«АиФ» предлагает размышления писателя Михаила Жванецкого, прозвучавшие во время записи программы «Дежурный по стране» (производство «Авторского телевидения», ведущий Андрей Максимов).
Жир на пальцах остаётся
Я не видел бедного человека во власти. Если собираются очень богатые и кто-то очень бедный, то через полчаса он становится богатым. Особенно если ему поручить снабжение бедных. Это золотое дно - сидеть на берегу денежного потока, погрузить в него босы ножки, босы ручонки. Или, например, раздавать сало. Какой-то банкир мне так однажды разъяснил механизм своей работы: «Вот мы сало кладём в холодильник, вынимаем из холодильника - сало не наше, сало чужое». - «А в чём наша выгода?» - «А жир на пальцах остаётся». Когда ты снабжаешь бедняков, у тебя на пальцах остаётся жир, масло, сахар - или в виде денег, или в виде продовольствия. И каждый, кто сидит на берегу денежного потока, кто снабжает нуждающиеся слои, он - с маслеными пальцами. А ведь у большевиков было время, когда министр продовольствия падал в голодный обморок. Если б сейчас такое с кем-нибудь из министров произошло - показали бы во всех новостях, раструбили бы на всю страну.
Бедный во власть не пролезет. Мы всё мечтаем, чтобы бедные были во власти, но я думаю, что правительство, состоящее из бедных, может быть только в течение нескольких часов после революции. Потом это время заканчивается.
Чтобы остаться честным человеком, не надо самому туда подходить - к распределиловке. Не ставьте свою честность в такие дикие обстоятельства. Просто сидите дома и оставайтесь порядочным человеком. Если вы пойдёте распределять с криком: «Я наведу там порядок!» - вас ждёт жалкая участь. Просто потому, что кроме вас у кормушки полно народу. Они будут воровать, и потом вы со своей честностью останетесь один. Будете сначала просто смеяться над своей честностью, а потом жена начнёт дома страшным шёпотом говорить: «У всех уже есть машины. Что ты сидишь? Тебя же снимут завтра, у тебя же ничего не останется». Самая страшная реакционная сила дома - это жена. Она вывернет вашу душу, и вы скажете кому-то на работе: «Ладно, я согласен», даже не подозревая, о чём именно. И каким-то образом обнаружите конверт, приклеенный с той стороны стола. И отклеите его, краснея, хотя ваша совесть уже пропала накануне.
Еда дорожает - семья крепчает
Семья в нашей стране - вещь очень хрупкая. От лёгкого государственного ветра, от небольшой государственной вони она шатается. Нам внушают, что семья - это ячейка и она должна быть прочной. Но она шатается первой. У нас человек, вступивший в первую семью, никогда не может поручиться, что он закончит свою жизнь в этой же семье. Он вполне может попасть в другую семью, перейти в другую семью, создать другую семью. Обстоятельства в стране - они ведь сложные, еда-то дорожает, закуска дорожает. Мы все об этом молчим, но цены лезут вверх. А это влияет на семью. Как бы нам опять не пришлось занюхивать спичками. Запашочек чтобы был другой.
С другой стороны, подорожание еды на нас должно сказаться благотворно. Просто потому, что хватит уже без конца жрать чужую еду за чужие деньги. Делать то, чем мы сейчас занимаемся. Сейчас приятно, конечно, выйти из дома, в магазинах всё есть, но... Это же не наше всё, иностранное! Страна огромная, чернозёма полно. Где наша петрушечка, огурчики, где закусочка к трактору, который на спирту? Должно быть своё всё. От моллюсков вместо наших помидорчиков не рождается ничего в голове. Восточные грибы и моллюски беседу не продуцируют. Я очень жду, когда мы перейдём на собственное. Я очень ценю водочку, настоянную на корочках мандариновых, лимонных, потому что мы выросли среди собственной еды. Я жду снова пироги, селёдочку с картошечкой, и, если будет рядом трактор на спирту, семейного счастья в стране станет гораздо больше.
Смотрите также видеоверсию передачи Михаила Жванецкого:
Скончался председатель петербургского отделения Союза концертных деятелей