Согласно процедуре, все эти препараты уже не могут использоваться и должны быть уничтожены. Как такое кощунство могло произойти?
Шок!
Всё началось с визита оперативников Управления экономической безопасности и противодействия коррупции ГУ МВД по Петербургу и Ленобласти на Центральную фармацевтическую базу города (5-й Предпортовый проезд, 19, - Ред.) Там они увидели 2 тысячи испорченных упаковок дорогого препарата «Ацеллбия», который применяется при раке крови. Выяснилось: он был закуплен на бюджетные средства и предназначался для льготников.
- Когда узнала, испытала настоящий шок, - не скрывает эмоций ведущий детский онколог Петербурга Маргарита Белогурова. - Почему так много необходимого людям лекарства оказалось невостребованным, и сейчас его можно отправить разве что в мусорный контейнер?
Но то, что для обычного человека потрясение, для чиновников - «издержки планирования».
- «Ацеллбия» закупается Минздравом РФ в рамках федеральной программы «Семь высокозатратных нозологий», - объяснили произошедшее в комитете по здравоохранению. - Главные специалисты Комздрава составляют заявки на препараты из этой программы, исходя из количества нуждающихся. Затем в министерстве их досконально рассматривают, сверяя с историей болезни данных пациентов.
Издержки планирования?
Выяснились и подробности. Заявка на «Ацеллбию» была утверждена ещё в 2015-м главным на тот момент гематологом Северной столицы Кудратом Абдулкадыровым (скончался летом 2016 года - Ред.). В октябре лекарство привезли в Петербург, а на следующий год стали выдавать пациентам. Вскоре обнаружилось: поставили намного больше, чем необходимо. Невостребованными оказались 3 тыс. 750 упаковок на сумму 224 млн 812 тыс. 500 руб! Чтобы избавиться от лишнего, их отправили в 11 регионов страны. Тем не менее 2 тысячи 216 штук стоимостью свыше 130 млн рублей всё же остались.
В начале текущего года они были перемещены в карантинную зону, где их и обнаружили контролёры. Чиновники упирают на то, что люди не пострадали, и все, кому помощь полагалась, получили её вовремя.
- Действительно, за прошедший год никто из подопечных к нам за этим препаратом не обращался, значит, он у них был, - подтвердила руководитель благотворительного фонда «АдВита» Елена Грачёва.
- Но это не снимает проблему. Мы давно выступаем за то, чтобы закупать лекарства оперативно и нужные конкретным пациентам. Тогда подобных перекосов удалось бы избежать. Но у нас плановая экономика, а значит, всё надо приобретать впрок. Иначе город рискует остаться ни с чем.
Сейчас специалисты ГУ МВД по городу и области проводят проверку, результаты которой обещают объявить уже в июле. «АиФ-Петербург» будет следить за развитием событий.
Больше, чем преступление
Юрий Светов, историк, публицист:
- Сложившая практика не только экономически ущербна, она морально безнравственна. Ведь речь идёт о здоровье человека, а в отношении такой опасной болезни как рак - часто о жизни и смерти. Как можно допускать столь вопиющие просчёты? И это на фоне возросших цен на фармацевтическую продукцию. Особый цинизм, что затронуты люди социально незащищённые. У нас часто говорят о дефиците бесплатных лекарств, это подтвердит любой, кто, не дай Бог, столкнулся с несчастьем.
Препараты для рака баснословно дороги, поэтому горожанам с небольшим достатком часто приходится ждать льготных, теряя драгоценное время. Но оказывается - всё есть, годами лежит на складах. Просто начальники, работающие с бюджетом, не могут грамотно этим распорядиться. В итоге - 130 млн государственных рублей вылетели в трубу, а власть спокойно говорит об издержках. Считаю, что такое отношение - больше, чем преступление… Пусть к инциденту подключатся депутаты ЗакСа. Недавно они приняли закон о парламентском расследовании, так почему бы не применить его в действии? Я часто выступаю за компромисс, но здесь виновников надо найти и жёстко наказать. С единственной целью: такого больше не должно произойти никогда.
Тест на выживаемость 
Право есть - денег нет? В Петербурге не хватает льготных лекарств 
Спасать за гроши? Врачи возмущены низкой зарплатой 
Без денег – не вылечат? Почему бесплатная медицина становится недоступной 
Милиции доверяют все меньше