Помните фильм "Почти смешная история"? Там Ольга Антонова в роли Илларии Павловны напевала песенку: "Я леплю из пластилина кукол, клоунов, собак. Если кукла выйдет плохо, назову ее Бедняжка, если клоун выйдет плохо, назову его Бедняк"... Вот ведь какая игра случая: актриса Театра комедии Ольга Антонова известна в артистических кругах города не только замечательными работами в театре и кино, но и тем, что шьет кукол - смешных и трогательных зверушек, детишек, забавных человечков, а потом раздаривает их направо и налево.
- Ольга Сергеевна, когда вы были маленькой, какие отношения у вас складывались с игрушками?
- Я росла в бедной семье и в детстве лишена была возможности иметь хорошие игрушки. Но имела представление о том, какими они должны быть, как должны радовать, вдохновлять, как я должна их любить... Игрушки ведь проявляют нежность, научают любить. Сначала они мне снились: будто иду, например, по дороге и нахожу игрушечку... Потом стала их рисовать. А когда поступила в Театральный, случайно забрела во Дворец пионеров, в кружок мягкой игрушки. Там учительница была чудесная, имени-отчества уже не помню, а фамилия - Ефимова. После этого на лекциях в институте начала шить игрушки. Раскладывала лоскутки меха, тряпочки, нитки, слушала и шила. Сначала мне это запрещали, но потом привыкли и перестали обращать внимание, а наш преподаватель Борис Вольфович Зон даже попросил сделать огромных поролоновых кукол для спектакля "Сон в летнюю ночь".
- Как вышло, что вы стали все раздаривать?
- Cамо по себе вышло: просто пока сидела на лекциях и шила, на кукол вставала целая очередь. Правда, однажды, когда совсем прижало, один писатель сказал: "Да что ты все раздариваешь, а сама сидишь без денег? Давай устроим аукцион твоих игрушек!" И действительно организовал аукцион среди писателей в Комарово, после которого мы безбедно существовали целый месяц. Это было в первый и последний раз в жизни.
- Что нравится мастерить в последнее время?
- К каждому году шью свой знак - змей, мышек, зайчиков, а потом отдаю друзьям. Пару раз сшила игрушки с лицами, похожими на тех, к кому они попадали. Дирижеру Юрию Темирканову, например, подарила дракончика в манишке с дирижерской палочкой в руках. А одной своей подруге, у которой много детей, на год Овцы сшила ее саму в передничке, а вокруг пуза навесила много-много присосавшихся маленьких овечек.
- Есть ли у вас своя технология? Из чего делаете, например, глаза и чем набиваете игрушки?
- Сначала я делаю лицо, выражение лица диктует туловище, подсказывает посадку. А еще все мои игрушки, даже звери, похожи на людей - веселые, нелепые, глупые, доверчивые, нежные... Шью только руками - в куклах должно оставаться человеческое тепло. Глаза делаю из черных бусинок, но не круглых, а ограненных: тогда при каждом повороте они имеют свой взгляд на вещи, иногда это очень смешно. Раньше набивала игрушки ватой и наполовину гречневой и рисовой крупой. Чтоб человечек хорошо сидел на заднице, туда ему риса... Сейчас набиваю иначе. Покупаю какую-нибудь плохую китайскую игрушку, распарываю и достаю вату. Вата там очень хорошая: мягкая, легкая, скользкая.
- Все ваши куклы маленькие, чуть больше ладони...
- Я больших не люблю. Огромную игрушку, которую приходится держать в обхват, не понимаешь. А ту, что чуть больше человеческой ладони, сразу чувствуешь.
- Вы даете им имена?
- Иногда даю, а иногда это просто название зверушки (только непременно - с большой буквы!). Но и название может быть разным. Например, Кот или Киска - это ведь разные вещи, как две национальности. А имя само собой возникает: лицо диктует.
- Интересно, кем вы себя чувствуете: кукольной мамой или королевой игрушечного царства?
- Нет, ничего такого. Они сами появляются на свет, используя мое умение, через мои руки. Я только отличаю сердечную игрушку от холодной и не даю появиться тому, кто мне не нравится. Это как стихи: какой-то толчок извне, который возникает вдруг моментально и требовательно - сядь быстренько и сшей. Но вот что касается самого царства... Знаете, у меня есть мечта, которую я непременно бы осуществила, если бы получила богатое наследство: устроить такой волшебный игрушечный магазин, чтобы не только дети, но и взрослые приходили и немели от восторга, возвращая себе очарование детства.
- Как рождается образ?
- Тему задает фактура, тряпочка. Это она диктует, какое существо родится. Как-то у меня собралось много красных тряпочек разных оттенков, и я сшила из них мышку. Она вся была из красных лоскутков - мордочка, ушки, платье в цветочек. Так год весело и прошел, как я его сшила... А тряпочка далеко не каждая годится. Она должна быть с характером, с юмором, материал с потенцией на рождение. Что-то мне приносят, а иногда я покупаю для будущих игрушек дешевые детские платьица.
- Вот у вас в гримерке висит ярко-желтая портьера с атласными разводами. Из нее может выйти толк?
- Вообще-то она слишком бьет в глаза, но в принципе клоун получился бы, дракон, золотистый тигр или радостный кот.
- А если кукла выйдет плохо?
- Я ее не бросаю. Переделываю, довожу до ума, пока не проглянет то, что хочу.
- Но неужели прямо-таки все-все раздариваете?
- На самом деле я их долго не отдаю, но потом человечек вырастает, сам просится на свободу, и тогда я его отдаю, а сама делаю нового...
Эмилия Спивак: «Не стоит зацикливаться на профессии» 
Красота - в свободе. Панина о чудесах, знаках свыше и чувстве вины