Елизаветинская больница – крупнейший стационар на севере Петербурга. За год здесь принимают свыше 110 тысяч пациентов (больше всех в городе), и работа идёт в режиме 24/7. Ежедневно и круглосуточно специалисты оказывают экстренную, плановую и амбулаторную медицинскую помощь.
Как это удаётся? Что помогает избежать очередей и врачебных ошибок? Об этом spb.aif.ru рассказал главный врач, профессор, лауреат премии правительства РФ Сергей Петров. 28 ноября он отмечает юбилей – 65-летие.
Работа без выходных
Елена Данилевич, spb.aif.ru: Сергей Викторович, ваша больница – огромный комплекс, десятки отделений. А какое направление является главным?
Сергей Петров: Основное предназначение – оказание скорой помощи. У нас есть высокие технологии, плановая госпитализация, но главное – экстренная помощь. Здесь, в северной половине города, живёт около трёх миллионов человек. И если с кем-то что-то случается – падение с высоты, шок, травмы, ДТП, – в любое время идут к нам. У нас работают более двух тысяч сотрудников, 600 врачей ведут приём по всем профилям, так что больница открыта круглосуточно, 365 дней в году.
– Как театр начинается с вешалки, так больница – с приёмного покоя. В Елизаветинскую поступают более 350 пациентов в сутки, случается и рекордные 500. Как выстроить такую систему, чтобы каждый получал необходимую ему помощь?
– Для этого созданы три зоны – «красная», «жёлтая» и «зелёная». «Красный» поток – пациенты, находящиеся в крайне тяжёлом состоянии. Они без промедления, минуя регистратуру, поступают в центр критических состояний, где открыты палаты реанимации и противошоковое отделение. В день через такой центр проходят до 40 больных.
Второй поток – «жёлтый». В структуре поступающих он составляет 25–30%. Это пациенты, общее состояние которых стабильно, но в силу разных причин самостоятельно передвигаться они не могут. Тогда врачи, медсёстры сами идут к таким больным. Берут анализы, проводят рентген, ультразвуковые исследования, эндоскопию и т. д.
Третий поток – «зелёный». Это бóльшая часть больных. Им проводится диагностика, выясняется, почему ухудшилось самочувствие. Как правило, они направляются на плановое обследование и амбулаторное лечение. Логистика построена так, что потоки не смешиваются. Соответственно, нет скопления машин, переполненных помещений. Никто не мешает и плановым пациентам, где помощь часто требует размеренности и вдумчивой скрупулёзности. Функционирует и региональный сосудистый центр, признанный лучшим в городе.
– Получается настоящий «светофор жизни». А как быть, если человеку больно, страшно, но не сразу понятно, в какую зону его направить. Можно помочь ему поскорее?
– Для этого делается всё необходимое. Лечение начинается уже на стадии «скорой», не дожидаясь, пока пациент поступит на конкретное отделение. При необходимости ему вводятся обезболивающие, другие препараты и одновременно ставится диагноз. Это позволяет, во-первых, сократить время пребывания, а во-вторых, пациент чувствует, что о нём заботятся. Стараемся, чтобы ситуации, когда человек сидит, ждёт несколько часов и при этом не получает необходимой помощи, были исключены.
– Уже забылось, но 10 лет назад вы приняли Елизаветинскую в тяжёлом состоянии. Её даже называли «истребительной». Что помогло переломить ситуацию?
– Всё делали постепенно. Провели техническое переоснащение, и сегодня наш стационар, как и большинство в Петербурге, укомплектован современной аппаратурой. Есть ангиографы, компьютерные, магниторезонансные томографы, ультразвуковые аппараты, созданы условия, чтобы проводить высокотехнологичные операции. Город на это средств не жалеет и поддерживает материальную базу на должном уровне. Сегодня чёткость исследований в пять раз выше и совершенно другой уровень диагностики. Ну, а самое главное – коллектив, врачи, которые каждый день борются за здоровье своих подопечных. Молодые могут профессионально расти, повышать квалификацию. Проводим и конкурс отделений, где лучшим оплачиваем курсы обучения. Первыми победителями стали лор-врачи, которые освоили новые операции и уже их выполняют.
Не теряя времени
– Ваша больница отличается стремлением к передовым позициям. Так, в Елизаветинской, одной из первых в городе, перешли на электронные медицинские карты. Что это дало? В чём польза цифры для пациентов и врачей?
– Сегодня бумажных медкарт у нас не существует. Их с 2022-го заменили электронные истории болезни, так что все сведения заносятся во внутренние компьютеры. Польза ощутима. Это помогло преодолеть консерватизм и устаревшую практику, использовать возможности информационных технологий и повысить качество лечения. Теперь уже не представляем, как работали по-другому.
– Можно пример?
– Как обычно происходит? Пациенту нужно сделать рентген. Он приходит с бумажной картой в кабинет специалиста, и она там остаётся. Часто на несколько часов, а то и на весь день. Всё это время доступа нет ни у кого, только потом её может взять лечащий врач и т. д. В итоге время, а иногда это самое дорогое, упущено. У нас сейчас этот документ за несколько секунд открывается с любого рабочего места. Рентгенолог сделал заключение, и это тут же видит лечащий доктор. Если потребуется, он без промедления назначит консультацию другого специалиста, дополнительные исследования. Никто ничего не носит и не ищет.
В приёмном покое взяли анализы, и через пять минут их результаты доступны всем, операционной бригаде и т. д. Это в разы ускоряет лечение, помогает избежать врачебных ошибок. Также выкладываются аналитические материалы, статистика, эффективные методики. У нас средний срок пребывания в больнице около пяти дней, и за это время мы стараемся сделать для пациента максимально возможное, чтобы укрепить его здоровье.
– Сейчас к врачам предъявляются повышенные требования. Многие пациенты вооружены телефонами, так что кадры с нарушениями тут же попадают в сеть и вызывают шквал критики. Как действуете в такой ситуации?
– Претензии предъявляются, никто этого не скрывает. Ведь общество хочет, чтобы помощь на всех этапах была своевременной и высококвалифицированной. Другое дело, что условия не всегда этому соответствуют. Мы придерживаемся правила делать всё открыто и прозрачно. Передаём данные на Госуслуги, в соответствующие региональные центры, поэтому больной или его родственники сами могут всё прочитать, познакомиться с информацией. Кстати, электронная система, которая у нас внедрена, автоматически напоминает врачу о заполнении сообщений, что в разы повышает обязательность и дисциплину. Есть ряд обоснованных жалоб, и мы оперативно на них реагируем, но немало вопросов, что называется, – из разряда пожеланий.
И здесь многое зависит от диалога, который ведут врач и пациент. Обязательно должен быть взаимный контакт, тогда и профессиональные качества доктора «сыграют» на 100%. Ведь иногда возникают даже конфликты. Врач, например, считает, что нужно делать операцию, но аргументированно доказать пациенту это не может. В итоге тот подписывает отказ. Это неправильно. Несмотря на сложности, проблемы, нужно найти в себе силы убедить больного в правоте своих действий. Таково моё правило, так меня учили и мои учителя.
Врач в четвёртом поколении
– Сергей Викторович, вы уже 40 лет в профессии. У вас были потрясающие наставники, ведь вы врач в четвёртом поколении. Что больше всего запомнилось из общения со старшими?
– Говорят, что история страны складывается из историй миллионов семей, и наша не исключение. Два моих деда воевали в Великую Отечественную. Одного из них утро 22 июня 1941 года застало в Брестской крепости – молодых докторов туда отправили на сборы. Дед попал в плен, но даже там, в тяжелейших условиях, организовал медпункт и лечил узников лагеря. Одним из его пациентов был Герой Советского Союза Пётр Гаврилов, известный по повести Бориса Васильева «В списках не значится», – последний защитник Брестской крепости. Они потом и после войны встречались, поддерживали добрые отношения.
Прадед все годы осады трудился в блокадном Ленинграде и чтобы не оставлять рабочее место ни на минуту – жил в госпитале, где и нёс службу.
Медицина всегда была в нашем доме, жизни, вокруг. Мои бабушка и мама тоже врачи. Отец взял меня в клинику, когда я учился в восьмом классе. Я помогал на операции – был ассистентом хирурга, как у нас говорят, «стоял на крючках». Сейчас двое моих сыновей продолжили династию, и в другой профессии я их даже не представляю. Так что главное правило – работать, любить своё дело, семью и быть преданным профессии, которую выбрал.
