Случилось Максимову оказаться в одном вагоне с двумя француженками, небезызвестными в городе звездами кафе-шантанной сцены. "Мадмуазели", вероятно, не предполагали, что на соседнем с ними диване сидит недавно вернувшийся из Южной Африки герой англо-бурской войны. Иначе вряд ли стали бы во всеуслышание злословить насчет происхождения его глубоко пересекающего висок и щеку шрама. "Солидный господин", не выдержав издевательств, заметил, что "это ранение получено в бою и не может служить поводом для смеха". Затем он выразил сомнение, настоящие ли дамы француженки, раз позволяют себе говорить незнакомым людям подобные дерзости. "За честь" певичек вступился сопровождавший их молодой офицер, который не замедлил вызвать ошарашенного Максимова на дуэль.
Поединок состоялся спустя неделю, недалеко от Стрельны. Евгений Яковлевич хотел примириться, сочтя повод, приведший к подобному выяснению отношений, несерьезным. Но его противник, отпрыск древнейшей немецкой фамилии, 28-летний князь Александр Витгенштейн, потребовал тогда от 52-летнего подполковника прилюдных извинений. Причем он настаивал, чтобы извинялся Максимов в вагоне того же поезда, где и было нанесено "оскорбление", что было, конечно, невозможно. Стрелялись офицеры с двадцати пяти шагов. Князь выстрелил первым и промахнулся. Рука же Максимова, целившегося в ногу, тоже дрогнула, и пуля попала противнику в живот. Роковой исход наступил, едва Витгенштейн успел простить расстроенного Максимова.
Но на этом трагический инцидент не был исчерпан. Брат убитого также счел своим долгом вызвать подполковника на дуэль. Максимов, с угрозой для своей чести, решительно отказывался от "столь лестного" предложения, опасаясь "истребить весь род Витгенштейнов". Но, ввиду "настоятельных требований", вынужден был согласиться. На этот раз дрались на саблях. Поединок длился целых 12 минут. Свидетели рассказывали, что зрелище было впечатляющим, хотя Максимову и на этот раз повезло больше: ему удалось серьезно повредить брату князя правую руку и этим "прекратить безобразие".
Старый вояка был так сильно потрясен, что даже обратился в газеты с открытым письмом, где негодовал, насколько молодые люди низко ценят жизнь, раз готовы устраивать кровопролития из-за чести женщины, которая сама ею не дорожит! Что, в конце концов, глупо развязывать дуэль, будучи мало знакомым даже с правилами ведения поединков. Оказывается, князь Витгенштейн остался бы жить, знай он правила и не явись на дуэль с переполненным желудком. Но и обращение в газетах не смогло поставить точку в "дуэльной истории". Буквально на следующий день Максимов получил новый вызов, на сей раз от друга князя. И неизвестно, чем бы все закончилось, если бы несчастная жертва "дуэльного ажиотажа" не получила давно ожидаемое разрешение на отправку к театру военных действий в Китае. Впрочем, подполковник оставил в дверях квартиры записку: "Желающие получить удовлетворение могут отправиться вслед за мной".
