Работа с детьми, плохо говорящими на русском языке, – настоящий вызов для учителей.
Как должно строиться взаимодействие с такими учениками, и почему инофонов не стоит изолировать от русскоязычных, рассказала кандидат педагогических наук, доцент РГПУ имени Герцена Елена Железнякова.
Перенять опыт
Елена Банокина, SPB.AIF.RU: Елена Алексеевна, в России достаточно много детей мигрантов. Если говорить про Санкт-Петербург, то уроженцев каких стран больше всего?
Елена Железнякова: Чаще – это Средняя Азия. Также есть дети корейцев, китайцев. Англоговорящих на данный момент в школах Северной столицы не встречается. Надо иметь в виду, что дети мигрантов – это не только те, кто родился на территории иной страны и переехал в Россию, но и родившиеся уже на территории РФ в семье приезжих.
– Если ребёнок не знает русского в 9–10–11 лет, могут ли ему отказать в приёме в школе?
– Нет, ни в коем случае. Но в некоторых случаях школьная администрация посоветует родителям отдать детей в классы не по возрасту. Например, вместо 7-го класса пойти в 6-й или 5-й класс. Однако родители далеко не всегда соглашаются, считая, что это унизительно для ребёнка. Хотя с точки зрения обучения – неплохой вариант.
– То есть лучше учить ребёнка русскому языку до поступления в школу?
– Изучая опыт стран, которые давно столкнулись с миграционными потоками, мы можем сказать, что этот путь эффективный. Например, в Германии практикуют предварительно отдельное изучение государственного языка: дети в течение года или двух учат только немецкий и после выпускного экзамена могут быть зачислены в обычную школу. Некоторое время назад в Москве также проводили подобный эксперимент, организовали специальные школы русского языка для детей мигрантов. Несмотря на успешность, проект так и не получил развития, школы закрыли, и больше ни в одном городе России не возобновили. Сразу отвечу почему: реализация такого проекта требует большого административного ресурса, которого не хватает. И был один минус – когда дети мигрантов обучались отдельно от русскоязычных ровесников, их социальная адаптация проходила медленнее, хотя язык осваивался быстрее.
– Но сегодня получается так, что ребёнок, плохо знающий русский язык, ходит в школу и не до конца понимает, что говорит учитель. Смысла в таком образовании немного.
– Часто так и получается, особенно если в классе большой процент инофонов. В ряде школ Петербурга есть классы, где таких учеников 80%. Конечно, в такой ситуации у учителя нет возможности уделять внимание каждому. Тем более что уровень владения языком разный: кто-то может говорить неплохо, и ему требуется небольшая коррекция, а кто-то совсем не говорит. Идеально, когда в русскоязычном классе учатся не больше двух инофонов. С другой стороны, дети мигрантов должны изучать русский язык как неродной, по специальной методике, отличной от той, что используют в наших школах. Сегодня же учителя остаются один на один с этой проблемой.
Букварь для мигрантов
– Насколько велика вероятность, что в ближайшие годы школы придут к решению проблемы образования мигрантов?
– Я думаю, что рано или поздно система обучения будет создана, но как быстро? Это зависит от многих факторов, прежде всего, объёма миграции. Но мы видим, что даже пандемия на это не повлияла, люди как приезжали в Россию, так и продолжают ехать.
Проблема существует давно – ещё в 2007 году, когда только-только начали появляться инофоны, на нашу кафедру пришли школьные учителя с вопросом, как им работать с этими детьми? Ведь традиционная методика, которая применяется к русским детям, для мигрантов не подходит. Ни пособий, ни методичек по работе с мигрантами не было. Больше 15 лет мы ведём работу в данном направлении, и сделано многое – например, огромным спросом у учителей пользуется букварь для мигрантов под редакцией нашего профессора Ирины Лысаковой.
Кроме того, мы понимаем, что учителю нужно дополнительно обучаться работе с инофонами, это ведь совершенно иная методика! И подготовку таких учителей нужно начинать с педагогических вузов. В нашем университете на филологическом факультете часть студентов осваивает специальные дисциплины, позволяющие работать с детьми мигрантов. Но этого недостаточно, ведь модуль вариативный. В идеале программу должны пройти все без исключения студенты филфака педвузов России. Если говорим про действующих учителей, то им необходимы курсы повышения квалификации по этому направлению. Обучение русскому языку как неродному – это особые методы и приёмы, которыми педагоги начальной школы и учителя русского языка и литературы не владеют.
– Но в школах СССР как-то ведь учили русскому языку? И в каждой республике на русском говорили.
– Да, но там тоже была отдельная методика. Иногда говорят, что её можно заимствовать для обучения детей мигрантов, но это не совсем так – многие инофоны оказываются в русскоязычной среде, совсем не говоря по-русски. А в национальной школе, какие были в республиках Советского Союза, дети в повседневной жизни говорили на своём родном языке, их окружали говорящие на их языке люди, и только в школе они слышали русский. Кроме того, миграция в СССР не была такой интенсивной, как сейчас.
Время ограничено
– Давайте поговорим о том, насколько быстро ребёнок может изучить русский. Есть мнение, что легче всего язык даётся детям до 10 лет. А как на самом деле?
– Это мнение верное. Если говорить про детей мигрантов, то идеально, если они приезжают в Россию в дошкольном возрасте и ходят в детский сад, вращаясь в русскоязычной среде. Тогда они адаптируются хорошо. Если ребёнок приходит в 1–2-й класс, то он адаптируется при условии специальной работы с ним. Самостоятельно, за счёт нахождения в русскоязычной среде, это не произойдёт, нужна отдельная работа по определённой методике.
Традиционно, мы считаем, что для того, чтобы учиться, нужно овладеть языком на уровне В1. Чтобы овладеть языком, нужно в течение года регулярно и интенсивно изучать русский язык. Если это ученики начальной школы, то может уйти больше времени, ведь кроме русского языка у ребёнка есть и другие предметы. Поэтому потребуется 1–2 года.
Если ребёнок пришёл в 3–4-й класс, то адаптировать его возможно, но это сложнее. Дети, которые перешли в 5-й класс, – это уже задача со звёздочкой, тут должны быть вовлечены все: и учитель, и родители, и школьная администрация. Последние должны создать такие условия для учителей, чтобы они могли с этим ребёнком дополнительно заниматься. Ну и самому ребёнку в таком возрасте требуется мотивация для обучения, ведь с возрастом погрузиться в язык всё сложнее и сложнее. Но есть удачные примеры адаптации подростков.
– Как много детей, которые идут в школу совсем без знания языка?
– Очень мало – всё-таки на минимальном бытовом уровне они владеют языком, это происходит за счёт среды. Но уровень, конечно, очень низкий.
– Помимо занятий в школе, как ещё можно повысить уровень языка? Рекомендуется как можно больше общаться дома на русском?
– На самом деле нет – мы же не знаем, какой уровень владения у родителей. Часто мамы и папы не знают языка. Мы можем рекомендовать родителям поощрять чтение на русском, смотреть хорошие мультфильмы, детские киноленты и прослушивать подкасты. Всё это за пределами школы будет способствовать тому, что ребёнок легче и быстрее выучит русский язык.
Кстати
На минувшей неделе председатель СПЧ Валерий Фадеев заявил, что дети, не знающие русский язык, должны быть предварительно обучены в специальных центрах: «Нужно менять закон: нельзя принимать в школу детей, не знающих русский язык, и этот закон должен требовать их обучение в специальном центре. Насколько я знаю, Минпросвещения работает над этим».
Ранее Фадеев отмечал, что «возможно, нужно вводить квоты» для детей мигрантов в школах: «Есть школы, где до половины детей – это дети мигрантов. Обучение становится невозможным, нарушаются права всех детей. Директора и специалисты, с которыми мы беседовали, говорят, что 20% учеников-мигрантов – это предельный уровень, когда нормальное обучение ещё возможно… Владение русским языком для мигрантов должно стать обязательным условием для получения пособий. Зачем нам мигранты, которые не хотят интегрироваться в российское общество и изучать русский язык? Надо их побуждать, и не только ласковыми методами».
Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга.
В кружках и секциях Петербурга открыли свыше 800 тысяч бюджетных мест 
1 сентября детсады, школы и колледжи Петербурга примут около миллиона детей 
Учить с любовью. 
У птицефабрики в Ленобласти перебои в работе из-за отъезда мигрантов