Тамара Васильевна Котельникова живет на Комендантском аэродроме, неподалеку от аллеи Котельникова. Изобретатель парашюта Глеб Котельников, в честь которого эта аллея названа, не просто ее однофамилец, а родственник. То ли двоюродный дед, то ли прадед. Степень родства она точно не знает, но уверена, что у них со знаменитым предком много общего, особенно склонность к наукам. И всегда о нем вспоминает, проходя по аллее его имени в поисках пустых бутылок.
Ее маленький холодильник работает только несколько дней в месяц, первую неделю после пенсии. Тогда в нем появляются разные деликатесы - мясной фарш, вареная колбаса, бутылочка пива. Потом начинается режим жесткой экономии - Тамара Васильевна переходит на хлеб и чай.
Студентка, спортсменка, красавица
Тамаре не повезло с рождения, мать отказалась от нее в родильном доме.
Впрочем, винить ее за это трудно. Строго говоря, Тамара Васильевна вообще не должна была появиться на свет.
Мать Тамары во время войны была партизанкой на Брянщине. Весь отряд погиб, а ее схватили немцы, жестоко пытали, потом расстреляли. Кто-то из местных подобрал ее, истекающую кровью, но живую. Она выжила, дождалась своих и оказалась: в сибирских лагерях. Там ее отыскал офицер-танкист, родственник одного из погибших партизан. Каким-то чудом ему удалось добиться ее освобождения. Они вернулись в Ленинград и стали жить вместе. Но после всех мытарств у молодой женщины обнаружилось психическое заболевание. Когда в 1951-м родилась Тамара, она была совершенно не в силах воспитывать дочь. Тамара Васильевна помнит, как мать приходила в детский дом, гуляла с ней по городу, покупала фрукты и игрушки. Однажды показала большой крестообразный шрам на груди. Отец тоже иногда навещал. Потом родители исчезли, и Тамара узнала, что мать покончила с собой, а отец куда-то уехал.
Тамаре удивительно легко давалась учеба, особенно точные науки. Когда после окончания 8-го класса детдомовцы дружными рядами двинулись в ПТУ, она, выдержав конкурс, поступила в суперпрестижный интернат при Университете, а потом на биологический факультет Университета. Все успевала: учиться, заниматься в театральной студии (кстати, ее знаменитый предок тоже был неплохим актером), ездить в археологические экспедиции, рисовать, писать стихи. Мечтала летать, прыгать с парашютом, но по молодости лет в летную школу не попала. Зато увлеклась парусным спортом, даже стала мастером спорта и капитаном - командовала яхтой "Фрэзи", названной в честь "Бегущей по волнам" Грина. Белый парус, соленые брызги в лицо, романтика: Бывшая детдомовка чувствовала себя абсолютно счастливой, будто сама она, подобно гриновской героине, бежит по солнечной дорожке среди волн. Выигрывала всесоюзные соревнования, ходила в Финляндию, Польшу, Германию. Даже в Англии Тамара побывала, что по тем временам было большой редкостью. Окончив университет, она пошла работать в лабораторию реставрации и консервации документов при Академии наук, восстанавливала старинные фолианты.
Но светлая полоса ее жизни оказалась недолгой - Тамара начала болеть. В одной из экспедиций в уральскую тайгу "подцепила" клещевой энцефалит. Ее еле откачали. А потом того хуже: обнаружилось психическое заболевание, то ли как осложнение после энцефалита, а может, по наследству от матери. Больницы, отшибающие память лекарства, инсулиновые шоки: Все планы на будущее оказались перечеркнуты, Тамара стала инвалидом.
Без "рабочей кондиции" и "товарного вида"
Поначалу она еще пыталась трепыхаться - подрабатывала переводами с английского, рисовала, ходила в театры. Пенсия по инвалидности и в советское время была маленькой, но Тамара хотя бы не голодала. А потом началась бешеная гонка цен, жить становилось все трудней.
Однажды ей было особенно плохо. Она лежала на кровати, курила (хоть и накладно, но не смогла бросить дурную привычку), вдруг сигарета выпала из рук на ковер. Тамара была не в силах пошевелиться, она меланхолично смотрела, как языки пламени подбираются к ножкам кровати, и думала: "Ну, вот и все. Может, к лучшему:". К счастью, пожар быстро заметили, ее спасли, отправили в больницу, долго лечили. В один из нескончаемо длинных больничных вечеров к ней вдруг пришли стихи. Они будто сами собой лились, Тамара только успевала записывать. Написала длинную поэму, посвятила заведующей отделением (та поразилась таким талантам) и почувствовала, что ее болезнь уходит... С тех пор ни разу больше она не попадала в "психушки" и выкинула на помойку все таблетки "от головы".
После пожара ее однокомнатная квартирка выглядела ужасно: пол выгорел, обнажились бетонные перекрытия, стены почернели, мебели почти не осталось. Друзья по университету немного помогли с ремонтом, но от прежнего уюта не осталось и следа. Тем не менее квартира была единственной принадлежащей ей ценностью, и она решила ею распорядиться. На пенсию по инвалидности не прожить - она у Тамары Васильевны минимальная, всего-то 3 года стажа успела заработать. До "рабочей кондиции" так и не выздоровела, соображать стала медленно, да и "товарный вид" потеряла. Знакомые свели ее с человеком, обещавшим содержать, если завещает ему жилье. На словах тот сулил златые горы, она поверила и: подарила ему квартиру, не взяв никаких письменных обязательств. Глупо, конечно, поступила, жалеет сейчас. Новый хозяин квартиры то давал немного денег, то нет - в зависимости от настроения и от того, как идут дела. В общем, "приварок" оказался крохотным, а убытки прямыми, поскольку Тамара Васильевна, перестав быть хозяйкой своей жилплощади, потеряла и право на жилищную компенсацию. Теперь платит за квартиру и телефон с учетом льгот более 300 рублей, при том что пенсия ее составляет 760.
"Я думаю о тех, кому еще хуже"
Разницу между пенсией и прожиточным минимумом отчасти восполняет город. Но не городские власти, а городские улицы. У Тамары Васильевны взгляд наметанный, что-нибудь полезное она обязательно обнаружит. Например, однажды на земле у скамеек нашла целую россыпь металлических монет, рублей на 20. А как-то на асфальте у дорогого магазина обнаружила армейские ботинки со шнурками, явно какой-то "дембель" бросил за ненадобностью. Спасибо ему, теперь у Тамары Васильевны нет проблем с обувью. В один несказанно удачный месяц она нашла в разных местах целых 5 пачек дорогих сигарет. Но главное, пройдя по своему кварталу поздним летним вечером или ранним утром, она собирает неплохой "урожай" пустых бутылок.
Зимой "улов" гораздо хуже, народ предпочитает пить в тепле и бутылками не разбрасывается. Есть, правда, хлебные места у метро, у вокзалов, но Тамара Васильевна туда не суется - конкуренция, еще побить могут. Хуже всего было прошлой зимой, когда три месяца подряд у нее высчитывали по половине пенсии в счет погашения долга "Ленэнерго", набежавшего из-за того, что во время пожара сгорел счетчик. Тогда она получала на руки 300 рублей и жестоко голодала. Ее новогодний стол "украшало" лишь несколько ломтиков хлеба.
- Падать духом нельзя, сразу погибнешь, - говорит она. - Когда мне бывает плохо, я думаю о тех, кому еще хуже. Не считаю себя несчастной. В мире с собой живу.
И все-таки одиночество, недостаток впечатлений донимает не меньше, чем голод. "Хозяин" Тамары Васильевны зовет ее к себе на родину, куда-то на юг. Вроде у его матери там домик у моря. Знакомые говорят, что ехать нельзя, что можно запросто сгинуть. Но она считает - чему быть, того не миновать, и мечтает о теплом южном море, где в волнах пляшут солнечные блики, а у горизонта белеет парус.
«Понимаешь, почему они победили». Михаил Сапего о народной истории 
Михаил Шемякин: «Европа - не напомаженная тётка, пахнущая «шанелью» 
Как помирить «отцов и детей». Пожилым нужны наши любовь и забота 
Эдуард Кочергин: «Мы побывали в мясорубке и ожесточились»