Самое дорогое не купишь. Эдита Пьеха о любви, ревности и… санкциях

- Ленинград, Петербург люблю настолько, что даже не заметила, как прошло так много времени, - говорит народная артистка. - «Город стал моей судьбой» - это не просто слова из песни. Когда получила направление на учёбу в СССР и впервые в 1955-м здесь оказалась, долго не могла поверить, что вытянула счастливый билет. Шла по улицам и щипала себя: это же Исаакиевский собор, а это Петропавловка, шпиль Адмиралтейства. С первых минут почувствовала, что я в своём городе, и сегодня считаю себя ленинградкой, петербурженкой.  

   

   

Тарелки? Отставить! 

АиФ-Петербург: - Тем не менее живёте уединённо, в посёлке во Всеволожском районе. К дому ведёт грунтовая дорога, вся в ухабах.

- Не люблю никакие сборища, как сейчас говорят, тусовки. Это совершенно не моё. А здесь - хорошо. Природа, чистый воздух. Долгие годы я мечтала о тишине, и однажды случайно мне предложили купить домик. Халупу. Я спросила: «Сколько стоит?» - «А сколько у вас есть?» - «25 тысяч» - «Хватит». И все мои сбережения за 20 лет забрали за развалюху. Затем ещё столько же пришлось отдать, чтобы всё снести и перестроить, так что я ещё тот делец. Но в результате появился дом - небольшой, но родной и уютный, где меня окружают близкие люди. Это обычное садоводство, и соседи такие же простые, отзывчивые дачники.

АиФ-Петербург: - Если вы далеки от тусовок, то о ваших коллегах такого не скажешь. Сейчас, например, все хором принимают участие в новогодних корпоративах. С готовностью поют под звяканье вилок-ложек - лишь бы гонорар платили хороший. 

 - У меня к этому своё отношение. Однажды Михаил Шуфутинский пригласил выступить в его ресторане в Америке. Вышла, смотрю, все едят, разговаривают. Я остановилась и говорю: «Давайте так: меня пригласили спеть, а вы пришли поесть. Поэтому вы сначала спокойно поужинаете, а я потом выйду. Будем по очереди, чтобы не расстраивать друг друга». В зале согласились, многие зааплодировали. С тех пор я смелая и не боюсь, если идёт застолье, попросить на время отставить тарелки.

АиФ-Петербург: - Смелая настолько, что выступаете в гей-клубах?

- Выступала и только в одном. Вы знаете, там очень милая публика. Они для меня были, как дети, искренние, открытые. Сидели, обнимали друг друга. Не вижу в этом никакого порока. Просто люди так устроены, так их создала природа. А то, что у них другая ориентация, не мешает быть полноценными натурами.

   

   

«Прокатили» со званием

АиФ-Петербург: - Артисты сегодня также активно дружат с властью. А вас городское руководство уже семь раз «прокатывало» со званием «Почётного гражданина Петербурга», хотя письма в поддержку написали все местные знаменитости. Поклонники уже заявили, что и в 2015-м будут предлагать вашу кандидатуру. В восьмой раз.

- Придерживаюсь старой истины: всё, что начертано, к человеку придёт, а что не положено - того и не будет. От службы сильным мира сего в жизни мало что изменится. Сама я к власти обращалась считанные разы. Однажды ходила в обком партии, пыталась как-то поговорить и с Валентиной Матвиенко, но разговора не получилось. В 80-х «терроризировала» директора завода, где делали батареи парового отопления, - они нужны были детскому дому, над которым я шефствовала. В итоге прямо в цехе дала концерт, и дети получили тепло. Два года назад пришла к Георгию Полтавченко и попросила, чтобы помогли с концертом к моему 75-летию. Организаторы смету составили несусветную, и наш коллектив с такой нагрузкой просто не справлялся. Рада, что мне пошли навстречу, и праздник на Дворцовой состоялся. 

АиФ-Петербург: - Вы говорите, что не касаетесь политики, мало смотрите телевизор. Ну а санкции почувствовали? Может быть, на вашем столе стало меньше французского сыра, деликатесов…

- Живу я скромно, ем мало и, как правило, это самые обычные продукты из супермаркета или нашего дачного магазинчика. Поэтому никаких ограничений не боюсь. Другое дело, что санкции - это несправедливо. Испокон века Россия была для Запада костью в горле. А сейчас американцы со своими деньгами и вовсе пытаются вмешиваться в наши дела. Да какое их дело, кто дал право? Я их видела ещё в конце войны, в 1945-м. Тогда Франция была оккупирована немецкими войсками: фашисты под натиском Советской армии и союзников бежали, и пришли американцы. Приехали на «Виллисах», челюсти работают, не останавливаясь, - резинку жуют и тут же сплёвывают. Мне тогда было всего восемь лет, но антипатия к этим хозяевам не своей страны осталась навсегда. Затем, когда стала известной, гастролировала в Америке пять раз. И хотя меня прекрасно принимали, чувствовала я себя там плохо. У них через слово - «бизнес», «деньги». Мне это чуждо. 

АиФ-Петербург: - Но вы не раз подчёркивали, что уважаете людей, которые могут делать капиталы.

- Вся моя жизнь говорит о том, что не в деньгах счастье. Сегодня от многих слышу, что солидные средства - это свобода, бездна возможностей. Но свобода должна быть в рамках этики и воспитания, а с бездумных миллионов, которые легко достаются, начинается вседозволенность и распущенность. И в мужчинах никогда не искала богатства, а хотела видеть опору и защиту. Да, я искренне считаю, что быть бизнесменом - огромный дар, однако давно пришла к выводу - самое ценное на этой земле купить невозможно. Собственное благополучие можно построить только трудом и поступками. «Чтоб тебя на земле не теряли, постарайся себя не терять». А деньги - пагубная штука. Они манят и часто ведут в пропасть.

Не «звезда»

АиФ-Петербург: - В том же 1955-м в первый день занятий вы встретили Александра Броневицкого. А исполнив в новогоднюю ночь песню «Красный автобус», проснулись знаменитой.

- С Броневицким, Сан Санычем, мы прожили вместе 20 лет. Он в моей жизни - целая эпоха. Когда мы встретились, мне было 18, ему 31. Очень жалею, что ушла от него. Спустя годы человек осознаёт ошибку, но время уже упущено. Тогда у нас накопилось много взаимных обид. Он был очень ревнив, подозрителен, дружеских чувств между коллегами не воспринимал. Если кому-то улыбнулась, значит, что-то связывает. Но у нас была и большая любовь, а любви противиться не стоит. Это счастье, которое надо не упустить и беречь. 

АиФ-Петербург: - Сегодня, 24 декабря, католическое Рождество. Знаю, что вы отмечаете этот праздник.

- Конечно, я же семейная девочка. У меня была чудесная мама, мы жили бедно, но она накрывала пусть скромный-прескромный, но праздничный стол. Мы шли на рождественскую мессу, и под орган весь костёл, все тяжело работающие шахтёры и их семьи пели. В эти минуты верилось в сказку… 

И сегодня вечером мы тоже накроем стол и включим запись «коленды», по-польски «колядок». Послушаем красивую музыку, зажжём свечи, спокойно посидим. Гостей, очевидно, не будет. Живу неблизко, а дочь, внуки в Москве. Все вместе мы собираемся 31 июля, в мой день рождения. 

АиФ-Петербург: - В вашей семье - несколько поколений. Как удаётся избежать конфликтов?

- Рецепта нет, но очень важно не «давить», а поддерживать друг друга. Стараюсь делать это ненавязчиво, может, поэтому меня бабушкой никто не называет. Для домашних я Дита, Эдита. Если у Стаса концерт, например, в «Октябрьском», обязательно приду, сяду незаметно в ложу. Чтобы посмотреть, как работает мой мальчуган. А потом «разбор полётов». Говорю, что было хорошо, а что - лишнее. Правда, мягко, потому что артисты - ранимые люди. На следующем выступлении смотрю, все ли мои советы учёл. Так что слушается. 

АиФ-Петербург: - На Новый год принято загадывать желания. А что вы попросите у Деда Мороза?

- Здоровья и возможности ещё немного погастролировать. Раньше мы по месяцу выступали на Камчатке, Дальнем Востоке, я много раз была в Афганистане. Сегодня летишь через всю страну ради одного-двух концертов. Поэтому я бесконечно благодарна своей публике, которая терпеливо ждёт и принимает меня такой, какая я есть. Мой девиз - быть самой собой. Что-то скрывать, играть хорошую, если на самом деле стерва, никогда не буду. 

Я не «звезда», а артистка, которой люди верят. Для меня это самое высокое звание. 

Смотрите также:

• Дельфин: Если не чувствовать то, что произносишь – нет смысла выходить на сцену →
• Маша Абрикосова: «Плакала навзрыд, но в эфир выходила» →
• Елена Ваенга: конкуренции не боюсь! →