В начале XX века в среде московских скульпторов ходило выражение «лепить a la Трубецкой», что означало работать быстро, живо, энергично. Уроженец солнечной Италии, внебрачный сын известного русского князя, Паоло был видным героем Серебряного века, участвовал в выставках художественного объединения «Мир искусства», водил дружбу со Львом Толстым, общался с Федором Шаляпиным и Исааком Левитаном. В России он прожил 9 лет: с 1897-го по 1906 год. За это время, как считают искусствоведы, он оказал большое влияние на формирование ряда известных русских мастеров.
Последователь духа «растрепанности»
Отцом Паоло был князь Петр Трубецкой. В 60-х годах XIX века он отправился во Флоренцию с дипломатической миссией, которая завершилась любовным скандалом. Дело в том, что князь уже был женат, но встретил прекрасную Аду Винанс, которая приехала из США учиться пению. Их роман принял серьезный оборот. Об отношениях молодой американки и представителя известного рода шептались в свете, в итоге Александр II лично запретил тому возвращаться на родину, чтобы «не допустить в родимое отечество дух разврата».
В итоге паре несколько лет пришлось жить «во грехе»: лишь в 1870 году Петр Трубецкой получил развод и смог признать родившихся к тому моменту трёх своих детей - Пьера, Паоло и Луиджи.
Семья обосновалась на вилле «Ада», которую часто посещали творческие личности: музыканты, художники, среди которых был Даниеле Ранцони, яркий представитель ломбардской скапильятуры - литературного и художественного движения, зародившегося в Италии 1860-х годов. Стиль некой «растрепанности», как считают исследователи, он передал маленькому Паоло, который самостоятельно занимался скульптурой и живописью.
Молодой Паоло отдавал предпочтение произведениям мелкой пластики, «набивал руку» на портретных бюстах. Впервые он принял участие в выставке в 1885 году в Милане, которая открыла перед ним широкие перспективы. Вскоре к нему стали поступать заказы на создание памятников в разных городах Италии.
В конце 90-х к Трубецкому поступает заманчивое предложение – приехать в Россию.
Директор Московского училища живописи, ваяния и зодчества, князь Львов позвал его преподавать скульптуру. С этого момента начался блистательный период в жизни импозантного скульптора.
«Угловатые клочки» мастера
Приезд эффектного итальянца стал событием в культурной жизни Москвы и Петербурга. Щеголеватый иностранец с русскими корнями обладал прекрасными манерами. По словам современников, он был раскрепощен, но учтив, ему чужды были светские условности, но при этом в нем было природное чувство собственного достоинства.
Для скульптора старались создать комфортные условия труда: выстроили отдельную мастерскую, высокую, с верхним светом и широкими дверями. Директор Московского училища живописи постановил построить для Трубецкого бронзолитейную мастерскую и даже выписал из Италии великолепного литейщика Карло Робекки.
Вскоре Паоло, которого в России стали звать Павлом, завоевал своих поклонников. Его работы были представлены на выставках объединений «Мир искусства», «Союз русских художников» и на престижных международных художественных смотрах. Но помимо восторженных отзывов в его адрес сыпались и критические замечания. К примеру, историк искусств Владимир Стасов в своей статье «Декаденты в Академии» писал, что «угловатые клочки» его скульптур «самым диким образом поражали глаз».
«Сколько изуродованного у него в глине кавалеров, военных, штацких и даже собак и лошадей!» – восклицал он.
Но в его «клочках» другие видели настроение и стиль. К примеру, театральный критик, один из известных фельетонистов конца XIX — начала XX века, Влас Дорошевич восторгался скульптурной композицией «Московский извозчик», которую Трубецкой создал в 1901 году для Федора Шаляпина.
«Никакой народник не изобразил бы типа лучше, чем этот Паоло, не говорящий по-русски. Убогая клячонка, убогие сани, убогий извозчик. Всё задремало. Кляча, извозчик, самые сани. Вся Русь, убогая, нищая деревенская Русь, ждущая, не поможет ли ей «столица», - здесь», - писал он.
«Мыслящий и умный»
К слову, Паоло создал и бюст Шаляпина. Он познакомился с Фёдором Ивановичем, когда тот работал в Московской частной опере Саввы Мамонтова. Эта работа долгое время хранилась у Ильи Репина в усадьбе «Пенаты».
Известно, что теплые отношения сложились у «русского итальянца» со Львом Николаевичем Толстым.
«Очень интересный человек, мыслящий и умный», – отзывался о нем писатель. А по воспоминаниям секретаря Льва Толстого Валентина Булгакова, «скульптор Паоло Трубецкой... принадлежал к любимцам Льва Николаевича... Он любил его за простую открытую душу, правдивость, ненависть к светским условностям, любовь к животным, вегетарианство…»
В книге «Воспоминания» старшая дочь писателя Татьяна Сухотина-Толстая описывала забавный случай, который произошел в день знакомства Льва Николаевича и Паоло Петровича.
«С первого взгляда Трубецкой был захвачен внешностью отца и следил за каждым его движением и жестом. Художник страстно изучал свою будущую модель, открывая в ней то, что нужно для создания скульптуры.
По характеру отец был скромен и застенчив. Ощущая на себе пристальный взгляд гостя, он всё более смущался.
Чтобы спастись от пристального взгляда своего гостя, отец решил отправиться в… баню. Он громко заявил об этом всем присутствовавшим. И вдруг я увидела, как оживился Трубецкой.
— А я, Лев Николаевич, пойду с вами, если разрешите.
Отец ужаснулся.
— Нет, — сказал он, — я пойду в баню в другой раз. Сегодня очень холодный вечер…»
«Подальше от сыновьих глаз»
Одной из самых известных работ русского периода Трубецкого стал памятник императору Александру III, который он создал по заказу царской семьи. Этот монумент «вынес приговор» художнику, который после его создания навсегда уехал за границу.
Условия конкурса предусматривали, что царь должен быть изображён сидящим на троне.
Трубецкой однако представил два проекта, на одном из которых Александр III сидел на коне. Вдовствующая императрица была поражена портретным сходством памятника, и Паоло получил заказ.
Для работы над важным заказом неподалёку от Александро-Невской лавры был сооружен павильон из стекла и железа на Старо-Невском проспекте, который стал мастерской Трубецкого. Когда стали вырисовываться очертания монумента, то некоторые из Романовых стали вслух критиковать работу. К примеру, великий князь Владимир Александрович усмотрел в «модели Трубецкого карикатуру на его брата». Сам же Николай II , по словам историков, даже хотел послать памятник в Иркутск: «отправить его в ссылку в Сибирь, подальше от своих оскорблённых сыновьих глаз», а в столице со временем поставить другой монумент.
Пренебрежительное отношение Романовых к его проекту не ускользнуло от глаз Трубецкого. В 1906 году он принял решение уехать из России. Открытие же памятника состоялось в мае 1909 года.
Художник Борис Кустодиев так вспоминал тот день:
«Видел вчера вечером памятник Александру III. Очень смешной и нелепый, лошадь совсем без хвоста, с раскрытым ртом, как будто страшно кричит, упирается и не хочет идти дальше, а он сам нелеп и неуклюж, особенно комичное впечатление сзади! Спина как женская грудь и лошадиный зад без хвоста. Кругом масса народа, очень меткие и иронические замечания делают…».
Памятник ждала непростая судьба. Сейчас его можно увидеть в Петербурге во дворе Мраморного дворца.
За рубежом Паоло Трубецкой был попрежнему популярен. Его работы экспанировались во Франции и Италии. Правда, с каждый годом отзывы критиков становились все проще. В итоге многие пришли к выводу, что Трубецкой работает в духе «устаревшего импрессионизма».
Постепенно он стал превращаться в официального портретиста знати и знаменитостей.
«В эти сумасшедшие годы он остаётся скульптором хорошеньких женщин», — отзывался о нем Ж. С. Гриони.
Скончался Паоло в Италии 12 февраля 1938 года на своей вилле «Кабианка».