Лёва Бейбутян приехал в Северную столицу учиться скульптуре и планировал вернуться домой в Ереван, но волею судьбы здесь так и остался. Сегодня работы художника можно увидеть на улицах многих городов России, в том числе в Москве и Петербурге.
Скульптор рассказал в беседе «АиФ-Петербург», как от живописи перешёл к скульптуре, может ли работа с камнем стать профессией и сложно ли быть художником.
Жил в мастерской
Сегодня за плечами Лёвы Бейбутяна более 200 творческих работ. Какие-то можно встретить на улицах в разных точках России, какие-то выставлены в музеях. Но начинал свой творческий путь автор не с камня.
Как вспоминает собеседник издания, ещё в школе он увлёкся рисованием. Создавал любительские наброски, перенося на бумагу образы из различных произведений. Работы были неплохие. Юный художник даже представлял их на персональной выставке в школе.
«К тому времени я уже понял, что хочу стать художником. Тогда в Армении было много слухов о том, что поступить без нужных связей в профильные вузы не получится. Я решил не рисковать и поступил в училище по направлению «Ювелирная обработка камня». Параллельно в свободное время занимался в студии местного художника», – рассказывает Лёва Бейбутян.
Окончив училище, он всё-таки попробовал поступить в институт, но не получилось, отправился в армию. Служил в Ленинграде и, как художник, в основном занимался оформлением агитационных плакатов, а также писал к ним лозунги.
Вернувшись домой, в Армению, Лёва Бейбутян поступил в педагогический институт в Ереване на так называемый нулевой подготовительный курс. Участвовал в студенческих выставках.
«На одной из таких выставок мои работы заметил преподававший в институте академик Гукас Чубарян. У него было своё отделение скульптуры в вузе. Ему понравились мои наброски, и он предложил взять к себе учеником в персональную мастерскую. Конечно, я согласился. Но тогда я не представлял, что такое скульптура вообще, никогда не лепил, ничего не знал. Когда первый раз пришёл в мастерскую, осмотрелся и сразу подумал: «Что это такое вообще? Грязно, гипс, глина повсюду, надо переодеваться... Зачем мне это?». Но всё-таки остался. Начинал обучение с формовки, затем пробовал копировать работы, а потом начал потихоньку помогать выполнять заказы», – делится скульптор.
Так продолжалось, пока однажды Гукас Григорьевич не сказал: «Лёвик, твоё место не здесь. Надо тебе ехать в Ленинград учиться». Тогда Лёва Бебутян как раз завалил вступительный экзамен по математике в Ереванский институт. Предложение учителя принял.
Отправил мастер своего протеже в Мухинское училище, где преподавал его бывший ученик.
«Это был 1977 год. Помню, мама отпускать не хотела, переживала, плакала, когда узнала, что я собираюсь уезжать. Но билеты к тому моменту я уже купил. Прилетел в Ленинград осенью. После солнечной Армении всё выглядело серо, мрачно. Было холодно, постоянно шли дожди», – вспоминает Лёва Бейбутян.
Поначалу молодой художник жил в мастерской знакомого учителя, к которому послал мастер. Там же готовился к поступлению. Параллельно пошёл на службу пожарным. Поступить удалось, но лишь с третьего раза.
«Не мог оставить искусство»
К окончанию училища Лёва Бейбутян уже обзавёлся семьёй, у пары родился сын. Молодой отец пошёл работать на скульптурный комбинат. Туда поступали все заказы с Советского Союза.
Молодые супруги собирались переехать в Армению. Но планам помешали внешние факторы – сначала спитакское землетрясение, параллельно начал разгораться Карабахский конфликт.
«Дорога на Родину оказалась закрыта. И так я в Петербурге и остался. Потом уже обзавёлся знакомыми, друзьями, заслужил имя – всё здесь было. Тем не менее до сих пор каждый год я езжу Армению. Связь поддерживаю. Петербург за всё это время, конечно, стал второй Родиной», – добавляет скульптор.
Лёва Бейбутян воспитал двух сыновей и дочь. Сейчас его радуют внуки – два мальчика и две девочки. Из детей по стопам отца никто не пошёл. В шутку собеседник издания вспомнил историю, которая произошла в 1990-х, когда без работы и денег оказались многие.
«В Советском Союзе у художников и скульпторов постоянно была работа, в том числе и у меня. Я тогда и машину, и квартиру купил, и много чего ещё. Когда развалился СССР, заказов резко не стало. Многие талантливые художники не выдержали потрясения: спились, бросили искусство, чтобы кормить семью, искали другую работу, кто-то и вовсе не смог пережить этих перемен. Тяжёлый был период. Но я не мог оставить искусство, ведь столько всего сделал, чтобы оказаться там, где я был, – уехал с Родины, годами готовился, учился, достиг определённого уровня уже к тому моменту. Решил бороться до конца. Приходилось голодать, конечно, денег не было, жить стало намного сложнее.
И однажды в мастерской во время беседы кто-то спросил у меня, будет ли старший сын скульптором, а он рядом стоял. Я сказал, что не знаю и предложил спросить у него. А он ответил: «Нет, я скульптором не буду, не хочу бедным быть». Иронично, конечно, но тогда в его устах правда звучала, он что видел, то и говорил», – рассказывает Лёва Бейбутян.
Последний Ленин Союза
Мастерская Лёвы Бейбутяна располагается в Доме скульптора Союза художников на Заневском проспекте. Персональное рабочее пространство заставлено работами из камня, гипса и дерева, а стены украшают картины. Посетителей скульптор принимает с искренним армянским гостеприимством. Уйти, не выпив кофе и не угостившись абрикосами, едва ли удастся. Добавляют национального колорита виноградные побеги, которые вопреки всему растут над молчаливыми скульптурами мастера.
Сейчас Лёва Бейбутян работает над проектом для Духовной академии Санкт-Петербурга – памятник иерарху Русской православной церкви, митрополиту Ленинградскому и Ладожскому Никодиму (в миру Борис Ротов).
Самой первой работой для Северной столицы стал памятник Константину Циолковскому. Его установили в Петербурге к 200-летию со дня рождения основоположника современной космонавтики.
В шутку Лёва Бейбутян любит говорить, что работал над последним в Советском Союзе памятником Ленину. Как вспоминает скульптор, он получил гонорар, работа была почти готова, трёхметрового вождя уже готовили к установке, когда развалился СССР. В итоге Владимира Ильича поставить и не успели.
Сегодня мастер сам учит и занимается с молодыми скульпторами: Лёва Бейбутян – профессор кафедры монументально-декоративной скульптуры в Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной академии имени Штиглица. Он отмечает, что молодое поколение не так, как раньше, заинтересовано в таких специальностях, и чаще всё-таки поступают на более «перспективные» с точки зрения заработка направления. Однако и скульптор может превратить своё искусство в ремесло, зарабатывая на нём, уверен художник.
«Когда я учился, профессора повторяли нам, студентам, – забудьте о деньгах, не надо только ради денег что-то делать. Но в некоторых случаях художник вынужден своим творчеством зарабатывать на еду. И в этом нет ничего такого, работы хуже из-за этого не становятся. Но часто такие проекты называют халтурами. Я это слово не принимаю. Хороший честный художник всегда добросовестно делает свою работу, не имеет значения что это и для кого. Это зависит от самого автора», – заключил Лёва Бейбутян.
Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга.
