Как луг превратился в архитектурный ансамбль. История Дворцовой площади

Коровы мирно щиплют травку

Как только не выглядела главная площадь Петербурга до 1819 года. Во времена правления Петра вместо Арки и Главного Штаба петербуржцы наблюдали обыкновенный зелёный луг, который в дождливую погоду развозило от грязи.

При Анне Иоанновне здесь разводили зайцев, а в эпоху Елизаветы Петровны на лугу паслись тучные коровы, меланхолично жующие травку. Во второй половине XVIII столетия Адмиралтейский луг выполнял функции строительной площадки для Зимнего дворца. Также здесь проводили военные учения и пасли скот, поставлявший молочную продукцию для царского двора.

Так как при Павле I центром светской жизни стал Михайловский замок, а не Зимний дворец, благоустройством Дворцовой площади никто не занимался. Ситуация изменилась после того, как на престол взошёл Александр, который после войны с Наполеоном задумал не только улучшить вид пощади, но и получить здание, где будут находиться важные государственные учреждения: министерство иностранных дел и Генеральный штаб.

Нужно сказать, что при Екатерине южная граница площади была застроена домами по проекту Фельтена, и один из них, равно как и участки в восточной части Дворцовой площади, пришлось выкупать, для того, чтобы они впоследствии стали частью грандиозного архитектурного ансамбля.

Разработка проекта здания для Главного штаба и двух министерств были поручены зодчему Карлу Росси, который решил, что основным посылом нового архитектурного детища должно быть прославление победы русского народа в войне с Наполеоном. Никто тогда ещё и не догадывался, что Росси удастся построить самое протяженное на тот момент здание в Европе, которое словно пронзит сплошную ленту собственного фасада монументальной Триумфальной аркой, увенчанной колесницей Победы и фигурами воинов.

Начало строительства

16 марта 1819 года Александр выпустил указ и созвал специальный комитет «По устроению против Зимнего дворца правильной площади и каменным, кирпичным, гончарным и известковым заводам». Сложно представить тот массив работы, который ждал великого зодчего. Для гармоничного сосуществования прежних зданий с новой постройкой, архитектор повторил линию их фасадов, а для того, чтобы устранить диспропорцию, оформил их портиками, из-за чего неравные крылья дома по своей длине стали выглядеть одинаковыми даже для самого внимательного взгляда.

Часть дома №1 по Большой Морской улице пришлось снести, изменив направление улицы таким образом, чтобы она выходила только на центр Зимнего дворца. Когда в 1823 году строительство западного корпуса было завершено, рабочие приступили к созданию восточного корпуса, первым делом соорудив выходящий на Дворцовую площадь фасад. Угол здания у Мойки сделали угловым, за что в народе его даже прозвали утюгом.

На первых порах строительства денег на новую городскую достопримечательность не жалели и цоколь корпуса министерства иностранных дел, смотрящего на площадь, сделали из дорогого гранита.  Однако при следующем правителе Николае I, когда страна жила в режиме жесточайшей экономии, со стороны Певческого моста цоколь уложили из сравнительного дешёвого материала — пудожского камня. Тогда же фасад Главного штаба был перекрашен в жёлтый цвет, тогда как при Александре он был жемчужно-серый.

Наводнение 1824 года

Несмотря на то, что работы шли завидными темпами, не всё в процессе строительства было гладко. Так, например, осуществлению проекта Росси помешало знаменитое наводнение 1824 года. Историк и знаток Петербурга Башуцкий вспоминал: «по воздуху, высоко и быстро крутясь, носились широкие листы железа, сорванного с нового строения Главного штаба; буря играла ими, как пухом; два длинных деревянных тротуара поперёк между заборов недооконченного здания сделали плотину, на которой волны упирали с рёвом и, достигнув высоты её, полились в Малую Миллионную; через узкий переулок, выходящий на Неву, вдвинуло водой огромную барку, перегородившую улицу. Люди, застигнутые волной, лезли в окна, на фонари, цеплялись за карнизы и балконы домов, прятались на вершинах деревьев, высаженных кругом бульвара».

«А что, братец, выдержит ли арка собственный вес?»

Как бы то ни было, работы по обустройству площади продолжались и их венцом стала Триумфальная Арка, у подножия которой на выступающих из стены пьедесталах покоятся грандиозные композиции из воинских доспехов-арматуры, над которыми высятся фигуры воинов, а ещё выше парит колесница Победы с шестеркой коней, чётко вырисовывающейся на фоне неба.

Над созданием скульптур, украшающих арку, трудились скульпторы Пименов и Демут-Малиновский. На работу им дали всего два месяца. К слову, при Александре Арку должна была венчать не колесница, а две женские фигуры, держащие российский герб, однако Николаю не пришлась по вкусу эта задумка. Вскоре на чертежах появилось изображение конной группы.

Существует любопытная историческая байка, связанная с кажущейся хрупкостью Арки. Якобы, иностранные коллеги Росси, а позже и сам император, усомнились в прочности нового шедевра. По воспоминаниям очевидцев, Николай I спросил архитектора: «А что, братец, вот иностранцы сомневаются: выдержит ли арка собственный вес?». На это Росси ответил: «Ваше величество, я поднимусь на неё во время снятия кружал, и, если она упадёт, я упаду вместе с аркой».

Когда строительные работы были на последнем этапе, Росси вместе с рабочими поднялся на Арку и, помахав оттуда императору, доказал её прочность.

Законченный архитектурный шедевр

Последний штрих, закончивший работы по обновлению Дворцовой площади, был сделан в 1834 году, когда Огюст Монферран по указу Николая I построил по её центру Александровскую колонну в память о победе Александра I в войне с Наполеоном. Любопытно, но идею сооружения монумента подал никто иной, как сам Карл Росси, а вот продумать и воплотить её предстояло уже французу Монферрану.

Так, в период с 1819 по 1834 года площадь постепенно приобретала свой современный облик, на фоне которого происходили важные государственные события. Мало кто знает, но в год, когда грянула революция и площадь стала одним из самых главных свидетелей происходящих бесчинств, все здания на ней были к тому времени выкрашены в краснокирпичный цвет, а в послевоенные годы их вновь перекрасили в изумрудные тона.

Сейчас композиция Главного Штаба и Арки выполнена в жёлтом цвете, что смотрится гармонично на фоне зелёного здания Эрмитажа.