Ведь Финский залив и Балтийское море были нашпигованы немецкими минами. На них подрывались и военные корабли, и гражданские суда.
Минные поля
Дата прорыва морской блокады - 5 июня 1946 года - так же значима в Северной столице, как и прорыв сухопутной. Ко времени окончания войны наш город по-прежнему оставался блокированным со стороны Балтийского моря. К западу от Ленинграда под холодными серыми волнами прятались огромные минные поля с несколькими миллионами тонн взрывчатки - к концу 1944-го здесь с обеих сторон было выставлено примерно 66 500 мин.
Судоходство и рыболовство, морские связи с балтийскими республиками и западными странами находились в полном параличе. Без свободных фарватеров восстановить разрушенный войной Северо-Запад страны оказалось невозможно. Также не могли эффективно нести службу военные корабли.
Так, 17 октября 1945 года, недалеко от Кронштадта, на донной магнитной мине подорвался крейсер «Киров». Этот корабль отважно сражался против немцев всю войну, тем обиднее было повреждение, полученное уже после Победы. В образовавшуюся пробоину набралось более двух тысяч тонн воды, погибли несколько членов экипажа. Чтобы вернуть крейсер в строй, потребовалось больше года.
Пахари моря
«Окно в Европу» немцы закупорили очень тщательно. Воды Финского залива мелководны, и фарватеров, где могут проходить крупнотоннажные суда, крайне мало. Враг использовал для выставления опасных ловушек военные корабли, подводные лодки, катера и авиацию. При таком количестве установщиков мин говорить о точности координат их расположения, нанесённых на морские карты, не приходилось.
Лёд и балтийская штормовая погода увеличивали число свободно плавающих ловушек. Поперёк Финского залива - между Таллином и полуостровом Порккала-Удд - стояла сплошная сеть минных заграждений. Смертельные зоны изобиловали различными их типами - антенными, якорными, магнитными, акустическими, донными. К тому же изготовленными в разных странах -
Франции, Голландии, Норвегии. Ловушки выставляли на разной глубине и окружали устройствами, максимально затрудняющими работы по обезвреживанию. Не имея приборов дистанционного обнаружения зарядов, тральщики - корабли, предназначенные для обнаружения и обезвреживания морских мин, - работали практически вслепую.
Несмотря на это, моряки Балтийского флота уже в 1944 году приступили к освобождению вод Финского залива от взрывчатки. Дивизионы тральщиков работали чаще всего следующим образом: два катера тянули длинную цепь с рядом укреплённых на них ножей, которые перерезали тросы якорных мин. Затем их расстреливали с безопасного расстояния. «Пахари моря» - так называли тральщики - прочёсывали все прибрежные бухты и открытое море в поисках «чёрных чудовищ». Это была тяжелейшая работа: тралы часто рвались, зацепившись за грунт или остовы потопленных кораблей, самолётов. Их приходилось выбирать, ремонтировать или заменять повреждённые части и снова вводить в строй. Самым проблемным местом считался Нарвский залив.
Экипажи тральщиков ежеминутно рисковали жизнью, так как «рогатая смерть» воплощала в себе новейшие научно-технические достижения того времени. Немецкие мины могли взрываться не только от соприкосновения с кораблём, но и на расстоянии - от воздействия его физических полей. Например, магнитного, акустического, динамического.
Вот как вспоминает эти дни участвовавший в разминировании Финского залива военный моряк Александр Козлов:
- У островов Большой и Малый Тютерс на 107-м тральщике вперёдсмотрящий радист Письмак лёг на палубу и наклонил голову - так лучше просматривалась толща воды. И вдруг закричал: «Мина прямо по курсу!». Командир повернул тральщик вправо и застопорил ход, но судно на волнах потянуло назад, и оно наскочило на другую мину. Последовал мощный взрыв, корабль за считанные секунды развалился на части и затонул. Мы бросились на помощь и увидели только одного матроса. Это был Письмак. Больше никто не спасся.
Боевое траление
Расчистка главного фарватера, начавшаяся осенью 1944 года, завершилась 5 июня 1946-го. Эта дата в истории Ленинграда навсегда остаётся днём прорыва минной блокады города. Перед тем как открыть морской путь, по нему прошли четыре дивизиона тральщиков с выставленными тралами. И несмотря на почти два года плотной работы в этом секторе, они нашли ещё несколько устройств.
Начиная с 1950-х годов на всех фарватерах и во всех районах, где проводилось траление, не подорвалось ни одно судно, ни один корабль. Рискуя жизнью, моряки спасли тысячи людей разных национальностей, что служили на судах или были их пассажирами.
1957-й стал последним годом боевого траления на Балтике. Но и после этого ещё долго всплывали на поверхность отдельные мины, вымываемые из каменных расщелин течением или штормами. И тогда опять на судах звучали сигналы боевой тревоги, и оглушительный взрыв уничтоженной ловушки ещё раз напоминал о минувшей войне.
К концу 1963 года в Финском заливе и в прибрежных районах Эстонии всего вытравили, обнаружили и уничтожили 11 900 мин. Оставшиеся от времени и под влиянием внешней среды потеряли боеспособность. Были открыты для плавания последние опасные районы.
В целом с 1966-го по 1980 год обнаружили и обезвредили 22 донных, 62 якорных мины, 15 072 взрывоопасных предмета - снаряды различных калибров, гранаты и другие. За время работ подорвались более 60 тральщиков Балтийского флота, 17 из них затонули вместе с экипажами. Погибли более 5 тысяч моряков, из них 1 300 офицеров.
Для служивших на Балтийском флоте война продолжалась ещё 20 лет после капитуляции фашистской Германии. Сегодня о боевом подвиге советских моряков напоминает памятный знак, который установлен на Елагином острове в 1990 году.
Сектора расположения мин в 1944 году:
- полуостров Ханко - остров Осмуссаар - 8 000;
- остров Найссаар - полуостров Порккала-Удд - 13 500;
- на меридиане мыса Юминда - 4 000;
- остров Малый Тютерс - остров Гогланд - 18 000;
- восточнотыловая позиция - 11 000;
- остальные 13 500 - в промежутках между этими позициями.