Сейчас во всех театральных институтах нашей страны проходят очные прослушивания. Зачастую в конце мая абитуриенты выступают уже не на первом, а на втором отборочном туре. Там юноши и девушки читают наизусть стихи, басни или прозу, иногда поют песни или даже танцуют. А в некоторых учебных заведениях они даже разыгрывают небольшой этюд на предложенную самим преподавателем тему.
Те счастливчики, что проходят все испытания, становятся студентами театральных ВУЗов. Но с чем же им приходится столкнуться?
Быть или не быть
«Когда я поступала в РГИСИ, мне сказали, что мое платье убогое, и выгляжу я как квадрат. Было обидно. Хотя еще обиднее было, что меня вообще не слушала комиссия, - вспоминает актриса театра и кино Наталия Варфоломеева. - Но я недолго горевала, так как сразу была зачислена в "ГИТИС"».
Некоторые поступающие также вспомнили, как им говорили на прослушивании, что с их внешностью можно было бы пойти лишь за ширму; кто-то рассказал о заглядываниях в рот и буквальном пересчитывании зубов. И вот, что еще более удивительно! Обучение в театральном - это не всегда обучение актерскому мастерству. В тех же стенах учатся и режиссеры, и костюмеры, и театроведы... И поразительно то, что даже они могут столкнуться с преподавательской категоричностью.
«Началось с того, что прямо по итогам экзаменов наш поток собрали и объявили, что всю оставшуюся жизнь мы будем нищими, но несущими гордое звание театроведа. Я сразу с этим внутренне не согласился, но стало понятно, что дальнейшее обучение будет не очень, - рассказывает Олег Кармунин, окончивший театроведческий факультет СПбГАТИ. - Впоследствии, когда я начал проявлять минимальные успехи в работе, например, печататься в крупной газете, педагоги меня прямо-таки возненавидели. Отправляли на пересдачу, откровенно хамили».
Нельзя отрицать, что в театральных академиях, как и во всех университетах мира, действительно порой случается так, что грань вежливости и невежливости расплывается. Но жизнь учащегося там делится на его личную и профессиональную, и потому ситуация может рассматриваться с нескольких ракурсов:
- произносят колкость ученику как личности или ученику как человеку профессии;
- отношение педагога к ученику как к личности и как к будущему профессионалу;
- от общей ситуации (это способная обстановка или же период подготовки к экзаменам, когда все «на взводе»).
«Мастера и педагоги бывают разные. Как и в любом другом творческом ВУЗе, люди, учащиеся и преподающие там, так или иначе, с расшатанной психикой. Поэтому, идя туда, нужно понимать, что на тебя иногда будут давить, ломать характер. Актер - марионетка в руках режиссера», - предостерегает Наталия.
Кстати, еще один камень, летящий в сторону театральных училищ, связан с потерей лишнего веса. В социальных сетях постоянно ходят слухи, что девушкам во время обучения нужно худеть до нереалистичных и абсолютно нездоровых цифр. Насколько же эти сплетни - правда?
«Это обусловлено требованиями профессии. Девушки не могут весить больше условной цифры (55 кг), потому что в дуэтном танце это навредит партнеру, чей растущий организм может не выдержать нагрузки. Педагоги нечасто в лицо говорят о необходимости худеть – в мое время студенты сами придерживались ограничений, если их представления о норме не совпадали с отражением в зеркале», - объясняет студентка Академии Русского балета Мария (имя изменено по просьбе героини, - прим. ред).
При этом те, кто учился не на балерин, а на актеров, знают другую истину: люди худеют лишь по собственному желанию. По словам студентов-актеров, потеря веса может быть обусловлена либо необходимостью роли, либо собственным пониманием эстетики. Других вариантов не дано.
Театр – дом родной
Впрочем, несмотря на сложности и порой излишнюю прямолинейность, молодые артисты не жалеют о своих днях обучения в академиях.
«В период моего обучения среди студентов была сильная сплоченность – мы проживали процесс «взросления» и как люди, и как профессионалы, - вспоминает Мария. - В целом, долгое обучение в одном месте, в обособленности от остального мира, – а именно такое и происходило – делает любую группу людей ближе, чтобы было легче переживать стрессовые ситуации».
«В колледже у нас была очень теплая, семейная атмосфера… до сих пор тянет туда. А вот в ГИТИСе была уже более "рабочая" обстановка. Там не успеваешь думать об атмосфере, в голове только "поспать, поесть, сделать этюд"», - делится Наталия.
«Было интересно, но в силу молодости, - лишь отчасти соглашается с мнением коллег Олег Кармунин. – Спустя много лет могу сказать, что практически ничего полезного институт мне не дал. Я научился чему-то не благодаря, а вопреки обучению там».
А что думает Мастер?
К сожалению, в пресс-службах российских театральных ВУЗов, куда обращался корреспондент «АиФ-Петербург», на вопросы не ответили. Однако мы нашли преподавателя театральных мастер-классов, который объяснил принципы работы с учениками творческих институтов.
«Мое глубокое убеждение, что через насилие нельзя научить не то, что художника, а вообще никого, - говорит художественный руководитель театрального центра «Part Academy», сооснователь площадки «Скороход», российский режиссер и хореограф Татьяна Вайнштейн. - Для меня все идеи того, что педагог должен кого-то строить или унижать, кажутся абсолютно невозможными. Сама традиция воспитывать актера через унижение изжила себя. Это совершенно неприемлемо. Когда я училась в театральной академии в Санкт-Петербурге, в параллели случались вопиющие случаи: склонение к сожительству, полное унижение человеческого достоинства, попытки суицида. Мне кажется, система того, как мы учим людей, должна быть изменена. Педагоги и мастера должны понять, что насилием нельзя воспитать художника».
По мнению Татьяны, в институтах должны быть четкие правила, которые едины и понятны для всех. «Например, ко мне на класс невозможно попасть, если ты опоздал хотя бы на минуту. Это то, что воспитывает в человеке определенное отношение к своему делу, к товарищам и коллегам, подготавливает его к работе в коллективе. Это ничем не отличается от обучения на любой другой специальности».