В 100 км от Петербурга в деревне Сырковицы есть любопытное место: Подворье спасения лошадей. За семь лет существования его владельцы уберегли от смерти и жестокого обращения более 30 коней из разных уголков России. Большинство прожорливых «хвостов», у которых в прошлом были и съемки в сериалах, и спортивные достижения, и катание нон-стопом публики на площадях, так и осели в этой радушной семье. О судьбе удивительного подворья и всех его обитателей и о том, что значит быть спасителем лошадей (а иногда и людей) узнал spb.aif.ru.
Вон из города
Семью Виктории Леводянской и Данила Головина раньше можно было назвать обычной. Это сейчас, с их слов, некоторые, узнав о них, могут недоуменно покрутить у виска. Коренные петербуржцы всю жизнь прожили в большом городе, работали, растили детей. Данил занимался строительством, открыл в этой сфере свой бизнес. Виктория работала бухгалтером, увлекалась собаководством, возила левреток на выставки… С лошадьми, к слову, дел оба не имели никогда.
«В какой-то момент мы поняли, что город хорош только для зарабатывания денег. Зарабатываешь и тратишь, все сводится к потреблению. Толком не видишь своих детей, весь год ждешь отпуска, а потом опять все то же», – говорит Виктория.
В 2015 году, особо не выбирая, семья купила землю в Сырковицах Волосовского района Ленобласти по соседству со старым знакомым. Деревня на 40 дворов, один-единственный поселковый магазин с продавщицей Катей, где тебе и покупки, и доска объявлений, и площадка для общения. Поросшие бурьяном 27 соток, которые никогда не обрабатывались, ни построек, ни коммуникаций.
Семья Леводянских-Головиных поставила там два строительных вагончика и сразу перебралась в них жить. Младшие дети на тот момент были совсем карапузы – Мирону два года, Матрене годик, старшему Никите 12 лет. Не побоялась Виктория ни сельской школы, ни удаленности медицины, ни якобы всего того, чего могут лишиться дети, проживая в отдалении от возможностей мегаполиса.
«Может, мы какие-то странные, но для нас эта жизнь – счастье. Я просыпаюсь, а у меня поют птицы, солнце пробивается, нет соседних домов за окном, животные фырчат, и я это все слышу. Здесь есть общение, оно живое. Здесь даже если ты не знаешь человека, который идет по дороге, ты с ним здороваешься», – говорит Виктория.
Постепенно семья обзавелась сначала «каркасником», потом добротным срубом. Но раньше появились Кекс, Гаврюша и Васенька.
Спасите Васеньку
Осел Кекс – единственный копытный на подворье, кого не спасли, а просто купили. Спустя неделю после переезда в вагончики Виктория случайно увидела его смешную морду в объявлении и представила, как будет здорово сидеть на лавке на своем участке и чтобы рядом бродил осел. Вот так вместо традиционных кроликов и кур семья Леводянских-Головиных начала сельскую жизнь с осла.
Спустя еще неделю Виктории попалось другое объявление: на этот раз «с мяса» на Пензенской бойне спасали лошадей. Все они были дикие, но был один конь, который подходил к людям, лизал руки… Сердце Виктории дрогнуло, Данил жену поддержал – так на подворье появился Гаврюша.
«И, может быть, на этом мы бы и остановились, но вскоре позвонила моя давняя подруга и, рыдая, стала рассказывать о том, что надо спасти какого-то Васеньку. Оказывается, расформировывалось большое охотхозяйство, и лошадей оттуда продавали на мясо. Одного из коней подруга знала еще жеребенком. «Василий, – рыдает подруга, – не может стать колбасой», – вспоминает Виктория.
Чтобы его выкупить, семье Виктории пришлось потратить большую часть страховой выплаты за попавшую в аварию машину. Но коня спасли. А потом понеслось. На подворье стали звонить представители групп по спасению лошадей и другие сочувствующие «бедным лошадкам» люди. Кто-то был готов вызволить животное за свой счет, но не имел условий для содержания, и тоже взывал к Данилу с Викторией. Так следом появился возрастной орловский рысак Лаколин, звезда многих сериалов (наиболее известный – «Кадеты». – Прим. ред.), участник скачек на московском ипподроме. С возрастом у него начались проблемы со здоровьем, так что когда прежний владелец Лаколина разорился и попал в тюрьму, никто не хотел брать к себе коня. Виктории его отдали всего за 1 тысячу рублей, правда, чтобы оплатить доставку, хозяйке подворья пришлось сдать в ломбард часть своих украшений.
Потом с бойни забрали Фросю. Тоже породистая с несчастной судьбой: спортивная лошадь во время прыжков сломала обе ноги и была отправлена «на мясо». «Такое, к сожалению, часто встречается. В конном спорте для многих лошадь не столько друг, сколько спортивный снаряд. Возраст, травмы, а содержать животное дорого, вот и избавляются», – объясняет Виктория.
Вот так, одна за другой, на подворье поселились 23 лошади. Иногда семья брала лошадок на передержку, пока волонтеры подыскивали им другой дом, но большинство приживались здесь. Крайней (в семье сознательно избегают слово «последний», потому что последних здесь не бывает) была Шива, которую прежние владельцы чуть не уморили голодом. Из Калужской области до подворья чудом доехал и не издох по дороге, по сути, скелет с большой головой, который «пылесосил» все подряд и никак не мог наесться.
Когда эту лошадь спасали, Виктория уже думала, что ставить ее придется в дом – места на подворье почти не осталось. Но и бросить животное в беде семья не смогла. «Я понимаю, что всех не спасти, – мы не настолько сумасшедшие, – говорит Виктория. – К тому же мы с мужем прекрасно понимаем, что можем рассчитывать только на себя. У нас не приют, где на постоянной основе собирают деньги на содержание животных, мы живем исключительно на свои средства. Но есть лошади, которые нас цепляют, и мы просто не можем пройти мимо».
Цена спасения
Выкупить коней с бойни не так уж и дорого: в среднем ценник начинается от 65 тыс. рублей, но надо понимать, что это не «милые розовые единорожки», а часто несоциализированные лошади, больные, с психологическими проблемами. Доставка до дома иной раз обходится дороже самой лошадки. Но куда как дороже столько голов прокормить. В месяц уходит 65–70 рулонов сена, цена одного – две тысячи, итого порядка 140 тысяч рублей. Еще нужны корма, это около 50 тысяч, но ими, а также остатками ветпрепаратов и излишками конного снаряжения, с семьей часто делятся знакомые конники. Если покупать самим, одна только попона обходится в 8 тысяч рублей.
Иногда пропитание лошадкам привозят гости, которых на подворье бывает много. Недавно, например, хранительница Музея водской пятины Валентина Бабкина привезла за раз 200 кг моркови. На подворье есть несколько платных программ, но они не отбивают и малой части затрат. Всех кормит только бизнес Данила.
«Нас часто спрашивают, почему мы не монетизируем проект, не организуем платный прокат. Или, например, почему не перепродаем тех лошадок, которых удалось поставить на ноги. Но я не представляю, как можно их отпустить, это же как детей выстроить перед собой и решать, кого из них ты готов отдать. А если мы будем брать со всех деньги, мы станем такими же, как все, как конноспортивные центры с платными услугами. Да и зачем спасать лошадь, если потом она опять будет только работать?» – рассуждает Виктория.
Так что спасенные лошадки вальяжно бродят по подворью с явно читаемым видом «жизнь удалась». Бывали случаи, когда заезжие в деревню люди поднимали крики: «У вас лошадь умерла», но потом выяснялось, что все живы, просто дрыхнут, вывалив язык. А то, что казалось предсмертным хрипом, оказывалось довольным похрапыванием.
Не только кони
Со всем хозяйством семья управляется сама. Пришлось и верхом ездить научиться, и познать все особенности ухода за лошадью. Виктории и Данилу помогают дети: Мирону уже 10, Матрене 9, оба отлично держатся в седле. Старший Никита теперь взрослый мужчина, выучился на ветеринара, открыл свое КФХ.
Работа подворья давно переросла в большой социально значимый волонтерский проект, который помогает больше людям, чем лошадям. Сюда приезжают заниматься дети с особенностями развития, воспитанники домов-интернатов, ребята из детских колоний. Несколько раз в год семья совместно с волонтерами, единомышленниками проводит здесь различные праздники с чаепитиями, мастер-классами и общением с лошадками. А каждую среду и субботу любой желающий может приехать на бесплатную экскурсию по подворью: тут и чаем напоят, и верхом покатают, да и вообще рады всем гостям.
Недавно на подворье сгорел один из домов: как раз тот, в котором семья обустраивала Музей лошади и русского быта. Никто, к счастью, не пострадал, но работу пришлось начинать заново. А в планах еще – перевезти часть лошадей на более просторный участок, где можно было бы оборудовать удобные помещения для волонтеров и гостей, создать более комфортные условия для детей-инвалидов. 11 гектаров под расширение проекта семья уже купила, однако по бумагам земля оказалась пашнями и угодьями, где не только строить нельзя, но и скважину, чтоб поить лошадей, не вырыть. Так что участок простаивает, а Виктория с мужем – пока тщетно – обивают пороги чиновников.
Несмотря на трудности, о том, чтобы когда-нибудь вернуться жить в город, семья и не думает. Да, времени больше не стало, а проект отнимает немало сил, но на самое главное, на то, чем хочется заниматься, ресурсов достаточно. «Мы поняли, что мы на своем месте. Как говорят, есть два главных дня в жизни: день, когда ты родился, и день, когда понял, зачем. Для чего я живу, мне стало понятно именно здесь», - заключает Виктория.
Подписывайтесь на наш Телеграмм-канал – https://t.me/aifspb. Обсудить публикации можно в нашей группе ВКонтакте – https://vk.com/aif_spb.
Что петербуржцам делать с соседскими животными? 
Выжил после усыпления. История чудесного спасения пса Цезаря в Петербурге 
Что делать, если сосед – крокодил? 
Настоящая любовь. Как волонтеры спасают зверей, которые попали в беду 
Звезды соцсетей. Как в Петербурге выхаживают нерп и тюленей