Зацепился за что-то – и по всей ноге пошла «стрелка». Надо было спасать положение, что я делал мастерски.

Я всю сознательную жизнь отдал балету и хочу одного – продолжать служить своему искусству

– У вас день рождения 31 декабря. Что отмечаете первым – свой праздник или Новый год?

– Ничего не отмечаю. Много лет в Новый год на сцене Большого театра я танцевал «Щелкунчик». Для публики – феерия, прекрасный спектакль, а для артистов большая работа. Так и проходил праздник. И в этом году традиции не изменяю. Торжеств, приёмов не планирую. Соберёмся с близкими, но очень ограниченным кругом. Остальное – в рабочем порядке. Гораздо важнее, что 2019-й в России объявлен Годом театра. Я всю сознательную жизнь отдал балету и хочу одного – продолжать служить своему искусству.