Имя Марка Шагала навсегда вписано в историю искусства. Талантливый художник родился в Витебске, учился в Петербурге, но бóльшую часть своей жизни прожил за границей. Тем не менее родные места он не забыл и до самой смерти рисовал те самые витебские дворики и свою возлюбленную Беллу, которую встретил в родном городе.
Белла в полёте
6 июля 1887 года в пригороде Витебска в многодетной семье приказчика Хацкеля Мордуховича и его жены Фейги-Иты Менделевны (кстати, двоюродной сестры) на свет появился мальчик. Родители назвали его Моисеем, но спустя несколько десятилетий весь мир узнает его как Марка Шагала.
Всё детство художник провёл в Белоруссии, где у его большой семьи был свой дом. Следуя традициям, Шагал получил традиционное еврейское образование на дому, изучив древнееврейский язык, Тору и Талмуд. В 19 лет талантливый юноша после учёбы в витебской художественной школе решил отправиться в Петербург. Шёл 1906 год.
«Захватив двадцать семь рублей – единственные за всю жизнь деньги, которые отец дал мне на художественное образование, – я отправляюсь в Петербург вместе с приятелем. Слёзы и гордость душили меня, когда я подбирал с пола деньги – отец швырнул их под стол. Ползал и подбирал. На отцовские расспросы я, заикаясь, отвечал, что хочу поступить в школу искусств… «Что ж, поезжай, если хочешь. Но запомни: денег у меня больше нет. Сам знаешь. Это всё, что я могу наскрести. Высылать ничего не буду. Можешь не рассчитывать», – вспоминал о своей поездке Марк Шагал.
В имперской столице у талантливого и амбициозного юноши всё получилось – его приняли сразу на третий курс в Рисовальную школу, которую возглавлял Николай Рерих, а после он продолжил обучение в частной художественной школе ученицы Репина.
Именно в Петербурге художник вошёл в круг молодой интеллигенции, увлечённой искусством. В 1909 году одна из петербургских подруг Шагала в Витебске познакомила его со своей приятельницей, красавицей из богатой семьи Беллой Розенфельд. Эта встреча стала роковой в судьбе художника – Белла навсегда осталась его музой, и вся любовная тема в творчестве Шагала связана лишь с её образом.
Шагал не раз вспоминал об их первой встрече:
«Она молчит, я тоже. Она смотрит – о, её глаза! – я тоже. Как будто мы давным-давно знакомы, и она знает обо мне всё, хотя я видел её в первый раз. И я понял: это моя жена…»
В 1915 году художник женился на своей музе и прожил с ней счастливые 29 лет. Они вместе в 1922 году эмигрировали из России в Литву, а после в Париж (советской власти картины Шагала были не нужны, его не раз критиковали). В 1941 году семья улетела в Америку, где три года спустя Белла умерла в больнице от сепсиса. Смерть музы стала большим ударом для художника.
Оживить мастера
«Когда Белла ушла из жизни, громыхнула грозовая буря, и непрерывный дождь излился на землю. В глазах моих потемнело…», – вспоминал Шагал. В память о любимой он написал две картины «Свадебные огни» и «Рядом с ней», а после…. Погрузился в депрессию, повернув мольберты к стене. Все дни и ночи он проводил за чтением стихов умершей Беллы, делая лишь эскизы к её произведениям. Овдовевший художник решил начать переговоры с американскими издательствами, чтобы издать книгу покойной жены. Но английский художника оставлял желать лучшего, поэтому дочь Ида решила ему помочь и наняла помощницу – молодую англичанку Вирджинию Хаггард. Между 30-летней замужней женщиной и 58-летним художником вспыхнула страсть, уж очень иностранка напоминала Беллу. Те же большие чёрные глаза и шикарные волосы.
Вирджиния родила мастеру сына Давида, однако заменить Беллу на полотнах художника не смогла. Спустя время Вирджиния бросила мэтра, не выдержав вечного соперничества с призраком Беллы.
Бурный роман оживил Шагала – этот период его жизни был одним из наиболее продуктивных, он активно писал, устраивал выставки.
Узник железной леди
Разрыв с Вирджинией больно ударил по Шагалу, который уже вернулся во Францию, но дочь быстро свела отца с другой красавицей, владелицей лондонского салона мод Валентиной Бродской. Молодая и энергичная Вава (так звали её близкие) вышла замуж за художника спустя 4 месяца и стала его главной помощницей. Валентина оградила своего мэтра от всего, что могло отвлечь его от работы, и даже лично проверяла его почту. С одной стороны, Шагал писал, что находится в тюрьме, которая ему нравится. С другой – Валентина лишила своего «узника» общения со всеми близкими людьми, включая дочь и сына. И даже не позволяла ему дарить им картины на праздники – как только Шагал намеревался презентовать Иде свой шедевр, железная Вава заявляла, что картина обещана другим людям.
Покусилась Валентина и на святое – музу художника, точнее, на упоминание о ней. Вава встретила жёсткий отпор: Шагал до самой смерти не мог и не собирался забывать о Белле, не признавая свою первую любовь умершей.
Вместе с тем поздний период творчества Марка Шагала был невероятно плодотворен. Его картины насыщены яркими, светлыми и жизнерадостными цветами.
С Валентиной художник оставался до самой смерти. Умер он в возрасте 98 лет во французском городке Сен-Поль-де-Ванс.
Полотна Марка Шагала в Русском музее
«Прогулка» (1917–1918 г., холст, масло)
Эта работа входит в цикл автопортретов художника с молодой женой Беллой. Причём «Прогулка» самая радостная и светлая картина этого цикла: влюблённые готовы парить в небе, ведь земли им уже мало. Главный герой картины улыбается и держит свою любимую, которая вот-вот улетит ввысь. Полотно пронизано многообразными метафорами: это и чудесный натюрморт на красной скатерти, напоминающий о брачном пиршестве, и нежная, едва расцветшая ветка на фоне неба, и птичка, зажатая в руке молодого мужчины.
«Лавка в Витебске» (1914 г., картон, масло)
Белорусский Витебск навсегда остался в сердце художника. Эту картину Шагал написал по возвращении из Парижа и изобразил знакомую ему бакалейную лавку с овсом, сахаром, мукой и другими продуктами. С одной стороны, образы на картины обыденны, а с другой – невероятно поэтичны.
«Красный еврей» (1915 г., картон, масло)
Ещё одна картина, написанная по возвращении из Франции, относится к наиболее драматичным работам мастера. Считается, что образ нищего старика – это образ некоего дракона, которого разбудили после тысячелетнего сна. Ничего хорошего этот демон в себе не несёт, о чём напоминает кроваво-красный цвет полотна.
Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга.
