Как известно, у каждого педагога свой подход к обучению. Как совместить несколько видов искусства и науку для лекции по литературе? Как превратить в театральную сцену городские дворы? Как сохранить связь поколений?
Об этом рассказала кандидат филологических наук, доцент кафедры истории зарубежных литератур СПбГУ Юлиана Каминская.
Сторителлинг для студентов
Никита Серебряков, spb.aif.ru: Юлиана, как вы пришли в педагогику?
Юлиана Каминская: Уже с 12 лет я точно знала, что буду изучать и чем заниматься в жизни. В советское время с выбором профессии было проще. Изучали только то, что интересно, а о таких вещах, как деньги и карьера, особо не задумывались.
В школе мне всегда нравились немецкий язык и литература, поэтому выбор был очевиден. Литература – это такая сфера, где язык показывает максимум своих возможностей.
В 1991 году я окончила университет, и мне предложили остаться на кафедре немецкой филологии. Сначала я преподавала немецкий язык для лингвистов. В начале 2000-х стала преподавать на кафедре истории зарубежных литератур. Часто выезжала на стажировки в Австрию, Германию, Швейцарию.
В вашей жизни есть педагоги и наставники, на которых стараетесь равняться?
В первую очередь вспоминается учительница немецкого языка – Татьяна Исааковна Фишкина. Помимо языкознания она блестяще разбиралась в музыке, живописи и других сферах искусства. Учитель истории Сергей Васильевич Петрашов обладает удивительным даром рассказчика. Мог так изобразить какое-нибудь событие, что и никакого театра не надо. С теплом вспоминаю и многих моих педагогов из СПбГУ.
Прекрасные учителя у меня были в Цюрихе. Петер фон Матт – маленького роста человек, невзрачный. Но когда начинал читать лекцию, заполонял собой весь зал – начинался настоящий сторителлинг!
Ещё один важный учитель для меня – профессор Ульрих Штадлер –мог вести семинар одновременно для сотни студентов. Мягко всех нас настраивал. Вёл продуктивный разговор, и каждый из студентов себя чувствовал на своём месте.
А как у вас происходит подготовка к лекциям в университете?
Сначала собираю все сведения об авторе, о произведении. В результате получается довольно объёмный материал. Затем на его основе формулирую текст самой лекции. Что-то записываю мелким шрифтом на полях как добавочную информацию. Бывает, что она не пригождается для лекции, но выкидывать ведь жалко… Но эти маленькие записочки потом приходятся очень кстати, когда я пишу научную статью на близкую тему.
Всегда стараюсь оставлять в лекции только то, что будет актуально для моих сегодняшних студентов. Учитываю их род деятельности, интересы. Через год или два рассказываю уже что-то другое об этом же писателе – ведь всё меняется.
А что в вашей жизни появилось раньше – театр или литература?
– Вообще любовь и к тому и к другому у меня с самого детства. В студенческие годы я играла в театре пантомимы и даже однажды выступала на одной сцене со знаменитыми «Лицедеями» Вячеслава Полунина. Позже были командировки в другие страны, где я посещала местные театры. Там познакомилась с замечательными режиссёрами и артистами. Со многими из них до сих пор тепло общаемся.
Потом был длительный перерыв. У меня подрос сын, и однажды объявил – хочу стать режиссёром. Так совпало, что в это же время меня пригласили преподавать в Театральную академию – Российский государственный институт сценических искусств. Я решила, что если сын будет поступать туда учиться, то хорошо бы самой сначала разведать обстановку. И так я стала для будущих актёров вести лекции об истории зарубежной литературы. У нас сложился творческий союз.
Чаще всего вы преподаёте филологам и журналистам. А студенты-актёры сильно отличаются от них?
Актёры – удивительные люди. Им как-то удаётся считывать мои мысли, часто мне даже говорить ничего не нужно – схватывают с полуслова. По одному взгляду хорошо понимают, что я думаю о литературе. Заметила, что они воспринимают текст иначе, и я благодаря им сама научилась видеть произведения с новой стороны.
Однажды читала лекцию о новелле «Превращение» Кафки и вдруг почувствовала какое-то движение в зале. А я не привыкла, что студенты шевелятся во время лекции. Отвела глаза от текста, а передо мной – целая аудитория насекомых! Они изгибали руки, ноги, пытались ползти. Я закричала: «Что вы делаете?!» А они мне: «Мы примеряем, Юлиана Владимировна, не мешайте». Оказалось, что актёры чудесно воспринимают текст на телесном уровне, стараются примерить на себя образ.
А ещё интересный опыт был с художниками. Заметила, что во время лекции они рисуют. Спросила у студентки, в чём дело, а она рассказала, что для них зарисовка – это как конспекты для обычных учеников.
Лекция во дворе-колодце
Расскажите, как появилась идея театрализованных лекций? Сами придумали такой формат?
Лекторы часто рассказывают что-то о произведении перед спектаклем или после него –
это обычная практика. Но я ни разу не видела, чтобы полноценная лекция перемежалась мини-постановками. Да ещё с участием музыкантов, художников. Мне всегда было интересно попробовать такой формат.
В 2015 году удалось. Перед этим – небольшая предыстория…
С выпускниками всегда жаль прощаться. Они оканчивают вуз, разъезжаются. Лично с каждым встречаться не всегда удаётся. Поэтому захотелось всех собрать вне стен «альма-матер». А заодно и познакомить студентов прошлых лет с новыми. Поводом для встречи стали театрализованные лекции, на которые я пригласила выпускников в качестве зрителей.
Обычно тема лекции – произведение конкретного писателя или жизнь и творчество сразу нескольких авторов. Мои давние друзья – бывшие студенты-актёры, теперь профессионалы – представляют небольшие сцены по мотивам прочитанного. Иногда мы задействуем и другие виды искусства. На сцене могут оказаться арт-объекты в виде часов без стрелок или картины, куклы-марионетки, звучит виолончель, которая тоже дополняет смысл лекции. Главное, чтобы все формы взаимодействовали между собой.
И тогда зрители оказываются окружены куполом из научных сведений, искусства и самого текста произведения. Я и сама в это время погружаюсь в глубь стихов или прозы.
Как проходит подготовительная работа?
Сначала мы с актёрами вместе садимся, читаем и обсуждаем текст, чтобы они начали видеть все грани произведения. Это кропотливая работа. На следующем этапе важно не мешать актёрам, чтобы они смогли переосмыслить и сыграть текст по-своему. Часто артист может показать гораздо больше, чем от него ждёт режиссёр.
Актёры за статуями
Какой был самый необычный опыт?
Однажды читала лекцию о поэзии и живописи экспрессионистов в Мраморном дворце в Петербурге. Так совпало, что как раз в это время там проходила выставка немецкого скульптора Эрнста Барлаха. За экспонатами притаились актёры. Когда около какой-нибудь скульптуры собиралось побольше публики, актёр начинал взаимодействовать с ней, читал стихи, иными словами, включал её в лекцию. И такие сцены проходили по всему залу музея одновременно – никто не мог предугадать, что произойдёт в следующую минуту.
А ещё была лекция по роману Курта Воннегута «Бойня №5» на детской площадке во дворе-колодце около городской библиотеки. Актёры играли детей: качались на качелях, ползали по песочнице, а я сама читала текст, стоя на детской горке. Это здорово, когда городское пространство меняется на глазах, когда в нём происходит единение науки и искусства.
Помню необычное ощущение. Стояла осень, и во дворе уже сгущались сумерки. Жители дома открывали окна и прислушивались, кто-то зажигал свет. И постепенно к концу лекции становилось всё светлее, светлее – как будто загоралась надежда в ответ на печальное настроение романа.
Театрализованные лекции могут ведь быть полезными не только студентам?
Да, часто послушать лекции приходит не только молодёжь, но и люди старшего возраста. Важно, чтобы была связь поколений. А мои лекции – это территория, где все вместе, где люди смеются над одним и тем же, где одинаково трепетно относятся к искусству. Старшие делятся опытом с молодыми.
Моя задача, чтобы разные зрители в один и тот же момент, находясь в одном зале, видели разное. Так человек учится осмыслять свою индивидуальность. Если мы удивляемся, то начинаем задумываться о смысле увиденного, и тогда нам становится проще понять текст на более глубоком уровне.
Бывает, что человек прочитал роман или стихотворение, но понял в нём не так много.
А актёр через шарм, через свою энергетику позволяет зрителю соприкоснуться с текстом,
по-другому его воспринять. Но при этом спектр смыслов произведения не должен сужаться – на сцене тексты нужно представлять многогранно, а не высветлять только один аспект.
Театрализованную лекцию можно слушать гораздо дольше, чем обычную. Два часа на выступление и ещё полчаса на обсуждение – это немало. Но время пролетает незаметно!