Феофан Затворник, за именем которого скрывается богослов Георгий Говоров, жил и работал во второй половине XIX века. После активной церковной деятельности в 51 год он ушел из мирской жизни в затвор, однако продолжал вести бурную переписку и охотно комментировал происходящие в России события.
К двухсотлетию со дня рождения Феофана Затворника SPB.AIF.RU вспоминает самые занятные идеи и высказывания святого покровителя Рунета.
Ушел на пике карьеры
Георгий Говоров родился в Орловской губернии в семье священника и пошел по стопам отца – учился в Ливенском духовном училище, Орловской семинарии, а с 1837 года Киевской духовной академии, куда был направлен как лучший воспитанник курса. В Киеве же в 1841 году он принял монашеский постриг с именем Феофан и пару месяцев спустя был рукоположен сначала в иеродиакона, а затем в иеромонаха. В том же году занял место исполняющего должность ректора Киево-Софийских духовных училищ, а в 1842 году – инспектора Новгородской духовной семинарии.
Церковная карьера стремительно шла вверх – в 1855 году Феофан был возведен в сан архимандрита и возглавил Олонецкую духовную семинарию, а через год был назначен настоятелем русской посольской церкви в Константинополе. В 1857 году стал ректором Санкт-Петербургской духовной академии и в Троицком соборе Александро-Невской Лавры хиротонисан во епископа Тамбовской епархии. В 1863 году Феофан основал женское епархиальное училище и стал епископом Владимирским, после чего проработал три года и неожиданно для всех решил удалиться.
Не затворился, а заперся
Прошение об увольнении на покой удивило и раздосадовало митрополита Санкт-Петербургского Исидора. Феофану на тот момент был всего 51 год, он хорошо справлялся с многочисленными обязанностями и был для церкви, что называется, «ценным кадром».
В письме Исидору Феофан пытался объяснить, что видит смысл своего уединения именно в том, чтобы принести больше пользы: «Я ищу покоя, чтобы покойнее предаться занятиям желаемым, но не диллетанства ради, а с тем непременным намерением, чтобы был и плод трудов, — не бесполезный и не ненужный для Церкви Божией. Имею в мысли служить Церкви Божией, только иным образом служить».
Удалившись в Вышенскую пустынь под Тамбовом, он больше 20 лет ежедневно проводил службы в домовой церкви, занимался книжными переводами и вел обширную переписку, отвечая на несколько десятков писем в день.
Сам он скромно пояснял, что не затворился (в православии затворниками называют подвижников, ради молитвы на всю жизнь заключивших себя в пещеру или келью), а просто заперся: ««Из моего запора сделали затвор. Ничего тут затворнического нет. Я заперся, чтобы не мешали, но не в видах строжайшего подвижничества, а в видах беспрепятственного книжничества... Можно и при затворенных дверях по миру шататься, или целый мир напустить в свою комнату». Умер Феофан Затворник в одиночестве в 1894 году – ему было 78 лет.
В 1988 году на Поместном соборе Русской православной церкви он был причислен к лику святых за «глубокое богословское понимание христианского учения, а также опытное его исполнение».
«Неверие объявить государственным преступлением»
В одном из писем в 1881 году он писал: «У вас там, - и всюду - охают и охают. Беда! беда! и беда видна. Но никому в голову не приходит - загородить и завалить источник беды. Как шла французская революция? Сначала распространились материалистические воззрения. Они пошатнули и христианские и общерелигиозные убеждения. Пошло повальное неверие: Бога нет; человек - ком грязи; за гробом нечего ждать. Несмотря однако на то, что ком грязи можно бы всем топтать, у них выходило: не замай! не тронь! дай свободу! И дали! Начались требования - инде разумные, далее полуумные, там безумные. И пошло все вверх дном. Что у нас?! У нас материалистические воззрения все более и более приобретают вес и обобщаются. Силы еще не взяли, а берут. Неверие и безнравственность тоже расширяются. Требование свободы и самоуправства - выражается свободно. Выходит, что и мы на пути к революции».
Бороться с нехорошими воззрениями он предлагал самым радикальным образом: «свободу замыслов пресечь - зажать рот журналистам и газетчикам», «неверие объявить государственным преступлением».
«Дарвиновские бредни»
К материализму Феофан относился настолько негативно, что, казалось, готов был поступиться некоторыми христианскими ценностями ради борьбы с ним: «Материальные воззрения запретить под смертною казнью, - предлагал он. - Материальные воззрения чрез школы распространяются. Лапласовская теория самообразования мира с прибавкою Дарвиновских бредней идет в уроках. После школы и в письмена она вошла, и всюду приносит плод неверия. Кто виноват в этом? Правительство. Оно позволило. Следовательно, кому следует все это пресечь? Правительству. Прикажет и все исправится».
К власти он был крайне лоялен, ради приезда тамбовского губернатора даже однажды прервал свой затвор. В представителях власти Феофан видел часть иерархии, перед которой «выситься» не следует, но и «унижать себя» тоже не стоит. Идеи его не всегда вызывали сочувствие у современников. Например, Николай Бердяев, критикуя книгу протоиерея Георгия Флоровского «Пути русского богословия», писал: «Слишком хвалит он еп. Феофана Затворника, который был мало оригинален как мыслитель, не чувствовал никаких проблем и высказывал возмущающие нравственные и социальные взгляды».
«Попы всюду спят»
Из затвора Феофан все 28 лет беспокойно следил за жизнью Церкви, не пропуская важных событий. По большей части ее делами он был недоволен и считал, что «через поколение, много через два иссякнет наше Православие», поскольку вера в народе испаряется, а «попы всюду спят».
Несмотря на свое прошлое активное участие в Палестинской миссии, сам он в деятельность официальных миссий не очень-то верил и считал по-настоящему действенным только апостольское хождение в народ: «Поджигатели должны сами гореть. Горя, ходить повсюду, — и в устной беседе зажигать сердца». Главная его идея состояла в том, чтобы сделать религию понятнее для народа: «Иные службы у нас такие, что ничего не разберешь»; «наши иерархи не скучают от нелепости потому, что не слышат, сидя в алтаре, потому не знают, какой мрак в книгах, и это не по чему другому, как по причине отжившего век перевода».
Заново перевести все богослужебные тексты он предлагал к 900-летию Крещения Руси, но никто эту инициативу не поддержал – Синоду было не до того.
«Зло попущено Богом»
Письма Феофана Затворника, которые он писал из Вышинской пустыни, были изданы несколько раз и вошли в 31-томное собрание его сочинений. В них он рассуждает о политике, богословии и обычных нравственных вопросах, которые волнуют каждого из нас.
Например, в ответ на вопрос «Откуда зло в мире?» он пишет в 1878 году: «Не от Бога; но Богом попущено; потому что цель, для которой мир создан, и со злом может быть достигнута, как и без зла. Источник же зла - в свободе, не хотевшей покориться воле Божией. Падший ангел был ли свободен? Уж конечно. В Писании, где говорится об ангелах, везде говорится так, что нельзя не видеть, что говорящий о них признает их свободными. Говорится еще, что Бог не пощадил ангелов согрешивших. Если не пощадил, - признал их грешными произвольно. Они же именуются непокорившимися. Следовательно, имели свободу покориться. Ангелы, соблюдшие свой чин, свободны и пасть; но не захотят этого по причине обилия благ, вкушенных ими от покорности воле Божией. Падшие называются не соблюдшими своего чина, не покорившимися. Следовательно, им явно сказана была воля Божия определенная и определенное указание дел; подобно как Адаму в раю. А какое оно, не видно нигде».
О природе души
По поводу природы ангелов и человеческих душ Феофан вел бурную полемику со святителем Игнатием Кавказским, что вошло в историю русского богословия. Началась она после выхода в 1863 году книги Игнатия «Слово о смерти», где то и другое автор относил к тонким эфирным телам. «Что ж касается до слова “эфир”, то химия называет этим словом материю, совершенно отличную от газов, принадлежащих земле, несравненно тончайшую, но неопределенную, вовсе неизвестную человекам», - объяснял Игнатий.
Феофан возразил: «Душа — эфирна. Кто же это думает у нас, Богу молится, чает горняго и ради того отказывается от всего земнаго и вещественнаго? С веществом, как его не утончайте, духовные явления совсем не вяжутся, и нигде мне не случалось слышать такого учения, у мыслящих два приема: одни думают, что душа чисто духовна, — и светлая; а другие полагают, что она — сама по себе духовная — имеет световую оболочку, с коею не разлучается — ни в теле, ни вне тела. Подобная же оболочка и у Ангелов. Эти оболочки и суть то, что видится в Ангелах и душах отходящих. Разумные же духовные отправления и действия принадлежат чистому духу — душе. Этой последней мысли я всегда придерживался».
Уже после смерти Игнатия Феофан издал работу под названием «Душа и ангел – не тело, а дух», так и не согласившись с коллегой. «Это ультра-материализм, или материализм, вышедший из своих пределов», - говорил он об учении Игнатия, а с материалистами, как мы помним, Феофан воевал всю жизнь. Впрочем, современные богословы признают, что в этом заявлении Феофан немного переборщил, по-своему истолковав слова Игнатия.
Казаки открыли в Петербурге первую православную парикмахерскую 
Церковь Святого праведного Лазаря отреставрируют за 24 миллиона рублей 
Купола церкви Смоленской иконы Божией Матери в Пулково обрели кресты 
В Петербурге сотни людей пришли поклониться мощам сербских святых 
Художник Александр Кравчук: «В каждой вере - своя правда»