Виктор Сухоруков уже давно перебрался из Петербурга в Москву, но всё самое значительное в его жизни связано с нашим городом. И он сам считает себя питерским человеком.
Реинкарнация
В Ленинграде Сухоруков оказался по приглашению Петра Фоменко, возглавившего Театр комедии. Режиссёр дал 26-летнему выпускнику столичного ГИТИСа главную роль - старика в спектакле «Добро. Ладно. Хорошо» по прозе Василия Белова. Было это в 1978 году. А потом всё пошло наперекосяк. Артист начал пить, гулять и «куролесить». Пытался «завязать», но без спиртного уже не мог: наливал вино в пакет из-под кефира и прикладывался целый день. К вечеру, конечно, не стоял на ногах.
В конце концов его уволили из театра с волчьим билетом - полгода артист не имел права поступить ни на одну сцену. Работал грузчиком, хлеборезом в булочной, мыл посуду в кафе. И - пил. Как рассказывал сам Сухоруков, чтобы добыть деньги на спиртное, продал последний свитер, в сандалиях в январе бегал по Невскому, подъедал за посетителями столовых, харкал кровью. Однако внутри всё равно сидело: «Я вернусь, буду актёром», и ещё - мучил стыд за пренебрежительные взгляды коллег, за то, что бесконечно занимал деньги, что за неуплату отключили телефон…
И вот как-то в сумерках, стоя на перекрёстке в самом центре города, вдруг осознал, что будто и не существует:
- Люди проходили не только мимо меня, но и сквозь меня. Ни денег, ни жизни, ни счастья. Я испугался. А потом сидел в кромешной тьме (и свет отключили) в своей комнате в коммуналке на Васильевском и мучительно думал, что делать? Вдруг какой-то голос сказал:
«А хочешь по-другому?» - «Хочу». - «Тогда ложись спать, а утром начнём». Проснулся утром, убрал комнату, вымылся, побрился и - больше никогда в жизни не пил.
И с куревом расстался. Долго пытался, а потом подумал - не бросать надо, а объявить войну! И пошёл в бой, чтобы для начала хоть «день простоять и ночь продержаться». А уж когда три дня продержался, решил - я этой победы не отдам. Конечно, крутило, колбасило, трясло, как наркомана. Чтобы занять руки, начал… вышивать. До сих пор на стене висит вышитая картинка, напоминает.
Иногда я ныряю в своё прошлое и поражаюсь - это был не я. Просто два разных человека. Могу даже сказать, что произошла реинкарнация. Будто тот Сухоруков улетел, растворился, сгорел, а плоть - омоложенная, отреставрированная - осталась. И в ней существует другая личность, присвоившая моё имя. Но - ни обиды, ни досады на прошлое нет. Я никогда ни о чём не жалею по одной причине: я из всего извлекаю уроки.
Талантливый сумасшедший
- Мне кажется, главное в жизни - собственное желание. В детстве я переболел скарлатиной, получил осложнение на уши, стал плохо слышать. Решил разбиться в лепёшку, но победить глухоту. Сам познакомился с уникальным врачом, шёл на все эксперименты, операции, пока не стал слышать.
Меня и в пионеры приняли «по собственному желанию», и в комсомол сам напросился. Мы жили в Орехово-Зуево, родители работали на ткацкой фабрике и хотели, чтобы и я туда пошёл. А я понял, что хочу в артисты. После армии поступил в ГИТИС. Без блата.
И свою первую роль в кино Виктор добыл во многом благодаря «собственному желанию». Главного героя в картине Юрия Мамина «Бакенбарды» должен был играть популярный Дмитрий Певцов, но он оказался занят. Пробовались другие артисты. Без успеха. Тогда второй режиссёр Владимир Суденников сказал Мамину: «Есть один талантливый сумасшедший, но ни разу не снимался, никто его не знает». - «Веди!» Сухоруков ни на что не надеялся, но явился. Но его пробы не убедили режиссёра. Прежде всего потому, что герой должен быть молодым, а Сухорукову - под сорок. И тут Виктор Иванович разразился такой мощной речью в защиту своего понимания персонажа, что Мамин с ним согласился! Это был 1989 год.
«Русские не сдаются!»
Фильм «Бакенбарды» затерялся в перестроечной неразберихе, но Сухорукова заметил начинающий режиссёр Алексей Балабанов. И пригласил в картину «Счастливые дни» по абсурдисту Беккету. Для этой роли «сумасшедший» как раз и был нужен.
Настоящую популярность Сухорукову принесли картины того же Балабанова «Брат» и «Брат-2». Для съёмок второго фильма Виктор даже в Америку съездил, которая не произвела на него большого впечатления. Зато зрители запомнили фразы его героя: «Вы мне ещё за Севастополь ответите!» и «Русские не сдаются!» В картине «Про уродов и людей» (она - любимая у Сухорукова), Балабанов дал персонажу собственное имя артиста - Виктор Иванович. Последней совместной работой с Алексеем стали «Жмурки». А потом пути разошлись. И хоть артист всегда говорил, что не обижается, в словах ощущалась горечь.
В начале кинематографического пути Сухоруков играл в основном злодеев: киллеров, террористов, стукачей, спекулянтов. Впрочем, в двух комедиях у него была роль Ленина, а потом пошли - граф Пален («Золотой век»), Бенкендорф («Сатисфакция»), Хрущёв («Звезда эпохи» и сериал «Фурцева»), даже император («Бедный. Бедный Павел»). Особняком стоит монах Филарет в картине Павла Лунгина «Остров». Взять Сухорукова предложил Пётр Мамонов, но режиссёр пришёл в ужас: «Побойся Бога, Петя, это ведь урод, бритоголовый бандит!» - «Вы его не знаете!» Лунгин поверил и не ошибся. Сейчас за плечами артиста почти 90 работ в кино.
- Я родился плебеем в городе Орехово-Зуево. Я и остаюсь плебеем и всё-таки могу сказать: «Честь - имею!» Что это такое? Расшифровываю. Пьяницей я был, но ведь одержал над собой победу. Чувство собственного достоинства - это инстинкт самосохранения. Это здоровье. За собой следить надо лучше, чем за другими.
И всё-таки за спиной артиста до сих пор молва: с ним лучше не связываться, он наркоман, сумасшедший, нарушит съёмочный процесс. Сухоруков это знает, но не обижается, да и к зависти коллег относится спокойно: «Счастливый человек не имеет права на злые мысли. Мне нравится нести внутри себя и даже демонстрировать позитив. Мы ведь живём тревожно, напряжённо, а так хочется сосредоточиться не на проблемах, а на спокойствии, экономии физиологических ресурсов, которые, может быть, ещё понадобятся в борьбе с болезнями. Если это и немного искусственное взбадривание, всё равно оно лучше, чем уныние».
Председатель колхоза
Сегодня Виктор много играет в разных московских театрах: и Шута в «Короле Лире», и Тартюфа, и отца семейства Сарафанова в «Старшем сыне», и Порфирия Петровича в «Преступлении и наказании», и царя Фёдора Иоанновича. Перед любой ролью много читает, и, как всегда, делает неожиданные выводы: «Недавно у одного учёного нашёл: «Правление Фёдора Иоанновича было передышкой для Руси перед Смутой». Оказывается, спокойно жить - это передышка, а когда головы летят, кровища льётся, убивают, грабят, жгут - это эпохи!»
У самого артиста сейчас - эпоха мира и покоя: «Иду по своему району, дворники, газетчица в киоске, цветочница - все со мной здороваются. И я чувствую себя председателем колхоза, Виктором Ивановичем. Люди меня уважают, и этого до следующей чёрной полосы хватит. Знаю, что обязательно придёт время печали, а я к этому готов, поэтому сегодня - улыбаюсь.
Виктор Сухоруков: «Бритоголовым больше не буду!» 
«Не надо со мной торговаться!» Виктор Сухоруков о кино, театре и оппозиции 
Виктор Сухоруков ничего не знал о включении его в штаб Путина 
Виктор Сухоруков: «Счастливый человек - полезен» 
Боярский озвучил Кота ученого, а Сухоруков – Первого министра