Московский Художественный театр им. А. П. Чехова представил в Петербурге на четырёх сценах восемь ярких спектаклей: от классики до панк-комедии и «крестьянского мюзикла».
Чем вызвана такая разноплановость жанров? Может ли посещение театра объединить отцов и детей? И что важнее – театр или кино? Своей точкой зрения с spb.aif.ru поделился художественный руководитель МХТ Константин Хабенский.
Создать свой мир
Елена Данилевич, SPB.AIF.RU: В Петербурге показали «Чайку», которая стала режиссёрским дебютом Хабенского. Но такой спектакль уже идёт в театре. Почему снова выбрали именно эту пьесу Чехова?
Константин Хабенский: Потому что мы лёгких путей не ищем. Ещё со времён Ленинграда – Санкт-Петербурга, когда я с большим удовольствием работал на сцене Театра имени Ленсовета, мы всегда выбирали не самые простые названия. Мне показалось, что та «Чайка», которая шла на сцене Художественного театра, была, скажем так, не совсем мхатовской и скорее несла традиции европейского театра. А нам хотелось сделать сегодняшнюю «Чайку», понятную современным людям. На мой взгляд, она зазвучала и прошла большую проверку питерским зрителем. Тем более на сцене, где был первый провал этой пьесы.
– Также в спектакле «Враки, или Завещание барона Мюнхгаузена» в постановке Виктора Крамера вы не только исполняете главную роль, но и являетесь одним из авторов пьесы. Недостаточно только актёрского участия?
– Так или иначе, работая с режиссёром в кино или театре, мы всегда что-то добавляем, допридумываем. Видимо, моих допридумок в процентном соотношении оказалось достаточно много, и меня официально включили в соавторы. Я не против, главное, чтобы спектакль жил. На мой взгляд, «Мюнхгаузен» двухлетней давности и сегодняшний по содержанию сильно отличаются. Поэтому те, кто смотрел его в прошлом году, не потеряли время, придя в этот раз. Появилась невероятная лёгкость, он живой, дышит и летает. Кроме того, у нас несколько раз менялся финал, потому что спектакль – это живой процесс. Он корректируется, удлиняется или наоборот – ставится точка там, где она нужна, не рассказывая ничего более.
Я играю Мюнхгаузена, и это история, когда каждый актёр, работая над той или иной ролью, – создаёт своего персонажа, свой мир, куда пытается провалиться сам и заставить провалиться зрителей. Если получается – это победа. Получается только у актёров – победа наполовину. Если не вышло ни там, ни там, значит, зря потратили время. Потому что создавать свои миры, а тем более новые – наша профессия. Именно этим мы занимаемся в спектакле.
В непростые времена – театры забиты
– Комедию Шекспира «Как вам это понравится» во МХАТе представили в жанре панк-культуры, как историю, полную парадоксов и драйва. Главные роли играют молодые актёры. Как вы сами оцениваете новое поколение?
– Оцениваю как блистательное и замечательное. Во МХТ пришли 14 человек. Я за ними наблюдаю и вижу, что это очень талантливые, способные и неунывающие люди. Может быть, не всё получается, но для меня главное, что они не боятся пробовать, быть смешными, понимают тонкости профессии. Этот спектакль поставил Юрий Муравицкий, он взял молодёжь, задействовал, и все отрываются по полной. Мне это нравится, ведь театр должен быть разным – заразительным и непричёсанным, с царапинами, шершавым и не зализанным спецэффектами.
Часто спрашивают, может ли театр спасти человека. Я давно замечаю, что в непростые времена театры всегда забиты, однако это не таблетка и не градусник. Это – место, куда люди приходят, чтобы спровоцировать себя на эмоцию, что в обычной жизни можно сделать либо в церкви, либо в театре. Может, благодаря этому театр продолжает жить. И пускай у него нет такой массовой аудитории, как у соцсетей и ТВ, но он имеет своего зрителя, который нуждается в диалоге.
– Смена поколений происходит и в театре, и в жизни. Об этом, в том числе, спектакль «Соня-9». Театр, на ваш взгляд, вообще может помогать отцам найти общий язык с детьми?
– Если отцы заинтересованы найти общий язык с детьми – поможет. Если интереса со стороны старших нет, то показывай не показывай – ничего не произойдёт. Молодые люди, сидя в зрительном зале, узнают себя, свои проблемы и, извините за слово, ржут. Не смеются или подхихикивают, а именно гогочут в полный голос, настолько происходящее на сцене похоже на то, что случается у них в школе и за её пределами. Рад, что спектакль понравился владельцам «Пушкинских карт», но он интересен и взрослым, как беспристрастный взгляд на младшее поколение.
«Жизель Ботаническая»
– Спектакль «Жизель Ботаническая» рассказывает о Ленинграде в то время, когда многие правила диктовала улица. Несмотря на страшные вещи и исковерканную судьбу героинь, история полна добра и света. Может, это в природе жителей Ленинграда-Петербурга – даже пройдя через испытания, всегда видеть свет?
– Мне кажется, это в природе любого человека – несмотря ни на что, видеть свет. Ботаническими в послевоенном городе называли девушек, торгующих собой возле Ботанического сада. Одна погибает, и у неё остаётся маленькая дочь. И вот «публичная артель» всем миром берёт малышку под свою защиту, воспитывает, следит, чтобы училась. И надо видеть, с каким трепетом эти женщины, которые находятся за гранью нашего понимания, стараются, чтобы в девочке-сироте воплотились их собственные несбывшиеся мечты о лучшей, чистой, сказочной жизни… Она вырастает, становится балериной, и они приходят в Кировский театр на первое выступление своей подопечной, которая осталась без мамы.
Сногсшибательная и блестяще написанная история с прекрасными актёрскими работами. Для меня отдельное удовольствие, что это спектакль по прозе Эдуарда Кочергина, который уже более полувека является главным художником БДТ. Он работал с Товстоноговым, Эфросом, Любимовым, Додиным, Яновской и Гинкасом. Эдуард Степанович сам прошёл через скитания, репрессии родителей, и его рассказы об обитателях ленинградского «дна» полны сочувствия и щемящей нежности, тем более что некоторые из персонажей в реальности были его соседями по коммуналке.
– Уникален и формат спектакля «Жил.Был.Дом», над которым вы работали вместе с Александром Цыпкиным. В рамках проекта «Театр в кино» его сначала увидят на киноэкранах, затем на театральных подмостках. А что важнее – театр или кино?
– «Жил.Был.Дом» – одиннадцать историй, объединённых общим финалом. Смешных и грустных, захватывающих и до боли понятных любому человеку. В театр приходят люди из разных социальных слоёв, и хочется, чтобы и партер, и балкон – все увидели себя, свои радости и печали. Жанр нашего спектакля – «народная сказка для взрослых». По структуре она напоминает «Теремок», только помимо зверей в нём живут и люди. Мы заглядываем в окна и смотрим – что там происходит? Затеваем разговор про души – человеческие и не только, ведь у животных тоже есть душа, которая требует внимания, уважения, но мы часто об этом забываем. (Кстати, сам Константин Юрьевич играет умудрённого опытом Попугая. Ему 207 лет, он на год старше Пушкина, видел царей и пережил две Отечественный войны. – ред.)
Это будет спектакль и фильм вместе взятые. Сначала 14 мая картину покажут в сотне с лишним кинотеатров России, Казахстана, Белоруссии, Армении, а на следующий день, 15 мая, состоится премьера в МХТ им. А. П. Чехова. Что касается вопроса, какое искусство важнее, – для меня и в театре, и в кино важнее всего люди. Всё остальное – вторично.
