Критики называли картины Василия Сурикова «парчовыми коврами», ругали за «кашу» из лиц и скучность композиций. Но выпускник петербургской Академии художеств доказал, что его работы способны пройти испытание временем, и что он достоин звания настоящего мастера масштабных исторических полотен.
В день рождения знаменитого художника SPB.AIF.RU вспоминает пять знаменитых его полотен.
«Вид памятника Петру I на Сенатской площади в Санкт-Петербурге»
В Красноярском государственном художественном музее имени Сурикова хранится картина, созданная художником в первый год учебы в петербургской Академии Художеств.
Приехав из Красноярска в город на Неве в феврале 1869 года, Василий не смог сразу поступить в Академию и поэтому с мая по июль посещал занятия в рисовальной школе Общества поощрения художников. Лишь сдав экзамены осенью, он стал вольнослушателем Академии художеств, а через год был зачислен воспитанником.
В одном из писем, которые он регулярно отправлял родным, он делился этой радостной новостью:
«Пишу вам, что я нахожусь в вожделенном здравии — это раз, а во-вторых, я поступил в Академию в начале сентября и теперь каждое утро подымаюсь со своей теплой постели в 8 часов и храбро шагаю по роскошным, да только грязным по случаю сентября петербургским улицам на Васильевский остров, в Академию на утренние лекции. Приходится сделать в день верст шесть, так как еще вечером хожу в Академию в рисовальные классы, да это ничего — и не заметишь, как пролетишь их… Я с октября переезжаю на Васильевский остров на другую квартиру, чтобы было ближе ходить в Академию…»
Правда, в ту осень улицы недолго были «по-осеннему» грязными. В город пришла ранняя зима: в начале ноября выпал обильный снег. Один из снежных морозных вечеров и запечатлел художник на своей картине. «Вид памятника Петру I» стал его первой самостоятельной работой, написанной вне учебного плана.
Стоит отметить, что художник написал две таких картины. По одной из версий, он решил создать улучшенную копию после того, как увидел на выставке картину Архипа Куинджи «Вид Исаакиевского собора при лунном освещении», где была более завораживающая игра цветов. Исследователи его творчества отмечают, что обе работы очень похожи. Специалисты могут заметить, что на одной лишь воздух кажется более морозным, четче прорисованы следы от повозки и видна густота теней.
«Утро стрелецкой казни»
«Я, когда «Стрельцов» писал, ужаснейшие сны видел: каждую ночь во сне казни видел. Кровью кругом пахнет. Боялся я ночей. Проснешься и обрадуешься. Посмотришь на картину: Слава Богу, никакого ужаса в ней нет... У меня в картине крови не изображено, и казнь еще не начиналась... Торжественность последних минут мне хотелось передать, а совсем не казнь», - признавался позже сам Суриков.
Работать над полотном он начал в 1878 году в Москве, куда переехал после окончания Академии художеств. Его всегда влекли грандиозные сюжеты и среди множества тем, он выбрал начало эпохи Петра I, когда был подавлен Стрелецкий бунт, возглавляемый царевной Софьей. 1878 годом датируется карандашный набросок, на котором Суриков написал: «Первый набросок «Стрельцов». Уже тогда автор выделил фигуры, которые станут опорными точками всей композиции.
Картина была завершена в 1881 году и представлена на зрительский суд 1 марта на очередной выставке Товарищества передвижных художественных выставок.
Работа произвела на представителей мира искусства сильное впечатление. Александра Боткина, дочь Павла Третьякова, так охарактеризовала это: «…никто не начинал так. Он не раскачивался, не примеривался и как гром грянул этим произведением».
Известный меценат, ее отец, сразу решил приобрести «Утро стрелецкой казни» для своей коллекции.
«Переход Суворова через Альпы»
В Русском музее в Петербурге можно увидеть картину Василия Сурикова «Переход Суворова через Альпы». Работа, написанная к столетию итальянского похода легендарного полководца, была приобретена самим Николаем II.
До Сурикова многие художники-баталисты обращались к теме знаменитых походов генералиссимуса, но в стремлении передать масштаб происходящего, часто они часто теряли личности самих героев. Василий Иванович же решил обратить внимание на другое.
«Главное в картине – движение. Храбрость беззаветная…Верхние тихо идут, средние поскорее, а нижние совсем летят вниз…Около Интерлакена сам по снегу скатывался с гор, проверял. Сперва тихо едешь, под ногами снег кучами сгребается. Потом – прямо летишь, дух перехватывает», - позже писал он.
Действительно, чтобы быть точным в изображении мест, Суриков в 1897 году посетил Швейцарию, где сделал множество этюдов.
Искусствоведы расходятся во мнении, кто послужил прототипом для написания портрета самого Суворова. Одни исследователи творчества художника предполагают, что им стал красноярский отставной казачий офицер Фёдор Фёдорович Спиридонов, которому в тот момент было 82 года. Другие утверждают, что черты лица полководца похожи на преподавателя пения Красноярской мужской гимназии Григория Николаевича Смирнова. К тому же у него была белая лошадь, такая же, как на которой восседает герой войны.
Интересно, что, когда картина была выставлена, то в адрес Сурикова посыпалась критика. Сохранилась запись в дневнике композитора Сергея Танеева, сделанная в 1899 году:
«Пошел к Толстым… Лев Николаевич возмущен картиной Сурикова, на которой он изобразил Суворова, делающим переход через Альпы. Лошадь над обрывом горячится, тогда как этого не бывает: лошадь в таких случаях идет очень осторожно. Около Суворова поставлено несколько солдат в красных мундирах. Л.Н. говорил Сурикову, что этого быть не может: солдаты на войне идут как волны, каждый в своей отдельной группе. На это Суриков ответил, что «так красивее».
«Боярыня Морозова»
Огромное полотно размером 304 на 586 см является одним из основных экспонатов Третьяковской галереи. Впервые полотно было показано зрителям 15-й передвижной выставке 1887 года и сразу вызвало волну неоднозначных отзывов. Одни критики сравнивали ее с пестрым ковром, другие заявляли, что «Суриков создал такую картину, которая есть первая из всех картин на сюжеты русской истории».
Работая над картиной, Суриков тщательно подбирал образы героев. По его воспоминаниям, он сначала написал толпу, а потом уже взялся за портрет боярыни. Так, к примеру, для портрета юродивого ему позировал торговец огурцами.
Суриков так описывал встречу с ним: «Вижу — он. Я говорю — идем. Еле уговорил. Идет он за мной, все через тумбы перескакивает. Я оглядываюсь, а он качает головой — ничего, мол, не обману. В начале зимы было. Снег талый. Я его на снегу так и писал. Водки ему дал и водкой ноги натер... Он в одной холщевой рубахе босиком у меня на снегу сидел. Ноги у него даже посинели... Так на снегу его и писал».
Говоря об образе Морозовой, художник рассказывал, что похожего типажа была его тетка Авдотья Васильевна, но лица из толпы «забивали» ее, перетягивали внимание на себя.
«Как ни напишу ее лицо — толпа бьет. Очень трудно ее лицо было найти. Ведь сколько времени я его искал. Все лицо мелко было. В толпе терялось», - вспоминал он.
По его словам, нашел он свою «Морозову» на старообрядческом кладбище в селе Преображенском. Ею оказалась начетчица с Урала Анастасия Михайловна.
«Я с нее написал этюд в садике, в два часа. И как вставил ее в картину — она всех победила», - признавался Суриков.
«Меншиков в Берёзове»
Картина, показанная впервые на XI выставке Товарищества передвижников в 1883 году, была встречена восторженными отзывами. По признанию коллеги по цеху, художника Михаила Нестерова, эта работа стала у него «самой любимой картиной Сурикова».
Чтобы добиться исторической схожести, Суриков ездил в имение Меншикова в Клинском уезде, где попросил снять маску с бюста фаворита Петра I. А в селе Александровском он сумел сделать многочисленные зарисовки с портретов детей Меншикова.
Но, работая над портретом, художнику нужен был тот, кто смог бы передать характер и настроение «полудержавного властелина», впавшего в опалу. Этим человеком стал старик-учитель Невенгловский, которого Суриков случайно встретил на бульваре.
«В первый раз и не пустил меня совсем. А во второй раз пустил. Позволил рисовать. На антресолях у него писал. В халате, перстень у него на руке, небритый — совсем Меншиков. «Кого вы с меня писать будете?» — спрашивает. Думаю, еще обидится, говорю: «Суворова с вас рисовать буду», — вспоминал этот случай живописец.
После того, как картина была закончена и представлена на выставке, ее приобрел Павел Третьяков. Этих денег Сурикову хватило на поездку по Европе, в ходе которой он посетил Францию, Германию, Италию и Австрию.