Средневековая романтика
«АиФ-Петербург»: – В Петербурге вы представляете свою новую книгу «Камелот-2 Наместник Богов». Ваше новое шоу имеет аналогичное название? Что появилось первым – книга или шоу?
Аскольд: - У нас своеобразная история получилась с книгой. Она родилась после того, как родился сценарий и шоу. Захотелось раскрыть историю более детально. Наверное, это было связано с ограниченной спецификой циркового представления, упрощением. В цирке нельзя делать слишком тонкий сюжет, это не театр, не камерная обстановка, где можно сосредоточить внимание на мелочах. У нас преобладают трюки. Более того, цирковой зритель не приучен внимательно смотреть и слушать. Цирковой зритель может жевать во время шоу, ходить. Позволяют себе такие вещи. Я не утверждаю, что это правильно или хорошо, но это факт. Свободное посещение, свободное отношение.
Поэтому нельзя ударяться в детали, иначе зритель пропустит элемент сюжета и зрителю будет тяжело. Он будет клеймить именно нас как создателей, что сделали слишком сложное для восприятия шоу. А история очень интересная, многогранная и было важно раскрыть её так, как мы её видим, как она в голову пришла.
«АиФ-Петербург»: – А какой вы её видите?
Аскольд: - История, конечно, о вечных ценностях, о борьбе добра со злом. При этом тематика фэнтази появилась благодаря многим обстоятельствам. Сыграл свою роль и наш образ. Нас часто ассоциировали с героями легенд, просто средневековыми рыцарями и т.д. И когда мы задумывались над нашим шоу, эти идеи были наплаву. Мне кажется, что фэнтази - это очень удачное сочетание средневековой романтики и современных технологий. Это позволяет нам не замыкаться только на средневековой тематике. Фэнтази – это путешествие в любое направление. Полет фантазии. И одновременно приближено к реальности, то, что я называю средневековая романтика.
«АиФ-Петербург»: – Это же не первая ваша книга? Насколько писательство вас привлекает?
Эдгард: - Мы являемся авторами трех книг. Ещё была одна книга, в которой мы были соавторами. Прототип – роман-интрига. Интересно. Не могу сказать, что это нас этот затягивает и это то, к чему мы стремимся. Всё-таки эта книжка «Камелот-2» создана на основе сценария, который мы придумывали для нашего шоу. Наверное, она больше рассчитана на детскую аудиторию. На мальчишек в основном, которые мечтают о магии, о драконах. Не думаю, что это станет нашей основной работой в дальнейшем. Это приходит по мере надобности или возникновения желания.
«АиФ-Петербург»: – Вы любите волшебство?
Аскольд: - Мне нравится эта тематика именно из-за её глубины и многогранности. Это один из элементов того, что мы запланировали. Я мечтаю снять фильм по этой книге.
Вижу в этом большое будущее. Особенно, если зритель уже знаком с историей, если будет знать и любить определенных героев, персонажей. Я люблю персонажей истории «Камелота».
«АиФ-Петербург»: – В вашей жизни часто случается волшебство?
Эдгард: - Смотря, что называть волшебством. Вот мы стояли и смотрели на самое высокое здание в мире – это волшебство! Потому что не понимаешь, как люди это построили. До сих пор не понимаешь, как построили люди пирамиды миллионы лет назад.
Но сказать, что я верю в магию или в экстрасенсов – нет. Пока не столкнусь лично с результатами их работы – не верю. Они все так завуалировано делают. Вроде есть, а вроде и нет ничего конкретного.
Аскольд: - А я верю, потому что думаю, мы слишком мало знаем о жизни. Это элемент философии. Для меня рациональное связано с иррациональным. Вот, например, мы сейчас пользуемся телефоном, знаем, что существуют некие волны, и нам все равно на самом деле, как все устроено. Мы воспринимаем это, как само собой разумеющееся. А ведь это чудо. В «Камелоте», в нашем подходе, все волшебство, так или иначе обосновывается реальными вещами, технологиями. Это не просто, если я щелкну пальцами, и появился волшебный конь. Совсем нет.
Цирк – маленькая модель государства
«АиФ-Петербург»: – Вы покажите в Петербурге шоу «Камелот-2». Тот, кто не был на первом шоу, сможет понять сюжет? Насколько «Камелот» и «Камелот-2» отличаются друг от друга? Либо новый спектакль является продолжением первого шоу, и что делать тем, кто его не видел?
Эдгард: - «Камелот-2» ни в коем случае не является усовершенствованной версией первого шоу. Это два разных спектакля, хотя они, конечно, схожи по своей энергетике, рок-стилю. Тем, кто не был на первой части - нечего бояться. Первые 15 минут идет объяснение того, что было в первом шоу. Но если их пропустить, опоздать на спектакль - тоже ничего не потеряешь. Все понятно: кто главный герой, что происходит и почему. В фойе можно будет купить специально написанное либретто спектакля.
Аскольд: - Мы стараемся удовлетворить все потребности людей, которые придут на спектакль. И, учитывая интересы тех, кто придет в первый раз, мы сделали историю автономной. То есть она существует автономно от первой. В ней есть герои из первой части, есть краткое попурри.
«АиФ-Петербург»: – Вопрос от Натальи Ивановы: «Ваше последнее шоу запомнилось тем, что наконец-то поклонники ЦБЗ обратили внимание на талантливый коллектив, запомнились многие артисты - это и Кирилл Капустин, и Марсель Галиев, и Катя Мещанова, и Женя Волчков, Толя Буртасов, Алан Бутаев и другие участники спектакля. В связи с этим вопрос: не пора ли продвигать номера СВОЕГО цирка на цирковые фестивали, ведь многие ваши звезды этого достойны?»
Эдгард: - Это вопрос, который созрел. Номера нашего коллектива поехали на Российские, международные фестивали уже под брендом «Цирк братьев Запашных». Существовала некая проблема. Много лет у руля был наш дядя, который всячески препятствовал развитию нашего коллектива. За много лет от нашего коллектива только однажды съездил номер на цирковое представление в Швецию. Сейчас ситуация кардинально изменилась. Наши артисты представлены на международном российском фестивале, который пройдет в сентябре в Москве. Мы с удовольствием будем выпускать наших артистов, чтобы они показывали то, чего они достигли в нашем коллективе, и смогли бы проявить себя.
«АиФ-Петербург»: – Вопрос такой: как вы оцениваете состояние российского цирка на сегодняшний момент?
Аскольд: - Скорее удручающее. При этом надежда есть. Проблем слишком много. И самая большая проблема, по моему мнению, – отсутствие внимания со стороны влиятельных людей и политиков. Это очень важно. К сожалению, сейчас отношение скорее пассивное, позволяющее конкурентам извне приходить и стирать все начинания. Западные цирки с хорошими деньгами и хорошим состоявшимся бюджетом просто-напросто заполняют все пространство. Покупают влиятельных людей, проплачивают телевидение. В результате, люди начинают ассоциировать хороший цирк исключительно с заграничным цирком.
«АиФ-Петербург»: – Существует множество цирков или организаций, которые называют себя цирком. Они берут животных и катаются по маленьким городам. С одной стороны – надо, но с другой – понижает планку.
Аскольд: - Понимаете, цирк, как таковой, отражает состояние жизни в стране. Для меня это всегда было маленькой моделью страны. У нас есть директор, есть актеры - они как народ. Один в один. Потому что эти структуры очень похожи. Вещи, о которых мы говорим, рождаются от безвыходности и где-то от необходимости. И их нужно менять, потому что сейчас есть возможность поменять. Вот это самое главное.
«АиФ-Петербург»: – Вы считаете, что нужно привлекать бизнесменов, потому что самому окупаться невозможно?
Аскольд: - Окупаться возможно, мы являемся тому ярким примером. На своей практике показали, как нужно работать, чтобы люди приходили. Но нужно провести некую зачистку. Избавится от шелухи, нахлебников, паразитов и бездельников. Чтобы показывать хороший цирк, мало кричать, нужно действовать. Цирк очень большая организация, много людей задействовано. Помимо всего, мы же работаем для народа, который покупает билеты. А если в стране низкий уровень жизни, то человек думает о том, как прокормить семью, а не о развлечениях.
«АиФ-Петербург»: – Сколько стоят билеты на ваше представление?
Аскольд: - У нас очень демократичные цены: от 300 до 800 рублей, и ВИП – до 1500-2000 рублей. Хотя мы наблюдаем, что некоторые спекулянты поднимают цены и до 25 тысяч, люди покупают и такие билеты. Но мы держим такие цены по своим соображениям. Мы считаем, что наше зрелище для всей семьи, и семья должна иметь возможность пойти в цирк всем составом.
Вицин, Чарли Чаплин и Мерлин Мэнсон
«АиФ-Петербург»: – Ваши тигрята участвовали в конкурсе на талисман Олимпийских игр в Сочи. Не обидно ли вам, что они не прошли в финал…
Эдгард: - Я безумно рад тому, что вчера услышал, что наш президент раскритиковал все эти талисманы. Я безумно рад, я думал, этого не случится. Думал, что все закроют на это глаза. Я вообще не понимаю, как такое может быть. Мы добились Олимпиады, но как мы некрасиво провели акцию с талисманами! Люди придумывали и рисовали талисманы, тратили время, агитировали, …вошли в пятерку лучших (в нее вошли и тигрята братьев Запашных). И из этих пяти ни один символ не попал в десятку, которая дальше пошла в первую тройку. Почему так несправедливо отнеслись к стараниям людей? Как активно народ голосовал за лягушку! Почему она дальше не прошла? Объяснил бы комитет, почему не может быть лягушка талисманом или тигрята братьев Запашных, которые, кстати, пользовались популярностью у народа, и должны были пройти дальше.
Леопард, который имеет белый окрас, не может быть леопардом. Это снежный барс! Люди, которые рисовали и подписывали, - это некомпетентные люди. К тому же, видно, что все выбранные талисманы рисовал один и тот же художник. И леопард, и белый медведь, и снежинка, и заяц – это один стиль, одна компьютерная программа. Я реально не понимаю вот эту всю компанию (леопард, белый медведь и заяц). Мне это напомнило даже не тройку Никулин, Вицин и Моргунов, а тройку: Вицин, Чарли Чаплин и Мерлин Мэнсон. Бред, да? Где леопард, где белый медведь и при чем здесь вообще заяц? У зайца вообще такие несчастные глаза. Мы с братом очень спокойно отнеслись к тому, что мы якобы потерпели поражение. Мы, конечно, агитировали людей. Подключили свою армию поклонников на голосование. Ну, не прошли – не прошли. Обидно за ситуацию. На мой взгляд, я бы вообще это все сейчас переделал. И обратился бы снова к народу, к народным художникам. К новым рисункам. Много талантливых людей в нашей стране. Можно сделать, чтобы тот, кто пройдет в финал, имел право на доработку вместе с профессионалами. Ко всему этому надо отнестись очень сердечно. А тут получилось все очень цинично. Людей призывают. Везде было написано, что все права перейдут Олимпийскому Комитету. Вчера читал информацию, что люди, предоставившие символ, получат от 30 до 40 миллионов долларов. А людей тогда вы зачем пытались обмануть в том, что это бесплатно, что это альтруизм? Это некрасиво. Нельзя так делать. Я благодарю Медведева за то, что он обратил на это внимание. Все это было некрасиво, неинтересно и неправильно. И, по-моему, нет довольных. Волна критики пошла. Блогеры, Интернет-сообщества, медийные лица стали выступать, художники. А теперь представьте, как в мире об этом говорят. Страшно и обидно.
«АиФ-Петербург»: – Насколько вы ориентируетесь на мнение других людей, чем вам помогли ваши поклонники в изменении вашего шоу?
Эдгард: - Мы всегда отслеживаем информацию в Интернете. Во-первых, за кулисами цирка всегда приходит свежая распечатка мнений блогеров. Потому что для нас важно, когда люди пишут и комментируют. Своими глазами мы многое не замечаем. Мы за всем этим следим. Бывают, конечно, придирки от скуки. На это мы не обращаем внимание. Но ко всему остальному, конечно, прислушиваемся. Мы работаем для зрителя, а не для себя.
Аскольд: - Для меня это возможность составить целую картину. Я работаю на сцене. Если бы я был чисто режиссером, я бы смог смотреть на спектакль с разных точек. Но это не так. Мнение абсолютно разных людей, разных профессий, возрастов помогает нам расти, как создателям проектов. Мы учимся понимать, что зритель хочет увидеть, что зрителю действительно нравится, что вызывает интерес, а что вызывает наоборот отторжение, что раздражает, что заставляет скучать. На нашем сайте мы создали все возможное для обратной связи.
Знание – сила
«АиФ-Петербург»: – Скажите, пожалуйста, вы любите учиться? Насколько это делает вашу жизнь интересней? Мы знаем много людей, которые сидят, скучают и ждут, когда его развлекут. Может, вы дадите совет, как научиться не скучать и сделать свою жизнь интересней.
Эдгард: - Либо ты учишься на чьем-то примере, анализируешь. Либо действительно идешь и пытаешься познать что-то, что тебя раньше не интересовало. Сейчас в нашем коллективе есть великолепный специалист Сергей Трушин. Он делает номер с подкидными досками. Я часто просто прихожу на репетицию этого номера и просто слушаю. Зрительно я все понимаю, а сделать замечание, например, я бы не смог. Я сижу и слушаю, что он говорит. Я бы никогда не смог, наверное, в этом жанре работать. Но мне он нравится. И я начинаю смотреть, я анализирую то, что я увидел. Например, сходил в кино и пытаюсь понять, что мне понравилось: операторская работа или игра актера, режиссер, или меня задавили бюджетом этого фильма. Брат действительно мечтает снять кино, и я надеюсь, что у него это получится. Он хочет пойти учиться. Меня это меньше привлекает. Я думаю, наверно, я буду ему полезен больше как актер или продюсер, который сможет деньги под это кино найти, сделать замечание, сказать: «Аскольд, стоп! Это твои личные амбиции, зритель это не поймет!». Мне бы хотелось дальше продолжать учиться своей профессии. Я бы очень хотел пообщаться с человеком, который работает с белыми медведями. Сейчас у меня была такая возможность. Я сидел и разговаривал с одним из лучших зарубежных дрессировщиков белых медведей. Хотя он мне задавал вопросы ничуть не меньше по поводу хищников. Мне 34 года, ему, наверное, 74. И ему тоже хочется учиться.
«АиФ-Петербург»: – Рецепт от скуки – надо учиться.
Аскольд: - Здесь даже не только от скуки. А вообще от многих вещей. Я вижу очень грустный процесс в нашей стране, что молодежь стала беспринципная, бесцельная. Просто прожигают жизнь. Я только с возрастом стал понимать высказывание о том, что знание - сила. Потому что любой человек любит быть сильным, мечтает об этом.
«АиФ-Петербург»: – Аскольд, какой судьбы вы хотите для своей дочки?
Аскольд: - Это часто задаваемый вопрос ещё до её рождения. Я, конечно, мечтаю, чтобы дочка была успешным человеком. Максимум того, что я могу дать – это цирк. Но я не замыкаю интересы только на цирке, потому что я вижу, что и цирк эволюционирует, и постепенно превращается из чистого искусства - в синтетическое, зрелищное, многогранное. Я буду, конечно же, учить ее цирковому искусству, но и дам ей хорошее образование. А когда ей уже исполнится много лет…
«АиФ-Петербург»: –… у неё уже не будет выбора, и она пойдет в цирк.
Аскольд: - Вот вы смеетесь, а наш папа сделал именно так. Он, может быть, для некоторых людей поступил очень эгоистично. Взял и научил детей только цирку. Некоторые родители говорят: я своему ребенку предоставляю свободу. Это бред какой-то, потому что человек лет до 18-20 не способен принимать действительно умные решения по поводу своего будущего, он мечтает только ничего не делать, играть с друзьями и так далее. А осознание того, что жизнь - штука сложная, приходит позже. Поэтому он нас научил работать, и при этом ещё сделал очень тонкую вещь, он научил нас любить то, что мы делаем. Фактически под этим вопросом люди подразумевают, что я дрессирую только хищников. Нет. Я на этом не замыкаюсь. И её жизнь тоже на этом не замкнется.
«АиФ-Петербург»: – Вопрос от читателя: «Уважаемые Эдгард и Аскольд, восхищаюсь Вашим мастерством! Ваша профессия предполагает силу, волю, мужество и мужественность. А насколько трепетно вы относитесь к своей внешности? Аскольд заметно изменил прическу в связи с новым проектом «Садко» или это дань моде? А Эдгард заметно помолодел (судя по фотографии). Обращаетесь ли вы к услугам косметолога?»
Аскольд: - Я считаю, что внешность – это обязательное условие для артиста. Артист должен следить за своей внешностью. Как за телом, так и за лицом. К услугам косметолога обращаться пока не было необходимости. По мере проблем делаю определенные процедуры. Хожу в спортивный зал, чтобы поддерживать форму. А по поводу имиджа? Я только за, чтобы как можно чаще менять образ. В «Садко» я впервые в жизни отрастил бороду, заплел косичку. Если честно, трудно найти специалистов, которые не побоятся изменить привычный образ. Мастера видят, что наш образ сложившийся и успешный. А новое могут подвергнуть резкой критики. Если бы сейчас меня попросили побриться наголо для какой-нибудь роли, то я с удовольствием. Я очень люблю меняться. Во всех будущих проектах, слава Богу, что я являюсь режиссером, и могу выбирать направление. Мы хотим сделать космическую тему. И я надеюсь, поэкспериментирую со своей внешностью.
Эдгард: - Не знаю, почему я помолодел. Не принимаю никаких лекарств. Может потому, что я немного похудел. Проекты выжимают меня очень сильно. Я стараюсь, я работаю. За внешностью, да, нужно следить. Это удовольствие не только для меня, но и для публики. Я делаю маникюр. Я слежу за тем, чтобы виски не торчали. Хожу в солярий, занимаюсь в тренажерном зале.
Все зависит от творчества
«АиФ-Петербург»: – Вопрос от читателя: «Какие виды спорта вам интересны?».
Эдгард: - Я очень люблю футбол. Занимаюсь им регулярно. В каждом городе раз в неделю мы играем в футбол между собой. Зимой на искусственном поле, либо на улице. В Москве сложилась интересная команда: популярные люди разного возраста играют в футбол. Среди них Зинчук, ребята из «Отпетых мошенников», другие звезды. Пропагандируем здоровый образ жизни. Раз в неделю стабильно играем.
«АиФ-Петербург»: – За кого болеете?
Эдгард: - Мне всегда нравился «Реал» (Мадрид), и всегда я очень переживаю за сборную России. Знаю все эти неудачи, которые есть, были и будут. Но у нас бывают прорывы.
«АиФ-Петербург»: – Скажите, а как вы относитесь к осьминогу Паулю, который предсказывал результаты матчей Чемпионата мира по футболу. Что это было? Чудо?
Эдгард: - Я самый большой поклонник осьминога Пауля. У меня его портрет даже был на заставке в телефоне очень долгое время. Я реально расстроился, когда он умер. У меня не было возможности, но я планировал, чтобы съездить к нему, посмотреть ему в глаза. Я не верю в чудеса, но очень хотел посмотреть на зверушку, поклонником которой я стал. Потому что я не понимаю, как это все происходило. Людей-то таких нет, чтобы могли на 100% предсказывать. Пауль очень крутой, я его очень люблю. Пауль это феномен. Многолетний феномен.
Аскольд: - А после смерти его сделали просто великим. Теперь он никогда не ошибется.
«АиФ-Петербург»: – Зрителю, наверное, не всегда понятны сложные трюки. Чему вообще можно научить огромную кошку? Есть ли предел обучаемости тигров?
Аскольд: - Есть, конечно же, предел физических возможностей животного. Но когда этот предел наступает, тогда появляется творчество. В творчестве есть множество комбинаций, которые украшают трюк или делают его визуально более сложным. Так устроено наше воображение. Без этих хитростей было бы скучно.
Эдгард: - Самое главное, чтобы тебя не съели.
Аскольд: - Все зависит от того, какую задачу ставит перед собой дрессировщик. Потому что можно поставить невыполнимую задачу, будучи очень глупым человеком, и промучиться самому и измучить животного, а в результате ничего не получить. Можно с мышкой провозиться всю свою жизнь, а потом сказать, что мыши такие сложные животные, что с ними ничего не получается, а ты такой глупый человек, что не можешь ничего сделать. То же самое и со слонами. Здесь все зависит от творчества, от знаний. Дрессировщик должен понимать физиологию животного, его природу, ставить адекватные задачи.
«АиФ-Петербург»: – Человек посторонний, не дрессировщик, может ощутить всю сложность, только очутившись на вашей стороне, на манеже.
Аскольд: - Наша задача состоит в том, чтобы удовлетворить интерес зрителя. Мы работаем для зрителя. Для них мы делаем трюк, чтобы была понятна его сложность, но есть еще скрытые сложности, которые поймет только профессионал. Наша задача – сделать так, чтобы это все было на манеже.
Мстислав Запашный-младший стал жертвой автоугонщиков