«АиФ» продолжает публиковать письма с фронта, присланные в газету нашими читателями. Такую весточку передал в редакцию Дмитрий Харченко – его отца призвали в ряды Красной армии в 1939 году.
«Мой отец, Виктор Алексеевич Харченко, прошел всю войну и был ранен в ногу. Служил в артиллерии. Прорвал блокаду, служил в армии 25 лет и дослужился до капитана. Поднимал разрушенное хозяйство. Отдал в фонд обороны свою военную пенсию. В этом году исполняется 100 лет со дня его рождения. Отец много рассказывал о войне: по его воспоминаниям даже вышла повесть «Письма с фронта», изданная 300-тысячным тиражом».
25 июня 1941 г. 11 часов. Ленинград.
Каждый день, как началась война, я пишу длинные письма, где рассказываю о своих, страданиях, сомнениях и муках. Как страстно хочется получать от тебя каждый день хоть одну теплую строчку, чтобы скрасить этот ад войны и не сойти с ума. Я скоро уйду на фронт. Я не имею права выехать из Ленинграда, так как мобилизован и не сегодня-завтра плечом к плечу с другими выхожу на передний край для соприкосновения с врагом. Меня это не мучает. Иду с удовольствием на фронт, где приложу все усилия быть полезным фронту. Враг силен, он коварен и злобен. Может так случится, что что я не вернусь к вам, любимым.
28 июня 1941 г. 14 часов. Ленинград.
Горячий фронтовой привет! Получил от тебя записку. Восемь дней от тебя ни одной строчки.
Сейчас я обрадовался необычайно и не откладывая в долгий ящик пишу свой ответ. Попроси Мишу пусть купит мне брюки и ботинки. Я с ним тут же рассчитаюсь. Деньги у меня есть. Больше ничего не надо. В Ленинграде установилась теплая погода. Вчера была гроза и пошел дождь. Начали быстро развиваться из набухших почек зеленые листочки на деревьях.
И я затосковал по лесу. Помнишь лето в деревне сразу после нашей свадьбы.
10 июля 1941 г. 12 часов. Ленинград
Послал вам два письма и с нетерпением жду ответа. Страшно волнуюсь и беспокоюсь. Хочется побродить по лесу и ощутить полную свободу. Что сказать о себе. Буду очень краток. Нет никакой возможности побыть одному и отвлечься.
Хотелось бы без помех разговаривать на бумаге. Нахожусь в Ленинграде и пока не не знаю, когда нас отправят на передовую. Встаем в 6утра, а бойцы в 5 утра .Освобождаюсь в 23 часа,когда без сил падаешь от усталости. Одно желание дойти до койки и забыться тяжелым сном. Выдали обмундирование и теперь меня трудно узнать. Я сильно похудел и осунулся. В городе стоит удушающая жара и никуда от жары не скрыться.
Воздушные тревоги все чаще. Хорошо хоть ночью нет тревог и можно выспаться. Я в части веду большую работу, но начальник мой самодур и грубиян вечно недоволен. У него голова кружится от власти. Но ничего я работаю ради Родины, а не ради него. Ночую в части. Мы находимся на казарменном положении.
17 июля 1941 г. 12часов. Ленинград.
Мне позвонил Юра и сказал, что от тебя пришло письмо. Я хотел сразу бежать, но вырваться ни днем, ни вечером не удалось. Жизнь моя свелась к общению через бумагу и разговору через фронтовое письмо. Моя часть находится в Ленинграде. Я жив и здоров. Хожу в военной форме и живу в казарме. Очень много работы. Поэтому времени углубляться в свои переживания я не имею.
19 июля 1941 г. 12 часов. Ленинград.
Шлю вам горячий привет и самые лучшие пожелания. Когда я пишу это письмо поезд везет тебя в тыл дальше от войны, бомбежек и смерти. Война переломала наши судьбы. И мы должны подчиняться законам военного времени.
Будем надеяться, что мы переживем эти трудные времена. И на нашей улице будет праздник.
Работы у меня очень много, что я теряю чувство времени. Сегодня я явился к месту новой службы в 8 часов, а в казарму вернулся в 23 часа. За весь я не смог вырваться покушать. Приходиться вникать в каждую мелочь и учиться на ходу. Должность у меня очень большая и ответственная. Я нахожу в работе забвение. Скоро откроют офицерскую столовую и Проблема с питанием будет решена. Моя единственная отдушина - беседовать с тобой на страницах письма.
22 июля 1941 г. 12 часов. Ленинград.
Добрый день, родная моя!
Два письма твои получил. На первое письмо уже ответил. Сейчас урвал полчаса и отвечаю на второе письмо. Каждое твое письмо, вливает в меня новые силы так нужные для борьбы с врагом. Работа хлопотная и тяжело урвать пару минут на новое письмо. В основном за счет сна. Хочется видеть тебя. Скучаю и мечтаю тебя целовать до безумия. Война злодейка разлучила насильственно нас.
25 июля 1941 г. 13 часов. Ленинград.
Добрый день, родная моя! Уже месяц, как немец топчет нашу землю. Гибнут люди, разрушаются города. Ухудшается снабжение населения. Голод стоит у ворот, но мы крепки все преодолеем и победим. В Ленинграде пока спокойно. Хотя боевые воздушные тревоги бывают частенько. Но бомбардировок, к счастью, пока еще не было. Враг не смог прорвать цепи нашей обороны. Но гарантии нет, что какой-нибудь вражеский самолет прорвется к городу. Тоска заполняет весь мой организм. Ходишь сам не свой. В такие минуты безумно хочется прижаться к тебе.
26 июля 1941 г. 14 часов. Ленинград.
Шлю тете крепкий поцелуй и горячий привет!
Наша переписка приобретает затяжной характер. С тех пор, когда я выбыл из своего полка я получил одно письмо и две телеграммы. Я все время нахожусь в ожидании письма. Мне кажется, что мое сердце высохло от тоски. Когда я получаю письмо, мое сердце наполняется радостью. Мой адрес дважды менялся за это время. В голове роится множество мыслей и вопросов. Документы я выслать не могу, так как въезд в город категорически запрещен.
Работы бездна. Завтра экзамены в роте. Сейчас с утра до позднего вечера, как заведенная машина мотаюсь. Страшно хочется на передовую, когда бои с врагом только разгораются.
3 августа 1941 г. 14 часов. Ленинград.
Добрый день, моя родная!
Получил от тебя поздравление с днем рождения и сразу возликовал. Хорошо, что кто-то еще помнит об этой дате. Твой образ предстает перед моим духовным взором и хочется прижать его и ощутить физическую близость, и потеряться в этом прекрасном порыве. Еще 21 июля послал тебе по почте 500 рублей. Сейчас у меня нет ни копейки, даже на ответную телеграмму. Питанием я обеспечен, а денежное содержание положено раз в месяц. Твой образ с ласковыми синими глазами постоянно стоит передо мной. Твои пальчики путаются в моих волосах. В Ленинград еще рано возвращаться, так как еще близко фашистская гадина, которая способна бомбить город. Еще одна проблема полное отсутствие продуктов в городе. Мне кажется, что разлука облагородила наши чувства, они стали чище и трепетнее.
5 августа 1941 г. 13 часов. Ленинград.
Здравствуй, золотая моя!
Ты не пишешь даты на письме и я гадаю, теряюсь, домысливаю, когда написано письмо. Я всегда радуюсь твоим письмам. Война тяжелая штука и без писем любимой можно сойти с ума, потерять рассудок. Ты сожалеешь, что рано покинула город, а так мы могли бы встречаться. Разлука облагородила нашу любовь друг к другу. В моих мечтах ты выступаешь чудесной, ласковой, дорогой и благородной. Огромная радость, что ты моя. Эта радость заполняет все мое существо. Мысль, что у тебя есть я должна помочь тебе переносить все трудности. Я послал тебе 21 июля 500 рублей. Если ты их получила, то я успокоюсь. Питаюсь я в полку бесплатно и сытно, хотя меня замучили кашами, к которым я не привык.
6 августа 1941 г. 14 часов. Ленинград.
Я часто вижу Сережу Ганичева, он большой начальник и принимает участие в жизни нашей воинской части. Он сказал, что ты вовремя уехала. Мы еще недели три пробудем В Ленинграде. Может быть, наше участие в боевых действиях и не понадобится. Мне кажется, что разлука, которую мы испытываем, привяжет нас друг к другу еще сильнее. Даст нам почувствовать насколько мы еще дороже стали друг для друга. Твоя мама заблуждается насчет меня. Я не такой плохой человек, как ей кажется. Не показывай мои письма никому, ведь я пишу только для тебя.
7 августа 1941 г. 12 часов. Ленинград.
Добрый день дорогая моя!
Я думаю только о тебе. Часто просыпаюсь ночью и шарю рукой, а тебя рядом нет. Как хочется прижаться к твоему шелковистому телу и целовать тебя всю ночь. Но ты далеко, и это только мое воображение. Сегодня я сфотографировался на военное удостоверение. Фотографии будут готовы 9 августа. Сразу вышлю, и ты увидишь загорелого и мужественного война. Ощущаю себя женихом, который страстно любит свою и рвется к ней, смиряя свои желания. У нас в полку сегодня концерт джаза с участием Шульженко и Коралли. Радио передает сообщения о героизме Красной армии. Немцам скоро будет крышка. В Ленинграде стоит очень хорошая погода. Часто бывают тревоги, но пока немецкие самолеты не могут прорваться к городу. Город живет спокойной, но напряженной жизнью. Сообщи мне телеграммой о всем происходящем с тобой. Я бы послал тебе денег, но получу только 15 августа. Питаюсь в части и довольно неплохо.
13 августа 1941 г. 12 часов. Ленинград.
Шлю горячий привет и наилучшие пожелания!
В Ленинграде срочный приказ об эвакуации всех женщин и детей. Подлый враг стучится в ворота нашего города, и нет никакой гарантии, что немцы не начнут бомбить город. В моих словах нет паники, так как очень хочется на передовую. Не могу смотреть, как подлый враг превращает наш город в руины и груду развалин. Идет усиленная эвакуация гражданского населения. У ворот нашей части постоянно толкутся женщины и девушки, чтобы проведать бойцов и командиров. Я ищу в толпе тебя и не нахожу. Шурик уехал и оставил свой адрес. 15 августа я получу значительно меньшую сумму ибо меня перевели на меньшую должность и более низкий оклад. Буду высылать тебе аттестат по месту твоего жительства. Перешлю аттестат ценным письмом. Я еще не знаю, какой у меня будет оклад, но надеюсь на 650-700 рублей. Вот мечтал, что ты приедешь, и мы купим две пары туфель, но теперь от этой мысли пришлось отказаться. Промкарточка выдается на 6 месяцев. Я бы с удовольствием поел свежих огурцов, щей и молодой картошки.
Я послал маме справку, что она мать командира Красной армии. Я фотографировался. Четыре карточки отдал в часть, а одну посылаю тебе.
14 августа 1941 г. 12 часов. Ленинград.
Горячий привет из осажденного Ленинграда!
Сейчас с моим подразделением занимается другой командир и у меня освободилось два часа времени. Завтра возможно выдадут денежное довольствие за август 1941 года. Вот опять меня ждет письмо я разворачиваю его и с жадностью читаю. Мысли они наполняют мой мозг и льются на бумагу. Мне кажется, что по количеству писем я вхожу в первую десятку пишущих. В моем мозгу зародилась мысль, чтобы ты приехала проводить меня на фронт. Затем я начинаю отгонять эту мысль.
Ведь идет массовая эвакуация из Ленинграда. Впрочем, мечтать не вредно. Я пока жив и здоров. Часто в Ленинграде бывают тревоги, но крепко бьются на подступах к городу и бомбежек пока не было.
15 августа 1941 г. 12 часов. Ленинград.
Сегодня у меня появилось три часа свободного времени с 18 час до 21 часа. Часы равномерно тикают.
Только на войне понимаешь значение каждой минуты, каждого мгновения. За эту неделю поставил рекорд четыре письма. Явный перегруз почты. В писании писем нахожу отдохновение и успокаиваюсь. Конечно, буду писать, пока рука держит перо, и есть бумага. Чувствую себя бодро. Только бы скорее уничтожить этих гадов. Враг будет разбит и победа будет за нами.
10 октября. 12 часов. Ленинград.
Шлю тебя сердечный фронтовой привет!
Вчера поехал в гости к Павлику в Левашово. Получил от тебя письмо и очень обрадовался. Ведь с 27 августа писем не было. Я на Московском вокзале несколько раз справлялся насчет багажа, где мне сообщили номер вагона и время отправления багажа. Тебе надо попросить начальника станции, чтобы он навел справки по всем станциям следования этого багажного вагона. Из Ленинграда это сделать сейчас невозможно.
12 октября. 12 часов. Ленинград.
Привет из осажденного Ленинграда!
Только что ходил в магазин, где по карточке взял хлеба, сахар и 100 граммов масла. Разжег примус и скипятил воду. Получил от тебя три письма. Три недели был на фронте. 15 сентября меня ранило, и вот уже месяц я в Ленинграде. Ленинград стал фронтом, враг окружил город со всех сторон. Все чаще над городом появляются самолеты, которые сбрасывают фугасные и зажигательные бомбы. Много зданий разрушено. И теперь находиться в Ленинграде не менее опасно, чем на фронте. Выехать из Ленинграда сейчас невозможно. Ты не слышишь воя самолетов и не ощущаешь тревоги, что снаряд попадет в твой дом. В кармане направление в часть, 13 буду на передовой.
31 августа 1941 г. 12 часов. Деревня Зайцево.
Сейчас мы находимся не в Ленинграде, а в 8 км от фронта. Живем в полупустой деревне. Поля не убраны и стоят сиротами. Мой взвод занимает отдельный домик. Ребята замечательные, есть и опытные бойцы. Мы крепко Привязаны друг к другу. Спаянный коллектив-это главное на фронте. В дополнении к полковой кухне и сами готовим.
Хочется на передний край бить врага за то зло, которое он нам принес. Оборудуем оборонительную линию. Работа тяжелая, но никто не отлынивает. Почты здесь нет и письма отправляем с попутными машинами.
2 сентября 1941 г. 12 часов. Ленинград.
Только сегодня вернулся в Ленинград.
Бойцы называют Ленинград большой деревней. Сейчас иду на почту, чтобы послать тебе 600 рублей и денежный аттестат. По этому аттестату ты будешь получать в райвоенкомате каждый месяц деньги. Сто рублей я буду оставлять себе на папиросы. Я вернулся в Ленинград на один день. Завтра отбываю на фронт.
2 октября 1941 г. 12 часов. Лахта.
Вчера я выписался из батальона выздоравливающих и получил направление к начальнику пересыльного пункта. Срок явки 2 октября 1941 года в 22 часа.
Те сутки свободы, которые так неожиданно оказались в моем распоряжении я решил использовать поездкой в Лахту. В Лениграде эвакуируют людей из Сестрорецка и Песочной. 30 сентября получил твою телеграмму. Ты пишешь, что аттестат пока не получила. Ведь я денег не получаю, и ты не получила. Получила ли ты 550 рублей, посланных 29 сентября?
Сейчас я снова отправляюсь на фронт. Настроение грустное. Вижу ли, когда-нибудь вас - не знаю, так как война – штука жасная. В груди у меня твердая уверенность, что враг будет разбит и наш город заживет спокойной размеренной жизнью.
6 октября 1941 г. 21 час. Ленинград.
Я Вам уже писал, что получил четыре дня отпуска, так как чувствовал себя не совсем здоровым. Несмотря на то, что я давно собираюсь на фронт, уйти окончательно пока не могу.
Съездил к Нине. Приняли меня хорошо. Оказалось, что Леня, как и я, ранен в правую руку. Вчера ездил его искать в больницу Мечникова. Но из-за небрежной регистрации мне его не удалось найти. 5 октября ко мне приехал Павлик. Он привез масла и флягу молока. Попили чаю и поехали к Нине искать Леню.
Затем мы поехали на проспект 25 Октября фотографироваться. Павлик дал свой адрес: ст.Левашово, ул. Володарского, 21. Электричества нет. Пишу при свете керосинки.
13 октября 1941 г. 12 часов. П.К.37569и.
Шлю тебе свою фотографию. Тоска гложет. Мне кажется, что я состарился на десять лет. Седина упала на волосы, поэтому я и не поправляюсь. Хотя питание хорошее. Худой, бледный и нервный. Адская усталость и переутомление. Гонят наши врага. На днях ожидается назначение меня на другую должность. При этом я далековато уеду.
17 октября 1941 г. 22 часа. Ленинград.
С 10 октября по 17 октября был в госпитале, где лечил палец. В пальце нашли осколок, поэтому он не заживал. Вчера профессор Четган сделал мне операцию и вытащил осколок. Сразу стало легче. Сейчас еду в часть, где 7 дней буду. Лечиться с освобождением от занятий. Сейчас согрел на керосинке 3 стакана кипятка. Керосин кончился. Чувствую накапливается ненависть к проклятым фашистским собакам.
Я верю в Победу нашего народа, измученого войной. В Ленинграде грустно. Огромный прекрасный город сильно изменился, точно трауром покрылся. Но я сквозь время вижу, как ликующая радость вновь ключом будет бить в дорогом для всех нас городе. Завтра пойду и сфотографируюсь. Посылаю тебе осколок, который сидел в моем пальце. Когда профессор извлек осколок он сказал: «А это лейтенант Вам на память».
Ленинградский фронт. Землянка. 7 ноября 1941 г. 2-6 утра.
Шлю Вам горячий фронтовой привет и с Великим Октябрьским праздником! В эту Октябрьскую ночь я нес боевую вахту - дежурным по батальону. Враг коварен и злобен и готов на всякие преступления.
Не исключено, что в эти праздники враг попытается прорваться к городу Ленина. Отступать уже некуда. Нет того счастья, которое мы испытываем в нормальных условиях. Воздух то и дело сотрясается от взрывов снарядов. Непрерывно трещат пулеметы. Нервы на пределе. Вспоминаю прошлогодние Октябрьские праздники, прошлого года, когда на столе был жареный гусь.
Какие глупые мы были, как не ценили свое счастье. И вот сейчас перед мыслимым взором проходит вся прожитая жизнь. Ведь я мягкий человек и суровые фронтовые испытания не для меня. Безумно хочется выжить. У меня в руках банка шпрот. Ребята уже съели свои шпроты, а я чего-то жду. Мы ждали, что на праздники дадут 100 граммов водки. С 6 октября водки не дают. Зато одели тепло. Дали суконные брюки и гимнастерки, еще раньше получили суконные жилетки. Город сейчас трудно узнать, но Победа будет на нашей улице.
4 ноября 1941 г. 12 часов. Ленинград.
Я все собираюсь на фронт, а это у меня никак не получается и здесь я почувствовал, что мои раны стали хуже. Здесь сказывается потеря крови. Враг освободил меня от занятий до 7 ноября и прописал постельный режим. Запасай грибы и ягоды и овощи на зиму. Ведь впереди зима в нашей жизни. Ленинград - это фронт со своими опасностями и неожиданностями. Я хочу на фронт ибо там я чувствую себя спокойно. Жду от тебя веселых писем. С ними легче воевать.
Действующая армия. 5 ноября 1941 г. 3 часа. Землянка.
Вот уже 5 дней, как я не писал.
Сумел вырваться в Ленинград на несколько часов и сходил в баню. Павлик оформил перевод в мой полк и будет во втором эшелоне. Сейчас три часа ночи. У нас в землянке все спят. Но я не могу заснуть. Вот уже третью ночь стали болеть зубы. Что с ними делать не знаю, а боль адская. Сейчас, как на зло в нашем медсанбате нет зубного врача, а в город к зубному врачу не пускают. Поздравляю тебя с Великой годовщиной Октябрьской революции. Готовлю тебе посылку. В посылке плитка шоколада, немного конфет, печенье, пряники, две банки консервов. В армии нас кормят неплохо. Я получаю командирский паек: масло, галеты и консервы.
Масло я съедаю, а остальное в посылку. Сейчас у нас затишье. Враг окопался. Продвижение врага к Ленинграду приостановлено.
21 октября 1941 г. 21 час. Ленинград.
Я рад, что ты получила аттестат. Ты пишешь, что местный военкомат будет сам регулировать выплаты по аттестату и лучше, если я буду присылать телеграфом. Эти деньги политы моей кровью, а чинуши сидят в тылу и издеваются над фронтовиком. В случае каких-либо затруднений немедленно действуй через финансовое управление Народного Комиссариата Обороны. Война жестоко разлучила нас.
Только теперь мы поняли, что значим друг для друга, научились по-человечески уважать и любить друг друга, а главное ценить. Сейчас я прибыл к передовой линии фронта, на которой находился уже после ранения 10 дней. Привез документы, чтобы в мой полк перевели Павлика. Он будет у меня старшим писарем батальона. Я окружу его заботой и предохраню от опасности, чтобы в случае, если я не вернусь он мог рассказать обо все до последнего часа. На днях я получил от полковника Красновидова благодарность, а это много значит.
Ленинградский фронт. 30 октября 1941 г. 12 часов. Землянка.
Произошла досадная ошибка - я послал тебе неправильный адрес, перепутал номер полевой почты, а оказывается адрес остался в силе. Не знаю, долго ли останется номер этой полевой почты. Здесь на фронте в этом аду получить письмо большой праздник. Кажется одним письмом и кончится жизнь. Устроились мы неплохо. Живем в землянке с тремя бревенчатыми накатами в 6 командиров. Когда у нас затишье играем в домино, есть мастер анекдотов. К артеллеристской канонаде привыкаешь, и равнодушен к падающим минам и снарядам от ударов, которых содрогается земля. Хотя мы окопались, но поплевываем друг друга пулями и снарядами.
Война рано или поздно кончится нашей Победой, мы залечим раны и будем радостно жить. У нас уже настоящая зима. Земля покрылась снегом и сегодня ночью был сильный мороз.
Действующая армия. 16 часов. Землянка. 8 декабря 1941 г.
Добрый день, дорогая!
Позавчера отправил тебе письмо и вот опять пишу. Соскучился и сильно тоскую. <…> В такие минуты ходишь грустный, молчаливый и задумчивый. Чего только не вспомнишь из дивного прошлого и кажется все бы отдал за один денек, чтобы его вернуть назад.
Кажется неблагодарный имел такое счастье и не смог им воспользоваться. И все это во время величайшего страдания нашего народа. Вспоминается каждая мелочь, каждый пустяк, и все это всплывает в уме окрашеным мягким светом и чудной нежностью. Твой образ ярко горит в моем сердце. Знаю, что ты сильно тоскуешь и ждешь нашей встречи. Во сне я лечу к тебе на крыльях. Не знаю получила ли ты мою фотокарточку. Павлик служит в моем батальоне заместителем командира взвода. Настроение у нас бодрое.
Действующая армия. 12 часов. Землянка. 11 декабря 1941 год.
Добрый день, дорогая!
Сегодня с Павликом живы и здоровы. Ждем писем от родных. В Ленинграде был 27 ноября в банный день нашего батальона. Мы попали под обстрел дальнобойной артиллерии. В городе постоянная воздушная тревога. Трамваи почти не ходят. В этот день фашисты сбросили три бомбы на наш город.
Народ терпит невыносимые страдания. Положение критическое. Отпусков и командировок никому не дают. У меня два моих фото. Если вырвусь, то сразу вышлю. Высылаю последние сто рублей телеграммой.
Действующая армия. 12 часов. Землянка. 13 декабря 1941 год.
Шлю горячий боевой привет!
Мы с Павликом живы и здоровы. Настроение бодрое. Душа поет, сердце переполнено надеждой. Вчера пришло радостное известие, что фронте Красная Армия нанесла удар, освободив Таганрог, Сталино и Мариуполь. Под Москвой враг потерял 83000 убитых и раненых. Кровавый враг получил по заслугам. Отгоним врага от Ленинграда и заживем полнокровной жизнью. Я трезво оцениваю обстановку и ощущаю огромное желание жить. После ранения я поправился окончательно. Правда немного кашляю. Завтра у нас баня. Приходил Павлик. Ели суп без хлеба. Отдал ему половину командирского пайка: банку сгущенки и две галеты.
Действующая армия. 12 часов. Землянка. 15 декабря 1941 год.
Шлю Вам свой горячий привет!
Вчера мне приказом по войскам Ленинграда от 6 декабря присвоено звание старшего лейтенанта. Это еще более обязывает меня отдать все силы в борьбе с кровавым фашизмом. Немцы бегут под Москвой, бросая технику. У нас на Ленинградском фронте освободили Большую и Малую Вишеру. Мы получили приказ о наступлении. Хватит сидеть в теплых землянках пора бить врага! История узнает о небывалом разгроме, которому подвергнутся гитлеровские молодчики. Сейчас стоят сильные морозы. Мы к морозам привычные, а врагу будет солоно от русских морозов, особенно когда мы их выгоним из землянок. Враг коварен и хитер. Он обладает еще большой силой. Какая радость и какое безумное счастье ждет нас впереди!
Действующая армия. 12 часов. Землянка. 23 декабря 1941 год.
Шлю тебе боевой привет!
Мы с Павликом живы и здоровы. Настроение бодрое. Вчера 22 декабря исполнилось полгода, как началась эта проклятая война. Как мы с тобой расстались. Много передумал я за это время. Прошлое кажется удивительным, а мысли невольно забегают в будущее. Я нахожусь на фронте и подвергаюсь всем опасностям этой войны. Ты говоришь, что я мало пишу. Я выслал тебе по телеграфу сто рублей и еще триста рублей. Завтра ты их получишь. Участвуем в боях, уверены, что скоро враг будет уничтожен.