Первые ювенальные (подростковые) суды появились в США в конце XIX века. Сейчас они существуют в большинстве стран, причем не только в развитых и благополучных, но даже в Индии и ЮАР. Были они и в нашей стране, с 1910 по 1918 год, в семи крупных городах, включая Петербург. На этом история российской ювенальной юстиции закончилась. Хотя подавляющее большинство юристов давно уже говорит о том, что несовершеннолетних должны судить не обычные суды, а специальные.
Избранники не торопятся
Причина такой ситуации, прежде всего, в отсутствии федерального закона "О ювенальной юстиции". Проект существует уже давно, однако Госдума не торопится с его принятием. Закона нет, но есть постановление пленума Верховного суда РФ от 14.02.2000, в котором сказано о совершенствовании специализации судей, рассматривающих дела о преступлениях несовершеннолетних, о повышении их квалификации в вопросах не только права, но и педагогики, социологии, психологии. Это постановление позволило в некоторых российских регионах если не перейти к системе ювенального правосудия, то, во всяком случае, приблизиться к ней. В Петербурге существует Ассоциация судей по делам несовершеннолетних и проблемам семьи, возглавляемая председателем Василеостровского суда, заслуженным юристом РФ Николаем ШИЛОВЫМ.
Смысл ювенальной юстиции прост: дело не в том, чтобы наказать подростка, а в том, чтобы перевоспитать его, ориентировать на полноценную жизнь в обществе. В том, чтобы узнать, что толкнуло подростка на преступление, и бороться с первопричиной. Конечно, легче всего действовать по принципу "с глаз долой, из сердца вон" и отправить подростка в колонию, однако будет ли это действенной мерой?
Реально и условно
- Конечно, нет, - убежден Шилов. - Не нужно себя обманывать и ожидать, что в местах лишения свободы подростки получат необходимое воспитание и образование. Наоборот, многие там потеряют возможность получить специальность, потеряют здоровье, но пройдут "криминальную школу". Мы не говорим, что всех поголовно нужно освободить от наказания, тем более когда речь идет о тяжком преступлении и подросток представляет опасность для общества. Но таких немного. Судебная практика показывает, что более 60 % преступлений, совершенных детьми, - это кражи и грабежи, которые не носят тяжкий характер и совершаются от безысходности, из-за нищеты. Большинство правонарушителей еще можно перевоспитать, помочь им встать на ноги и реализовать себя.
Не является решением проблемы, считает Шилов, и условное наказание. На таких осужденных наложены обязанности, носящие исключительно формальный характер: не менять место жительства, своевременно являться на регистрацию: Это может как-то поддержать и дисциплинировать подростка, который твердо стоит на ногах, имеет жизненные ориентиры. Но когда ребенок живет в неблагополучной семье, не учится (а таких большинство среди несовершеннолетних преступников), колется, живет в подвале, все эти обязанности - как мертвому припарка. В таких условиях условные (простите за тавтологию) сроки очень скоро перетекут в реальные.
У них и у нас
Судьи, специализирующиеся на делах несовершеннолетних, есть сегодня во всех районных судах Питера. А при Центре по профилактике наркозависимости и безнадзорности несовершеннолетних Комитета по молодежной политике города уже несколько лет существует специальная служба. За каждым районным судьей "закреплен" социальный работник; он разрабатывает что-то вроде реабилитационной программы: помогает подростку устроиться на учебу, на лечение. Нельзя сказать, что судьи и эта служба работают "в связке", но, тем не менее, впоследствии суд сможет приобщить к делу ходатайства защиты - заключения социальных работников, рекомендующие определенные меры воздействия на подростка. Суд получает больше информации о личности преступника и назначает более адекватное наказание. В последние годы значительно сократилось количество подростков, направляемых в места лишения свободы: если в 1998 году таких было 26 % от общего числа осужденных, то в прошлом году - 10 %.
Однако упомянутая социальная служба не в состоянии проводить работу после рассмотрения дела судом (вне зависимости от наказания). Какое-то наблюдение ведется, но явно недостаточное. В развитых странах ювенальный суд, исходя из интересов и особенностей психики подростка-преступника, определяет его в спортивную школу, или на специальный курс лекций, или даже на съемки любительских фильмов. Бывали случаи, когда несовершеннолетних вообще отправляли в другие страны, чтобы вырвать их из криминального окружения. У нас же государственных институтов, способствующих социальной реабилитации, по сути, нет.
Есть, правда, общественные организации, работающие в этой сфере. Например, Реабилитационный центр для условно осужденных, который располагает грамотными специалистами и технологиями проведения соответствующей работы. Подросткам помогают осознать, чем они должны заниматься в будущем (работать или учиться, если есть такая возможность), их водят на спортивные мероприятия, в театры. Но центр этот небольшой и может принять одновременно не более шести человек:
Бесстрастность
- У нас огромное количество детей, которые нуждаются в надлежащем попечении и воспитании, - говорит Шилов. - И со всех страниц уголовных дел на нас смотрят эти проблемы. У нас нет цивилизованной системы устройства судьбы детей, оставшихся без родителей. До сих пор вопрос решается на уровне "оформить в детдом", хотя во всем цивилизованном мире говорят о том, что интернаты не позволяют ребенку получить нормальное развитие.
Ювенальных судов нет не только в России, - продолжает Шилов. - Нет их, например, и в Швеции. Потому что там нет такой проблемы - настолько развиты в стране социальные службы, там нет детей без должного попечения. Там если человек увидит соседского ребенка, содержащегося в плохих условиях, он не пройдет мимо. Сам, может быть, не поможет, но куда нужно сообщит непременно.
Парадокс, но у нас, видимо, судьбой таких подростков больше пока обеспокоены не государственные, а общественные организации. И главный противник того, чтобы подростки попадали в колонию, - судья Шилов, который, казалось бы, должен бесстрастно их туда отправлять. Но бесстрастным к "детским" проблемам по-прежнему остается государство. И, похоже, правы криминологи, утверждающие, что нам еще повезло: общество, столь равнодушное к своим детям, имеет подростковую преступность еще не в тех масштабах, какие на самом деле заслуживает.
Детдом нестрогого режима. Страну ждёт реформа для брошенных детей 
Маргарита Урманчеева: «Обществу нужны особые дети» 
«Закон Димы Яковлева»: людоедский или спасительный? 
Испорченные любовью. Психолог о том, почему так часто распадаются браки