- И сторонники, и противники Российской империи едины в одном - она жива! - утверждает Леонид Парфёнов, известный журналист и телеведущий. - Разница лишь в том, что для одних это ответ на один проклятый русский вопрос «кто виноват», а для вторых на другой - «что делать?».
Особый путь?
Елена Данилевич, АиФ-Петербург: - Недавно вы представили в Санкт-Петербурге свою первую книгу из серии, посвящённой великой державе. Она - о глубокой истории. Но в то же время места, о которых рассказывается, снабжены GPS-координатами…
Леонид Парфенов: - Это не наука и не литература, скорее журналистика в твёрдом переплёте. А журналистика всегда «про сегодня», даже если события происходили давным-давно. Принято считать, что история ходит по кругу. Но мне кажется, у нас слишком много до сих пор нерешённых вопросов, вот мы и блуждаем в двух соснах. Не можем понять, что хорошо, а что плохо. Одни утверждают, что наше государство может жить, лишь захватывая новые территории. Другие уверены, что именно из-за этого мы надорвали силы, поэтому столь бесславно закончился для нас XX век. К Российской империи история отнеслась отрицательно. Она распалась: время вышло и завод кончился. Впрочем, как и у других. Последними пали британская и португальская.
- Однако у современных «царей» сохранились имперские замашки. Так же закрыты, чванливы и не желают разговаривать с народом.
- Это родовая проблема русской власти - она мнит себя настолько правой, что не видит необходимости объясняться. Жить в режиме диалога она не умеет. А зачем? Все и так покорно слушают. Руководство Северной Кореи ведёт себя таким же образом. А потом удивляется, откуда плохой имидж.
- Политики многое оправдывают тем, что у России свой особый путь.
- Такое утверждение - отражение собственной глупости. У нас европейская страна с соответствующими стандартами. И хотя внутри России многое им не отвечает, организация жизни, работа полиции, судов, политическая конкуренция имеют общие принципы с соседями. Мы своеобразны, но Италия тоже не похожа на Финляндию и наоборот. Так что все мантры про особый путь - это попытка снизить стоящую перед страной задачу. Улицы грязные, не получается быть Европой - тогда расскажем, что у нас особый путь.
Труженик на троне
- Вы исколесили страны и города в поисках мест, повлиявших на судьбу Российской империи. Что впечатлило больше всего?
- Мы разыскали, например, последний русский верстовой столб во Франции. Он установлен в городке Мобёж, где после победы над Наполеоном стоял русский штаб. На нём так и написано: «От Мобёжа 60 вёрст». В 1717 г. Пётр поправлял здоровье в бельгийском городе Спа. Откуда и произошли все SPA! Поэтому хоть сейчас туда можно приехать, попить той же водички. Или анатомический театр в Амстердаме, где публично вскрывали трупы. Сейчас там кафе. Пётр, охочий до всего, учился здесь мастерству хирурга, сохранились его ножницы и часы. Затем этот «труженик на троне» купил у хозяина коллекцию для Кунсткамеры. Поразительно, как точно он разгадал русский массовый вкус. Прошли века, но эти уродцы привлекают тысячи посетителей.
- Вы говорили, что держали в руках потрясающие документы, объясняющие ментальность русских царей...
- Николай II во время переписи населения в графе «род занятий» указал: «Хозяин земли русской». И своей молоденькой жене, только что из дармшадтских принцесс, вписал: «Хозяйка земли русской». Мне кажется, это важно для понимания русской нации. Кстати, из Дармштадта, этого маленького города в Германии, вышли три русских царицы. Здесь у Александры Фёдоровны, жены Николая II, появилась привычка писать колечком по стеклу. Две такие записки, её и его, сохранились на стёклах Эрмитажа. Они прошли через кровавые революции, войны и непостижимым образом уцелели. Их можно видеть и сегодня.
- Сейчас историю запросто переиначивают. Даже собрались издавать единый учебник, чтобы в школе уйти от полярных толкований.
- Это наивная позиция - её защитники думают, как они напишут, так и будет. Но знания об истории люди получают не из пособий и проверенных цензором книг. Другое дело, что наше непредсказуемое прошлое до сих пор оказывается идеологическим ресурсом, и с ним борются, как с настоящим. Оправдывая, например, пакт Молотова - Риббентропа. Или того круче - договор с Германией о дружбе и границе, подписанный в сентябре 1939 г. Уже надо научиться смотреть на отдалённые вещи непредвзято. А то Сталин умер 60 лет назад, а мы о нём спорим до сих пор. Одни говорят, что это кровавый палач, другие, что эффективный менеджер. Но это оценка не «вождя народов». Это мы говорим о себе, своём отношении к власти. Надо, наконец, к чему-то прийти.
- Но откуда не утихающая ностальгия по твёрдой руке, желание вернуть советское время?
- Расхлёбываем последствия высокой цены на баррель. Как при Брежневе нефть проедали, так и сейчас. Половина всех занятых у нас работают в госсекторе - для XXI века это неслыханно. Ещё четверть трудятся как бы на частном производстве, но кормятся от госбюджета. И только 25% вовлечены в какие-то, условно говоря, инновации. Понятно, что у государства от такого размаха возникает масса соблазнов. Вот оно и говорит: если мы это население кормим, значит, оно должно ответить нам лояльностью. Деньги ведь не за так даются, а чтобы хорошо относились, переизбрали. Это архаичная форма госустройства, устраивающая власть и значительную часть населения. Проблема и в том, что у нас очень пожилая страна. Доля молодёжи низка и отсюда медленная смена поколений. Всё это тормозит движение к новому.
У руля - временщики
- 2 ноября в Петербурге прошёл «Марш против ненависти», где участники призывали не разжигать вражду, найти понимание, в том числе с мигрантами. Почему в стране дружбу народов теперь устанавливают с ОМОНом?
- Ни один русский мегаполис уже не выживает без мигрантов. Это тоже бумеранг, связанный с экономикой, подсаженной на нефтяную иглу. Огромное количество денег, которое просто перераспределяется по регионам, снижает мотивацию к труду. Это и безответственность власти, у которой нет продуманной политики адаптации приезжих. Чиновники ведут себя, как временщики. Мол, сейчас эту дыру заткнули, а там видно будет. Когда начнут стрелять, тогда и примем меры. Это проблема и попустительства горожан, которые как следует не спрашивают с власти. А она ответственна не перед петербуржцами, а перед единственным человеком, который её назначил.
- Вы ежегодно выпускаете по несколько фильмов, книг, ведёте телепередачи... Откуда столько энергии?
- Не халтурить научился у отца. В работе же у меня главное - интерес. Если событие, факт вызывает живой отклик, ставишь перед собой цель: передать впечатление, энергию этого места тем, кто там не был. Например, пойти в дом Гоголя в Риме и объяснить, почему «Мёртвые души» и «Шинель», откуда мы все вышли, Гоголь писал именно там. Это и есть профессиональная задача. Так что сейчас я нянчусь с очередным фильмом.
Леонид Парфенов представит шестой том книжного проекта «Намедни. Наша эра» 
Скульптор Альберт Чаркин: «Духовное должно побеждать материальное» 
Общество без «жвачки». Михаил Решетников об агрессии и интеллигентности