Принято считать, что о блокаде известно практически всё, но петербургский поэт и издатель Михаил Сапего продолжает находить дневники, письма, фотографии и публикует «народную историю» в небольших книжечках.
Достойные люди
- В последнее время многое нахожу на блошином рынке, - рассказывает Михаил. - Там я наткнулся на дневник 14-летней ленинградской школьницы Ани Бирюковой. Начинается он с первых чисел июня 1941 года, когда девочка приехала на каникулы в деревню. Потом был блокадный Ленинград. В дневнике оказался адрес, удалось отыскать её родственников, сохранились фотографии, даже довоенные: мама, папа, Аня и младший брат сняты в комнате, где потом проживут блокаду. В дневнике школьница описывает, в частности, как младший брат умирал у неё на глазах. Работая с такими текстами, невозможно не сродниться с их авторами. Сегодня я знаю про Аню очень много: от рождения до могилы. Её история и легла в основу книги «Про Аню Бирюкову».
А до этого была книга «Про Капу Вознесенскую», кстати, ровесницу Ани.
Её блокадный дневник, найденный на старых антресолях, передали мне знакомые (дневник Капы вошёл и в «Детскую книгу войны», изданную ИД «Аргументы и факты». Отрывки из него мы публикуем ниже. - Прим. ред.). Но кто такая Капа и как в квартиру попал её дневник, оставалось загадкой. Пришлось обратиться в архивы. А потом нашлась даже её послевоенная сослуживица. Так у нас появились фотографии героини, и удалось проследить биографию.
Приятно было узнать, что наши героини, обычные ленинградские девчонки, не просто выжили в блокаду, но и закалились тем тяжелейшим временем - каждая из них состоялась, это были достойные советские люди.
Письму - 75 лет
19 октября хочу выложить в Интернете письмо, написанное 75 лет назад, 19 октября 1941 года. Это прощальное обращение некоего матроса к девушке. Я нашёл его на том же блошином рынке.
Послание, помимо всего, заворожило меня и деликатностью текста: «Здравствуй, Лёлечка! Я всё ещё нахожусь под впечатлением вчерашней встречи и на губах всё ещё ощущаю вкус твоей белой щёчки! Я вчера добрался благополучно. А как неохота было уезжать! Спасибо за папиросы и спички. Я так разлимонился, что даже забыл тебя поблагодарить. Жаль, что теперь не придётся скоро встретиться, хотя я приложу все усилия. Думаю, что ты не будешь против подарить бедного матроса ещё одним вечером!»
Письмо драматично, потому что вероятность новой встречи автора и адресата более чем туманна в первую блокадную осень.
Читаешь и думаешь: какие же люди жили! И понимаешь, почему они победили. Надеюсь, что те, кто обратит внимание на это письмо, поймут что-то настоящее о том времени. Хотя не все хотят вспоминать прошлое. Я часто езжу с книжками на разные фестивали и ярмарки и когда предлагаю издания о блокаде, даже от людей старшего возраста слышу: «Ой, нет, в жизни и так много тяжёлого». Это взрослые, а молодёжь, выхолощенная современным образованием, и подавно. Ей даже попенять невозможно, это не их вина, это их беда.
Правда, когда мой сын помогал расшифровывать дневниковые записи Ани и Капы, я видел, как у него слёзы на глаза наворачивались. Мы даже обратили внимание - когда Капа описывала наиболее трагические моменты, она, по-видимому, от волнения, забывала ставить точку в конце предложения. Тогда сын говорил: «Вот, она опять переживает!» Возникало ощущение, что мы медиумы и у нас энергетическая связь. Голос Капы становился почти осязаемым.
О блокаде, войне создано множество клише, оттого, наверное, они и перестают трогать душу. А вот когда держишь в руках письмо, фронтовой портсигар, пожелтевшие фотографии - это настолько «фонит», что от одного только взгляда на них имеешь шансы больше понять и прочувствовать, как это было.
Чудеса случаются
Когда начинаешь исследовательскую работу, помогает опыт, но нужно и везение. Иногда уходят годы, а порой всё раскладывается, как пасьянс. Так было с историей старшего сержанта Чижова. Он погиб 30 января 1943 года. В кипе бумаг на «блохе» попались его прощальное письмо к «дорогой Томочке», фотография молодой женщины и похоронка. На обратной стороне фото рукой бойца по фамилии Горячкин было написано сообщение, что он видел, как погиб Чижов, и названо место братской могилы. Начались поиски, и довольно скоро нам повезло.
Выяснилось, что на рынок документы принесла какая-то старая женщина. Мы её нашли, и когда я навестил её, начались чудеса! Она приходилась невесткой той самой Томочки, и вся история семьи оказалась как на ладони. В домашнем архиве сохранилось ещё шесть писем Чижова, написанных в последний месяц его жизни. А похоронен он был в районе аэропорта «Пулково». В семидесятые годы братскую могилу перенесли, и сейчас недалеко от «Пулково» есть маленькое мемориальное кладбище, где высечено имя нашего героя.
Так в январе всплыло первое письмо, а к 9 мая уже вышла книжка.
Даниил Гранин. Моя война 
Актриса Евгения Симонова: «Никогда не считала себя особо умной» 
Приняли, как родных. Эвакуация - отдельная страница блокады 
«Зло - тупиковое чувство». Выдержки из последних интервью Даниила Гранина 
Поэт Михаил Сапего: «У нашего поколения нет больших побед»