«Знамение»: Кейдж, дети и Бетховен

Режиссер: Алекс Пройас

В ролях:  Николас Кейдж, Роуз Бирн, Чандлер Кантербери

Кому смотреть:   Всем, кроме детей - чтобы они не начали писать ничего лишнего.

Наш рейтинг: 8.0

Действие «Знамения» разворачивается в наши дни, в Америке. На 50-летие одной из местных школ вскрывают капсулу времени, которую заложили первые ученики. Там обнаруживается множество безобидных детских рисунков и одно странное письмо, исписанное цифрами. Его забирает к себе домой сын астрофизика Джона (Кейдж). Последний до сих пор тяжело переживает гибель жены: много пьет, слушает Бетховена и безуспешно пытается наладить более плотный контакт с отпрыском. Ночью, подвыпивший, он замечает письмо из школы, интереса ради пытается привести цифры в какую-то систему, и тут же становится трезвым как стеклышко: выясняется, что в загадочном послании из прошлого точно предсказаны крупнейшие катастрофы и катаклизмы, случившиеся за последние 50 лет. Все бы ничего, да в письме остались даты трех катастроф, которые еще не случились, но, судя по всему, случатся в ближайшие дни.

Параллельно сыну Джона начинают что-то шептать в ухо те же самые голоса, что нашептывали когда-то  цифры маленькой девочке, написавшей 50 лет назад странное послание.  Астрофизик, конечно, бросает пить и пытается убить «двух зайцев»: защитить сына от «шептунов» и предотвратить предсказанное. Все это поначалу кажется ярким, красивым, но достаточно стандартным триллером-катастрофой, которых в последнее время развелось невероятное количество. Но в итоге Алекс Пройас сумел удивить. Подробностей раскрывать мы, конечно, не будем, - скажем лишь, что обычный, казалось бы, триллер в итоге обернется триллером с библейскими корнями и цитатами из Откровения  Иоанна Богослова. 

Сюжет, впрочем, оставляет двоякое впечатление. Он интригует, держит в напряжении большую часть фильма, что для триллера – первейший показатель успеха. Но одновременно он изобилует нестыковками, условностями и оставляет массу недоуменных вопросов. Почему, например, ученый-астрофизик, получив письмо с предсказаниями, не созвал пресс-конференцию и не обратился в официальные инстанции, а начал вести себя так, что его запросто могли засадить пожизненно в Гаунтанамо как злостного террориста?! И зачем «шептунам» все эти игры в прятки, если все можно было сделать сразу и намного проще?

Ответ, конечно,  один:  потому что между основными идеями и посылами сценария нужно было напихать какое-то действие. И его напихали на славу: «Знамение» изобилует действительно шикарными сценами и едва ли не лучшими на сегодня спецэффектами катастроф. Одно только падение «Боинга» на шоссе достойно какого-нибудь узкоспециального  «Оскара». Но все-таки главное тут не это. И даже не финальная идея спасения, всепрощения и воссоединения с любимыми на небесах - хотя реализована она, конечно, эффектно.

С точки зрения художественной ценности важнее две вещи: игра Кейджа и отменное чувство стиля Алекса Пройаса. У Кейджа, по общему мнению, на сегодня самое, пожалуй, мрачное лицо и самые печальные глаза в Голливуде. А у режиссера «Ворона» и «Темного города» - врожденное умение поэтизировать мрак и печаль, подбирать им шикарные визуальные образы. Соединенные вместе, они создали чрезвычайно красивый в своей меланхолии фильм.  Самое красивое и эффектное тут – не сочные спецэффекты катастроф, а спящий под дождем, на черных камнях, Кейдж и его же поездка на джипе через агонизирующий Нью-Йорк под 7-ю симфонию Бетховена. В эти моменты фильм заметно превозносится над своей голливудской сущностью, притянутым за уши сюжетом, библейской риторикой и некоторой финальной банальщиной и превращается просто в красивые, грустные стихи о глупости и трагедии человека и человечества.

Смотрите также:

• Виктор Сухоруков: «В падении империи виноваты мы все» →
• Виктор Сухоруков: "В падении империи виноваты мы все" →
• Смотреть и видеть →