«Не могу понять, отчего у людей в странах Прибалтики, прежних советских республиках так изменилось сознание. Что на них давит? Запад, пропаганда извне? Но должна быть своя голова на плечах», – считает легендарная актриса Лариса Лужина.
Дни празднования снятия блокады Ленинграда народная артистка России в числе почётных гостей провела в Петербурге, где родилась и оставалась все дни осады.
Помню звуки метронома
Елена Данилевич, SPB.AIF.RU: Лариса Анатольевна, когда началась война, вам было всего 2 года. Что-то запомнилось из того страшного времени?
Лариса Лужина: Больше всего помню звук метронома. Он извещал, что начинается обстрел и летят немецкие самолёты. Помню рёв сирены перед бомбёжкой. Мы с сестрёнкой Людой боялись бежать по улице в бомбоубежище и от страха прятались под кроватью. Нам казалось, что там безопасно. Эти звуки мне снятся до сих пор. Также помню, что всё время хотелось кушать. Хлеба получали кусочек, его делили на части, и эти чёрные кубики перед глазами и сегодня. Также мама отваривала ремень. Широкий кожаный пояс вместе с морской формой остался после смерти папы…
В блокаду я потеряла почти всех близких. Осколком убило бабушку, от истощения умерли старшая сестра и отец. Только недавно узнала, в какой из братских могил Пискарёвского кладбища он похоронен. Нашла по спискам. А где бабушка и сестрёнка – не знаю. Наверное, не узнаю уже никогда.
– Но как получилось, что после войны вы не вернулись в Ленинград?
– Наш дом находился недалеко от Нарвских ворот, кирпичный, с правой стороны. Почему-то в 1944-м, уже после снятия блокады, меня и маму по Дороге жизни эвакуировали в Ленинск-Кузнецкий. Приехали обратно в 1945-м, но квартиру уже заняли другие люди. А у нас в Таллине были родственники, ведь мой дедушка – эстонец. Был видным большевиком и мамин брат – Карл-Густав Трейер. В 1940-м его направили в Эстонию восстанавливать советскую власть. Они жили в Таллине, прекрасно к нам относились и пригласили туда приехать.
В итоге я провела в Эстонии детство и юность – закончила школу, начала заниматься в драмкружке. Работала на знаменитой когда-то кондитерской фабрике «Калев», манекенщицей в Таллинском доме моделей. И хотя уже тогда Прибалтика считалась немного заграницей, отношения были хорошими, доброжелательными.
Что произошло с людьми?
– Что же сейчас случилось?
– Сама не могу этого понять. Отчего у людей так изменилось сознание? Что на них давит? Запад, пропаганда извне? Но должна быть своя голова на плечах. Может, эстонцам что-то и раньше не нравилось в системе, однако за многие годы я никогда не видела антагонизма, агрессии. Поражаюсь и отчего Грузия, Украина, Армения к нам так относятся. Сколько Россия помогала Армении на протяжении веков, защищала и сейчас продолжает поддерживать. И что видим в ответ?
Мне кажется, одна из проблем, почему так происходит, – воспитание подрастающего поколения. Вспомните, в революцию люди вынужденно покидали страну, но за границей детям прививали любовь к родине, учили русскому языку. Сегодня русский в прежних советских республиках на вторых ролях. Обидно и больно. Я была в Эстонии лет восемь назад. Там остались двоюродные сёстры, чем могу – помогаю. Они русские, и живётся им там сейчас несладко.
– В Прибалтику, в связи с происходящими событиями, уехали и некоторые ранее популярные артисты. Правда, уже жалуются, что всё не так радужно. Как вы к этому относитесь?
– Они сами выбрали такую дорогу, так что пусть живут. Только не надо лить грязь на страну, оскорблять людей. Скажу откровенно: я с уважением относилась к этим артистам, когда они были здесь. Считала, что искренне любят свою родину, свою землю. А сейчас… Россия их всем обеспечила: вырастила, выучила, дала имя, звания, материальный достаток. Позволила стать успешными в профессии, завоевать любовь зрителей. Надо сказать спасибо, быть благодарными, а они говорят гадости. Лучше бы помолчали.
Высоцкий посвящал песни
– Позвольте вернуться к творчеству. Вы снялись во многих военных картинах, которые вошли в золотой фонд кино. Сегодня тоже создаётся немало фильмов про войну. Как вы их оцениваете?
– Есть хорошие, но большинство проходят мимо. Мало души и сердца. Почему-то картины прошлых лет, по нынешним меркам технически примитивные, волнуют больше, чем современные ленты со спецэффектами. Смотришь – сделано всё здорово, зрелищно, но не трогает. Не понимаю, например, зачем переснимают классику. Переделали «А зори здесь тихие». Для чего? Есть прекрасная картина Ростоцкого, и какие бы ремейки ни появились, они не выдержат сравнения. Узнала также, что на очереди «Семнадцать мгновений весны», где роль Штирлица, которую потрясающе сыграл Вячеслав Тихонов, планируется отдать аватару. Мол, такой ход понравится молодёжи. Какая глупость!
– Ещё студенткой вы сыграли знаковую роль, стали знаменитой. Верите в судьбу?
– Только судьба меня и ведёт. Я такая же не пробивная, как мама, за место под солнцем бороться не умею. Напрашиваться, «навяливаться», как говорил Шукшин, – не буду. В Ленинграде не поступила в театральный институт и решила, что нечего и надеяться – не дано. Но всё случилось само собой. Наш дом в Таллине находился напротив павильона киностудии, так что меня прямо на улице пригласили на небольшую роль. Затем эту картину увидел другой режиссёр и тоже предложил сняться. Потом ВГИК – мастерская легендарного Герасимова. У нас был потрясающий курс: Губенко, Польских, Прохоренко, Жариков – все «выстрелили». А когда Ростоцкий стал искать исполнительницу главной роли в фильме «На семи ветрах», Герасимов что-то во мне увидел и порекомендовал.
– Однако поездка в Канны с этой картиной едва не перечеркнула вашу карьеру. Что произошло?
– На одном из приёмов меня пригласили танцевать твист, который у нас тогда запрещали. Я была в красивом платье, двигалась легко, вокруг – вспышки камер. А вскоре на обложке журнала Paris Match появилось моё фото и подпись: «Сладкая жизнь советской студентки». Скандал разгорелся на уровне министра культуры Фурцевой, которая назвала меня «неприличной» и вычеркнула из всех делегаций. Хорошо, что Герасимов, обладавший огромным авторитетом, заступился и сказал, что это он разрешил танцевать: «Мои студентки умеют всё!»
– А правда, что Высоцкий «Она была в Париже» написал как раз о ваших поездках того времени?
– Правда. В 1960-х за границу почти никто не выезжал – железный занавес. Мне повезло, побывала с фильмом во многих странах, и друзья, коллеги спрашивали, как там? Я рассказывала, Володя тоже слушал, а потом написал шутливую песню: «Сегодня она здесь, а завтра будет в Осло».
Во время съёмок фильма «Вертикаль» мы с ним пять месяцев жили в горах. Он был очень внимательным, умел ухаживать за девушками. Мы были молодые, дружили – сегодня часто об этом вспоминаю. Хотя всё о себе знаю. Я хороший ремесленник и с неба звёзд не хватала – выполняла то, что говорит режиссёр. Тем не менее моя творческая и личная жизнь удалась. Есть сын, трое внуков. До сих пор играю, стараюсь быть в форме, меня узнают зрители, а для артиста это лучшая награда.