Первый директор Санкт-Петербургской консерватории Александр Глазунов родился 150 лет назад – 10 августа 1865 года. SPB.AIF.RU вспоминает о его дружбе с Николаем Римским-Корсаковым, бунтарских настроениях и нежеланной эмиграции.
Ученик Римского-Корсакова
Детское увлечение музыкой не было случайным – мать будущего великого композитора была пианисткой и поощряла его занятия (сочинять музыку он начал в 11 лет). Отец занимался книгоиздательством, поэтому атмосфера в доме была творческой. Позже Глазунов вспоминал: «В доме у нас много играли, и я твердо запомнил все исполнявшиеся пьесы. Нередко ночью, проснувшись, я восстанавливал мысленно до малейших подробностей то, что слышал раньше...» В 14 лет его заметил Милий Балакирев и порекомендовал Николаю Римскому-Корсакову, который стал заниматься с юношей и за полтора года преподал ему полный курс гармонии, форм и инструментовки, теории музыки и композиции. Учитель был так доволен учеником, что величал его «молодым профессором».
Образование Александр Глазунов получил во Втором петербургском реальном училище, но первый успех к нему пришел еще за год до получения свидетельства о среднем образовании: в 1882 году состоялась премьера Первой симфонии 16-летнего автора, которую заметили и высоко оценили. «Многие из нас хорошо помнят… тот восторг, смешанный с чувством изумления, который овладел всеми нами, когда на шумные аплодисменты и вызовы публики, появился на эстраде юноша - автор, едва достигший 16-летнего возраста. Всем стало ясно, что на горизонте нашего отечества появилась новая, яркая звезда», напишут в поздравительной грамоте дирекции Санкт- Петербургского Филармонического общества 25 лет спустя.
На одной из репетиций перед первым исполнением Глазунов познакомился с лесопромышленником и меценатом Митрофаном Беляевым и вскоре зачастил на его музыкальные вечера, а два года спустя отправился с ним в путешествие, чтобы ближе узнать культуру зарубежных стран. В Германии он встретился с Ференцом Листом, в Испании и Марокко записывал народные напевы. В Петербурге он остался членом «Беляевского кружка», который посещали Римский-Корсаков, Лядов, Блуменфельд и другие музыканты, державшиеся западных взглядов на современную музыку.
Автономный директор
Уникальная память помогла 22-летнему Глазунову вместе с Римским-Корсаковым закончить за безвременно скончавшегося Александра Бородина оперу «Князь Игорь» и Третью симфонию – их он слышал в исполнении самого Бородина и смог воспроизвести. А в 24 года композитор в роли дирижера представил премьеру своей Второй симфонии на Всемирной выставке в Париже.
Известность и авторитет молодого музыканта быстро набирали обороты, и в 34 года ему дают звание профессора Петербургской консерватории, а в 1905 году он ее возглавил. На этот период пришлись волнения в учебном заведении: студенты неугомонно требовали отделения консерватории от императорского Русского музыкального общества и нашли поддержку у некоторых преподавателей. Глазунов был одним из них.
Его первый срок был недолгим – спустя буквально три месяца за «подстрекательство студентов к протестам» из консерватории уволили Римского-Корсакова, и Глазунов с Лядовым из солидарности уволились тоже. Этот период отмечен студенческой постановкой злободневной оперы Римского-Корсакова «Кащей Бессмертный», которой дирижировал Глазунов. «Я тогда рисковал быть выселенным из Петербурга, но тем не менее я согласился на это», - вспоминал он позже. Митинги студентов увенчались успехом – консерватории предоставили автономный статус, и Глазунов вернулся на пост директора.
Командировка навсегда
«Я так перегружен консерваторской работой, что я не успеваю о чем-либо думать, как только о заботах настоящего дня», - жаловался Глазунов в письмах и все же успевал хлопотать о создании оперной студии и студенческого театра, участвовать в экзаменах и писать характеристики на каждого студента.
Прошло чуть больше 10 лет, и на страну обрушилась Октябрьская революция, после которой Глазунов сохранил пост директора консерватории. Более того, он настолько хорошо вписался в новую систему, что в 1922 году получил звание народного артиста Республики. Судьба Глазунова была куда счастливее, чем у многих его коллег, но и его не миновала эмиграция.
Страну он покинул как будто постепенно: ненадолго отправившись в 1928 году на посвященный Шуберту композиторский конкурс в Вену, назад он уже не приехал, хотя еще два года формально числился ректором консерватории (ему просто продлевали командировку). Вскоре к нему присоединились жена и приемная дочь, и все переместились в Париж. К тому времени композитор был уже нездоров: сердце начинало давать сбои. Там же, в Париже, Александр Глазунов скончался в 1936 году, а в 1972 году его прах был перевезен в Ленинград и торжественно захоронен на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры.
Музей на родине
Его дочь после войны вывезла его личные вещи в Мюнхен и всю жизнь старалась создать мемориальный музей на родине отца, в Петербурге.
В 1978 году с условием создания такого музея она завещала перевезти все вещи в Росси.
Процесс затянулся. Музей в квартире на Казанской улице, 8-10 в Петербурге, где родился и жил до отъезда композитор, устроить оказалось невозможно, поэтому в качестве места хранения архива и вещей был выбран Санкт-Петербургский музей театрального и музыкального искусства.
Кроме того, именем композитора назван малый зал Санкт-Петербургской консерватории.
В Петербурге открылась Академия музыки Елены Образцовой 
«ВКонтакте» обжалует решение суда по делу музыки студии «Союз» 
Не музейные песни! Андрей Константинов о русской музыке и душе 
«ВКонтакте» пообещала оставить музыку и не делать доступ к ней платным