Бетховен против Гитлера

Статья по теме
Музыка войны. 9 августа 1942 года Ленинград услышал Седьмую симфонию
   
   

Радио, наверное, уже никогда и нигде в мире не будет играть такой судьбоносной роли, как в годы блокады Ленинграда.

Писатель Александр Крон вспоминал после войны: "Радио: Это слово мы писали (да и произносили) только с большой буквы. Чтобы понять это, надо хоть на минуту представить себе, что означало Радио для жителей и защитников осажденного города: "Тарелка" городской трансляционной сети была в каждой квартире, а мощные уличные репродукторы - на каждом перекрестке. Когда ослабевший от голода ленинградец брел своей падающей походкой по безлюдной, заметенной снегом улице, репродукторы бережно передавали его из рук в руки. Там, где кончалась слышимость одного, начиналась слышимость другого:"

Приемники не должны выключаться - на случай объявления воздушной тревоги

Лев Мархасев, в настоящее время заместитель программного директора радио "Петербург", всю блокаду жил, учился и работал в Ленинграде. Почти полвека этот человек посвятил работе на радио. Лев Соломонович помнит, как 26 июня 1941 года диктор Ленинградского радио перед окончанием передач вместо традиционных слов "Спокойной ночи!" впервые предупредила: приемники не должны выключаться - на случай объявления воздушной тревоги. После этого, когда не было передач, в эфире звучал метроном: если тикал редко, то все было спокойно, а если часто - была объявлена воздушная тревога.

Городская трансляционная сеть была закрытой системой, поэтому вмешаться, прервать передачи Ленинградского радио немцы не могли. Тем не менее они сделали все, чтобы сорвать прием в Доме радио эфирных передач из Москвы. Гитлеровские радиостанции и мощная финская станция "Лахти" разработали целую систему глушения. Принятые из Москвы сквозь помехи сообщения приходилось расшифровывать на бумаге. Потом московские новости перечитывались ленинградскими дикторами.

"Благодаря радио Ленинград слышал страну, а страна слышала Ленинград, - рассказывает Лев Мархасев. - Но еще важнее было ленинградцам слышать друг друга, особенно в самые гибельные дни и недели первой блокадной зимы, когда радио приносило слова утешения в опустевшие и вымерзшие квартиры, а кому-то заменяло ушедших близких и родных. Не говоря уже о том, что для многих оно стало и библиотекой, и театром, и кино".

Бетховен под обстрелом

Удивительно, но в самые лютые осенние и зимние дни 41-го года в городе часто звучала по радио музыка немецкого композитора Бетховена. Лев Соломонович хорошо помнит 9 ноября 1941 года: накануне фашисты захватили Тихвин, сжав кольцо блокады еще сильнее. И в этот день над площадями и улицами Ленинграда могуче разносилась из уличных репродукторов музыка великого немца Бетховена и слова из "Оды к радости" другого великого немца Шиллера: "Обнимитесь, миллионы!"

Это транслировался концерт из Филармонии: зал там уже не отапливался, и слушатели сидели в пальто, ватниках, шинелях. Тем не менее свободных мест не было, и для исполнения финала Девятой симфонии Бетховена были собраны все оставшиеся в Ленинграде хористы - из Капеллы, Кировского и Малого оперного театров, хора радио - 120 человек! В годы осады три великих симфонии Бетховена - Третья ("Героическая"), Пятая и Девятая - будут не раз звучать и по Ленинградскому радио, и в Большом зале Филармонии.

Вера Инбер, старавшаяся не пропускать ни одного концерта, записала в своем дневнике: "Пятая симфония Бетховена в Филармонии была отменена из-за сильного обстрела". 7 декабря поэтесса вновь пошла с Петроградской стороны в центр, чтобы услышать Пятую. Потом занесла в дневник: "Филармония все мрачней. Адский холод. Люстры горят в четверть силы. Оркестранты - кто в ватниках, кто в полушубках... Барабану теплее всех: он согревает себя ударами. Первая скрипка была густо небрита: наверное, не на чем было согреть воду или света не было". На этот раз симфония была сыграна полностью, а на следующий день концерт опять отменили.

Эту музыку слушали и по другую сторону фронта. Карл Элиасберг, руководитель единственного симфонического коллектива осажденного города, вспоминал, как через много лет после войны на разных встречах к нему подходили немцы и рассказывали, что они воевали под Ленинградом. В минуты затишья они слушали музыку из блокадного города, и один даже показал записную книжку, в которой были отмечены концерты, услышанные им по Ленинградскому радио.

Больше всего этого немца поразило то, что звучала музыка, как он считал, "врагов" русских - немцев Бетховена, Брамса, а также австрийцев Моцарта и Гайдна...

Не менее любопытен тот факт, что из Ленинграда в войну шли передачи и для немецких войск. Вел их настоящий немец, вернее, настоящий австриец - Фриц Фукс. Этот человек разделял с ленинградцами все тяготы их жизни и чуть не умер в первую зиму. "Он был одним из тех коммунистов-идеалистов, которые верили, что "Советский Союз - отечество трудящихся всего мира", - рассказывает Лев Мархасев. - Ольга Берггольц ласково называла его "Фрицушко" в то самое время, когда имя "Фриц" стало нарицательной презрительной кличкой фашистского солдата.

Фриц давал в эфир выступления и статьи немецких писателей-антифашистов. Беседовал у микрофона с пленными и сам писал листовки, в которых разоблачал лживые речи фашистских вождей".

Смотрите также: