Он вошел в историю XX века как главный романтик балетной сцены. За свою жизнь Михаил Фокин поставил около 70 балетов. Им восхищался легендарный антрепренер Сергей Дягилев. Обладая фантастическим чутьем на таланты, он пригласил молодого хореографа в свою труппу в качестве балетмейстера. Именно постановки Фокина в рамках «Русских сезонов» принесли мировую известность Анне Павловой, Тамаре Карсавиной и Вацлаву Нижинскому. В день рождения хореографа SPB.AIF.RU вспоминает судьбу основателя современного классического романтического балета.
Против воли отца
В семье купца Фокина было пять детей – четверо сыновей и дочь. Михаил был младшим мальчиком. Все отмечали грациозность миловидного ребенка и советовали родителям отдать его в Императорскую балетную школу. Матери, которая страстно любила театр, эта идея казалась заманчивой: ее сын в годы учебы был бы на полном пансионе, затем его ждала блистательная карьера и пенсия. Как говорится, он был бы «обеспечен на всю жизнь». Однако против этого выступал ее супруг.
«Не хочу, чтобы мой Мимочка был попрыгунчиком», — сердито заявлял он. Как вспоминал годы спустя в своей книге «Против течения» Михаил Фокин, «мысль, что младший сын будет только и делать всю жизнь, что прыгать и на одной ноге вертеться да еще брать балерин за талию и подкидывать в воздух», раздражала его отца.
Но здоровье стало подводить главу семьи. Некогда веселый и деятельный мужчина, он был вынужден переложить все заботы о семье на плечи жены.
«Прежде энергичный, бодрый, веселый, стал теперь мрачным, недовольным собою, недовольным всем окружающим. Все говорили: «отдайте вашего мальчика в балет, он у вас такой грациозный». Но папа уже почти не мог видеть своего «грациозного мальчика» (он почти ослеп – прим. SPB.AIF.RU). Он сердито повторял, что можно выбрать другую, более достойную карьеру и не заниматься таким «глупым делом», - писал позже балетмейстер.
В итоге втайне от мужа мать отвела Михаила на вступительные экзамены в балетную школу, которые мальчик выдержал блестяще. Отцу пришлось принять как должное, что его сына ждет карьера артиста.
Годы, проведенные в громадном здании, тянущемся во всю длину Театральной улицы, юный Фокин вспоминал тепло.
«Поступив в школу, я слышал рассказ о том, как издевались старшие над маленькими, как вывешивали вновь принятых за окно на полотенцах. Слыхал я, как старшие заставляли новичков себе повиноваться, служить. Но в мое время уже ничего подобного не было», - рассказывал Михаил, отмечая, что он, мастер на всякие затеи и проказы, вспоминал о своих учителях и воспитателях самым лучшим образом.
Окончив школу, Михаил, окрыленный надеждами на будущее, вступил в труппу, где его ждало столкновение с действительностью. Несмотря на то, что он много времени уделял работе, без покровительства и связей ему не удавалось перенести свои танцы из классной комнаты на сцену:
«Тогда я считал это не только несправедливостью, но и большим несчастием и очень огорчался. Впоследствии я понял, что ошибался, что отсутствие каких-либо покровителей в течение всей моей деятельности оказало мне самую большую услугу. Зная, что ни на кого, кроме как на самого себя, я не могу рассчитывать, я напрягал все свои силы и способности. Я пришел к убеждению, что фаворитизм приносит самый большой вред в искусстве именно фаворитам. Все от них принимается с восторгом и заранее превозносится. Поэтому они часто не дают того, что могли бы дать при нормальных условиях».
В итоге Михаила все чаще стали посещать мысли сменить род деятельности: уйти из балета и стать живописцем. К счастью, в 1902 году ему предложили стать учителем в женском балетном классе Театрального училища. Это помогло ему оставить мечты о другой карьере.
Эксперименты, нетерпимость и энтузиазм
На первых порах Дирекция театров не давала Фокину возможности реализовать свой потенциал. Его первой попыткой воплотить свои идеи была постановка «Ацис и Галатея» - балета для учащихся Театрального училища. Следом за ней последовал школьный спектакль «Сон в летнюю ночь», который был тепло встречен критиками из объединения «Мир искусства».
Первой постановкой для труппы Мариинского театра стал для Фокина благотворительный спектакль «Виноградная лоза». Главные партии в нем исполнил он сам, балерины Анна Павлова и Тамара Карсавина. Последняя отмечала в своих мемуарах, что самим выбором этого произведения Фокин утвердил первый пункт своей программы: «музыка не просто аккомпанемент к ритмическим шагам, но органическая часть танца. Вдохновение хореографа во многом определяется качеством музыки».
«В целом Фокин враждебно относился к незыблемым канонам балетных традиций, поэтому большая часть труппы не поддерживала его; вокруг него объединилась только небольшая группа молодежи. Мой разум отказывался отбросить те принципы, на которых воспитывалась. Нетерпимость Фокина мучила и шокировала меня, но его энтузиазм и пылкость пленяли. Я поверила в него, прежде чем он успел поставить что-либо значительное», - писала она в книге «Театральная улица».
После «Виноградной лозы» Фокин вскоре поставил спектакли «Эвника», «Шопениана», «Павильон Армиды», номер «Умирающий лебедь».
По воспоминаниям Карсавиной, Михаил Фокин был очень эмоциональным в работе.
«Мы, его последователи, были преданы ему из-за его искренней увлеченности своим делом и требовательности к окружающим, хотя он был чрезмерно раздражительным и порой терял над собой контроль. Сначала это нас выводило из равновесия, но со временем мы привыкли к тому, как он швырял стулья, уходил посредине репетиции или вдруг разражался страстными речами. Во время сценических репетиций он усаживался в партере, чтобы оценить эффект своей постановки. Его голос, охрипший от крика, обрушивался на нас словно пулеметная очередь через головы оркестрантов: «Отвратительное исполнение. Небрежно, неряшливо. Я не допущу такого наплевательского отношения!»
Переломным моментом в карьере Михаила Фокина стало знакомство в 1908 году с антрепренёром Сергеем Дягилевым, который пригласил молодого хореографа в свой балет в качестве балетмейстера. Тот согласился. Уже на следующий год в Париже их ждал триумф. Работы Фокина, ранее поставленные в Мариинском театре, сделали знаменитыми Анну Павлову, Тамару Карсавина, Вацлава Нижинского.
Зарубежный зритель рукоплескал постановкам «Жар-Птица», «Шехеразада», «Жизель», «Петрушка», «Видение розы», «Тамар», «Дафнис и Хлоя».
Отношения Фокина и Дягилева со временем становились все напряженнее. Для балетмейстера стало сильным ударом, что втайне от него Вацлаву Нижинскому доверили поставить балет «Послеполуденного отдыха Фавна». К тому же Дягилев умел мстить слишком импульсивному Фокину. Как-то на спектакле «Дафнис и Хлоя» он велел поднять занавес на 30 минут раньше. В итоге только к середине спектакля зрители заняли свои места.
Между антрепренером и балетмейстером произошел разрыв. Правда, через два года Фокин вновь вернулся в «Русские сезоны», но сезон 1914 года стал последним для его сотрудничества с Сергеем Павловичем.
После революции
Октябрьская революция принесла Фокину осознание того, что продолжать работать в Мариинском театре он не сможет. В 1918, когда ему было 38 лет, он уехал на гастроли в Стокгольм, из которых не вернулся на родину.
Вскоре, получив предложение перебраться в США, он уехал в Нью-Йорк, где в 1921 году открыл первую в США балетную школу. Несмотря на то, что его еще ждали в России, Фокин больше никогда не был в Петербурге. Он умер 22 августа 1942 года. Михаилу Михайловичу было 62 года.
Царица канкана XIX века. Трагическая судьба артистки оперетты Веры Лядовой 
Великий француз русского балета. Как сложилась жизнь Мариуса Петипа 
В тени Тамары. Как балерина Карсавина затмила мужа–дипломата 
Знаменитый «невозвращенец». Удивительная судьба танцора Михаила Барышникова 
Балерина «в шорах». Как одиночество и воля помогли успеху Галины Улановой