«Каждая нота имеет цвет». Пианист Евгений Кисин о любви и оттенках музыки

В 80-х его называли ребёнок-вундеркинд. Уже в 10 лет он играл Моцарта с оркестром, в 11 - дал свой первый сольный концерт. Сегодня Кисин - один из самых известных пианистов мира. Он живёт за рубежом, но по-прежнему остаётся русским артистом.

Бах с закрытыми глазами

- Евгений, последний раз вы давали концерт в Петербурге в 2009-м, а «сольник» и вовсе состоялся 15 лет назад. Почему так долго не приезжали? 

Статья по теме

«Я доросла до прозы». Диана Арбенина – о музыке и новой книге

- Гастроли намечались несколько лет назад, но буквально накануне я слёг с температурой за 39, и программу пришлось отменить. Сейчас всё состоялось. Для меня огромная радость выступать с оркестром под руководством Юрия Темирканова. Мы работаем вместе с 90-х, и это всегда большое удовольствие. И профессиональное, и личное.

Вообще же в Петербурге у меня возникает особое настроение. И чем старше становлюсь, тем больше способен чувствовать его красоту. С ним связаны самые светлые и тёплые воспоминания отрочества и ранней юности. До сих пор помню, например, потрясающую поездку в Царскосельский лицей. В юности в Ленинград я приезжал с концертами каждый сезон и должен сказать - публика здесь особенная, хорошо подготовленная. Так, когда играл в Филармонии, за всё происходящее в зале очень переживали даже гардеробщицы и буфетчицы, что меня необыкновенно трогало.

- Их можно понять, ведь на сцене Академической филармонии выступал подросток 11 лет. Многие зрители сидели с закрытыми глазами, настолько это не совпадало - мальчик и те сложные произведения, которые вы исполняли.

- Тогда мне всё давалось очень легко. Сестра занималась музыкой, и я уже в 11 месяцев пропел тему фуги Баха, над которой она работала. А в два года, стоя на полу, дотянулся до клавишей и начал играть по слуху сначала одним пальцем, а потом и всеми десятью. Так что на первых порах много усилий не требовалось. К гаммам, например, я вообще не прикасался. Мне хотелось играть на рояле, но не готовиться к урокам, а в своё удовольствие.

Кстати, я сам предпочитаю слушать музыку с закрытыми глазами, так как то, что мы видим, значительно влияет на восприятие. По собственному опыту знаю: когда слушаешь только ушами - получается более чисто.

- Говорят, некоторые исполнители ещё и видят музыку в разных цветах. Неужели правда?

- Для меня каждая нота имеет свой цвет. Ре, например, белая. Причём минорные краски ярче мажорных. Ре-мажор - ярко-белая, а ре-минор, как снег. Начало третьего концерта Рахманинова, словно зимняя снежная дорога.

Для меня каждая нота имеет свой цвет. Ре, например, белая. Причём минорные краски ярче мажорных. Ре-мажор - ярко-белая, а ре-минор, как снег.

Премия и отсрочка от армии

- Вы уже в 6 лет поступили в музыкальную школу им. Гнесиных. А что бы посоветовали родителям, которые хотят вырастить из своих чад великих музыкантов, но дети сопротивляются?

- Учить надо только тех, кого нельзя не учить. Не у всех же есть способности к музыке. При этом сколько людей, столько и ситуаций, у каждого ребёнка свои особенности. Однажды, это было в Вашингтоне 15 лет назад, ко мне после концерта подошла китайская семья. Их сыну было лет 8, и они дали мне видеозапись его игры. 

Статья по теме

«Маршал песни». За что Георгий Жуков присвоил это звание Соловьёву-Седому

Я посмотрел и был потрясён. Как он играл сложнейшие произведения! 24-й этюд Шопена, финал первой части сонаты Бетховена. Причём в некоторые моменты даже не мог целиком брать аккорды. Ему приходилось опускать нижние нотки, потому что ручка у него была ещё маленькая. Но по темпераменту он играл как взрослый и очень талантливый человек.

Я позвонил его маме и полтора часа пытался, но, видимо, безуспешно, убедить её, что мальчику ни в коем случае нельзя много выступать, а нужно спокойно и нормально учиться. Мама реагировал так: «Да? А вот другие говорят, что сейчас, наоборот, его надо поскорее всем показать. Потому что когда ему исполнится 12, появятся другие талантливые дети такого же возраста, и никто больше не захочет его слушать». С тех пор мне об этом мальчике ничего не известно, что очень и очень жаль. Потому что по записям было очевидно - способности феноменальные, причём не только технические, но и эмоциональные.

- В 90-х вы на какое-то время уехали из страны. Говорят, из-за конфликта с Министерством обороны...

- Я хотел одного - учиться и играть. Когда мне исполнилось 18, несколько известных артистов написали письмо в инстанции и попросили предоставить мне отсрочку от военной службы для продолжения учёбы. Сначала мою фамилию внесли в список особо одарённых молодых людей, но потом повестки снова стали приходить на домашний адрес. Единственное, чего удалось добиться, - освобождения на год.

В 1997-м я получил премию «Триумф», а на церемонии присутствовал и министр обороны. Когда ему все стали задавать вопросы, он, смеясь, ответил: «Дайте ему ещё одну премию, и мы дадим ещё одну отсрочку!». Если по существу, я был приписан к войскам связи. Не знаю, почему. Может, потому что у меня стояла «5» по физике? Правда, теперь склонен думать, что у нас просто была очень добрая учительница по этому предмету.

Любовь и свобода

- Вашей единственной учительницей по музыке была Анна Кантор. Как ей удалось раскрыть ваши лучшие черты? Сами не пробовали преподавать?

- Пока не собираюсь, но чужую игру воспринимаю, и если ко мне обращаются, помогаю с удовольствием. Моя учительница Анна Павловна всегда стремилась совершенствовать способности каждого из своих учеников. Поэтому у неё все играли в соответствии со своей индивидуальностью. Убеждён, что настоящий педагог так и должен делать - распознать и развить таланты каждого воспитанника. Сегодня я даю от 40 до 50 концертов в год, из них около 10 сольных. Также примерно год работаю над очередной программой. Подготовка нового произведения занимает несколько месяцев, ну а потом, от концерта к концерту, исполнение улучшается. Как правило, занимаюсь каждый день.

- Вы наизусть играете сложнейшие произведения. А если забыли ноты, что тогда?

- Со мной такое однажды произошло во время исполнения 6-го интермеццо из 116-го опуса Брамса. Играл весь опус и в 6-м что-то подзабыл. Но как-то выкрутился, а затем уже вспомнил. Кстати, имеет значение и то, что пианисты во время гастролей постоянно играют на новых роялях. Чтобы приспособиться, нужно время. Я не перестаю волноваться перед выходом на сцену. Но понял, как с этим надо бороться. Первое - хорошо подготовиться. Второе - полностью сосредоточиться на
музыке.

- Ушедший год был для вас особенным. Вы женились. Как считаете, что самое важное в отношениях между людьми?

Художника нельзя держать в неволе, самое страшное для него - отсутствие творческой свободы.

- Любовь и свобода. Без любви всё бессмысленно. При этом художника нельзя держать в неволе, самое страшное для него - отсутствие творческой свободы. Есть и ещё важный момент. Мейерхольд в своё время говорил: «Чтобы талантливый человек развивался, ему необходимы, среди прочего, большие препятствия».