Напоить посетителей чаем
- Михаил Борисович, у Эрмитажа есть год основания - 1764-й, а вот день рождения «плавает». Почему так?
- Мы не привязываемся к конкретному числу. Отсчёт ведём от знакового события, когда в XVIII веке Екатерина II приобрела 317 ценных картин у берлинского купца Гоцковского. Затем она купила ещё несколько собраний живописи. Сначала полотна размещались в специальном дворцовом флигеле - Малом Эрмитаже (от фр. ermitage - место уединения), отсюда и появилось название будущей сокровищницы искусств. В 1852-м коллекция разрослась настолько, что был сформирован, а затем открыт для публики Императорский Эрмитаж.
- Сегодня в его залах около 3 млн произведений мировой культуры. В год дворец посещают свыше 4 млн человек, постоянно большие очереди. Разве нельзя сделать так, чтобы люди не стояли часами?
- Пропускная способность максимальная. Желающих полюбоваться прекрасным много, и это хорошо. Недавно одна из влиятельных лондонских газет провела опрос: «Где лучше всего в 2019 году провести арт-каникулы?». Первую строчку рейтинга занял Эрмитаж. Только во время новогодних праздников к нам пришли свыше 109 тысяч человек, из них 40 тысяч бесплатно.
Это важный вопрос - какое количество посетителей может пользоваться социальной поддержкой. Считаю, что в Эрмитаже создана уникальная система. К нам на льготных условиях приходят дети, студенты, пенсионеры, а это сотни тысяч человек. Кстати, с 1 февраля этот список расширен. Если вернуться к наплыву, то в морозные дни мы поили людей чаем. Раздали более 20 тыс. чашек, при этом ни одного «спасибо» не услышали. Таков национальный характер. Хорошо, хотя бы не было претензий «почему без сахара» (улыбается).
- Кстати, о скучающих в очереди. Вы говорили, что специально для них Эрмитаж выпустит мобильное приложение, к которому легко подключиться с телефона. Что это за ресурс?
- Он называется «Другие шедевры». Ведь столпотворение связано ещё и с тем, что все в основном идут смотреть одни и те же вещи. Это и наш промах: мы сами приучили людей, что те или иные картины - самые главные. На самом же деле в музее немало иных раритетов, которые обязательно нужно увидеть. При помощи программы планируем достичь сразу двух целей. Во-первых, разгрузить залы, переориентировать посетителей, чтобы смотрели не только Рафаэля и Леонардо. Во-вторых, ещё на подступах рассказать, что именно они увидят в Эрмитаже и тем самым подготовить зрителей.
Потому что это одна из серьёзных проблем нашего времени - какая публика приходит на встречу с прекрасным. В первую очередь это касается туристов, особенно зарубежных, которые мало что знают о нашей стране, её истории. Ещё одна проблема - селфи. Доходит до того, что люди, стараясь выстроить кадр, ломают и портят ценные экспонаты. Настолько они ничего не видят вокруг. Поневоле возникает вопрос - зачем пришли?
- Отчасти это итог воспитания социальными сетями, Интернетом, которым вы тоже уделяете большое внимание.
- С социальными сетями мы дружим, у нас свыше десяти миллионов подписчиков. Постоянно ищем новые способы функционирования в Сети и с благодарностью относимся к предложениям, расширяющим аудиторию. Так, по инициативе снизу ввели особый шрифт для людей с дислексией, чтобы им было легче читать. Стали устраивать экскурсии для слабослышащих и глухих. А на выставке Рембрандта специально для посетителей со сниженным зрением и слепых при помощи высоких технологий создали объёмный автопортрет великого голландца.
Про культуру «Забыли»?
- В Эрмитаже часто устраиваются международные выставки. В одном из интервью «АиФ» вы говорили, что при их организации столкнулись с рядом законодательных препятствий. Удалось ли устранить разногласия?
- Удалось. Cложность заключалась в том, что при оформлении на таможне необходимо было внести депозит на всю стоимость груза, а это миллионы рублей. Где их взять? Из госбюджета - невозможно, из частных капиталов тоже непросто. Стали разбираться, и оказалось, что российские власти при утверждении Таможенного кодекса «забыли» ряд исключений, сделанных ранее для учреждений культуры. Мы обратились к Министерству, администрации президента и сейчас эти противоречия устранены. Нам вернули прежние привилегии. Хотел бы поблагодарить всех, кто пошёл навстречу.
- Сейчас вы совместно с единомышленниками ведёте большую работу по изменению Закона о культуре. Что предполагается усовершенствовать?
- Закон должен решить главную задачу - обеспечить в стране условия для развития культуры. Именно она, вместе с другими важными институтами, цементирует общество, объединяет нацию. Но для этого нужны возможности, внятные правила. В прошлом году Эрмитаж и профессиональный Союз подготовили стратегию развития музеев в России.
У нас было законодательство, которое позволяло, например, музеям, и частным в том числе, не только выживать, но и приобрести мощное общественное звучание. Затем появились новые положения, которые здорово усложнили жизнь. Сейчас часть прежних позиций удалось отстоять. Так, в стадии юридического оформления находится система гарантий для экспонатов. Действует и правило, что музеи сохраняют полученные доходы. Это большое достижение, такой подход применяется далеко не во всех государствах. Во Франции, например, эта норма появилась только после её введения в России.
Иконостас переплавили на монеты
- Непростые отношения складываются порой и с церковью. Сейчас возникла спорная ситуация со знаменитым серебряным надгробием Александра Невского. Оно находится в Эрмитаже, реставрируется его мастерами, но принадлежит Лавре.
- Вспомним историю. В годы большевизма сотрудники музея спасли эту святыню от уничтожения. Ей грозила судьба легендарного иконостаса Казанского собора, который переплавили на первые советские полтинники. В итоге с 1922 года реликвия хранится в Эрмитаже. Мы настаиваем на том, что этот шедевр ювелирного искусства, изготовленный по указу императрицы Елизаветы во славу небесного покровителя Петербурга, должен остаться в экспозиции как всеобщее достояние. А для Лавры надо сделать, освятить и передать точную копию. К решению вопроса подключилось и Министерство культуры, однако всё упирается в финансирование. Сейчас планируем объявить сбор средств или поиск меценатов, которые помогут купить серебро. Будем обсуждать эти вопросы с епархией. И хотя пока окончательно не удалось договориться, кому достанется копия, а кому - оригинал, думаю, придём к общему мнению.
- Также в этом году обещали восстановить и открыть Биржу, которую Эрмитажу передали ещё в 2014-м. Можно ли готовиться к новоселью?
- Здание находится в аварийном состоянии, там оказалось намного больше проблем, чем мы предполагали. В тяжёлом состоянии фундамент. Обогревается творение Тома де Томона по-прежнему угольной котельной, так что нередко нам звонят горожане, встревоженные клубами чёрного дыма. Чтобы создать новый отопительный узел, необходимо прокладывать трубы, но территория вокруг напичкана сетями.
Сейчас завершается реставрация фасадов, крыш, инженерных коммуникаций. Здесь я не склонен торопиться. Надо всё делать аккуратно, осторожно и безопасно для такого сложного комплекса. Параллельно прорабатывается концепция использования Биржи. Там расположится Музей гвардии и геральдики, где будут представлены уникальные награды - от родовых до государственных знаков отличия разных времён. Если всё получится, это будет единственный подобный музей в мире - ещё одно звено в блестящей коллекции Эрмитажа.
Когда площадь стала Дворцовой? 
Пиотровский рассказал, что не разрешит снимать рэперам клипы в Эрмитаже 
Пиотровский предложил ужесточить наказание вандалам, оскверняющим памятники 
Петербургские библиотеки получат издание об эрмитажных выставках за 250 лет