«Как сладкий сон»
- "АиФ-Петербург": Леонид Павлович, именно Сокуров открыл вас для кинематографа, и, насколько я знаю, в августе исполнилось 20 лет со дня вашей первой встречи?
- Да, в этом году у нас сплошные юбилеи - Александру Николаевичу исполнилось 60 лет, мне - 70. К Сокурову я попал случайно, мне позвонила его второй режиссёр Вера Новикова, с которой я был знаком, и предложила попробоваться на роль Чехова в картине «Камень». Тогда мы проговорили с Александром Николаевичем часа два. И я навсегда попал под обаяние его личности. Первый съёмочный день был в начале января, в Ялте, на крыше дома Чехова. Я был в мокром белье, а Сокуров ещё и поливал меня водой, со словами: «Будете вспоминать, как сладкий сон». Так и вышло - хоть я дебютировал в кино поздно, в 50 лет, зато сразу у такого режиссёра.
- "АиФ-Петербург": Потом вы сыграли у Сокурова Ленина, Гитлера, а правда, что должны были - и японского императора Хирохито в картине «Солнце»?
- Для Хирохито получились очень хорошие фотопробы: мне даже сделали узкие глаза. Но Сокуров предупредил: если утвердит на роль, мне придётся полгода провести в буддийском монастыре, и что он опасается за мою психику. Фото же повёз в Японию, и там сказали: «У этого актёра в глазах озеро, а у императора должен быть океан».
- "АиФ-Петербург": В «Фаусте» вы - единственный российский актёр? И одна из ваших трёх ролей - женская?
- Из наших артистов снимался ещё Антон Адасинский, который, правда, давно живёт в Германии. Подробностей о «Фаусте» до премьеры режиссёр просил не разглашать. Могу лишь отметить, что ни для одного из моих персонажей грим не требовал пяти-шести часов, как это было для роли Ленина.
- "АиФ-Петербург": После «Фауста» вы поработали с Депардье на картине «Распутин», каково впечатление?
- Депардье - талантливейший человек. В гриме он очень похож на русского мужика Распутина. Французская группа работает так профессионально, что за 26 дней сняли всю картину! Когда меня представили режиссёру, увидел человека среднего роста, курящего сигару, с низким голосом: оказалось, это женщина! Она внимательно посмотрела на меня и тут же решила: «Подходит». Я играл монаха.
«Музейный артист»
- "АиФ-Петербург": В театральных кругах вы известны, прежде всего, как чтец, автор моноспектаклей по классике. Предпочитаете жить не в современности, а в мире литературы?
- Я даже называю себя «музейным артистом», потому что многих своих авторов - Пушкина, Достоевского, Некрасова, Блока, Набокова - читал в их же музеях. Удивительное ощущение.
- "АиФ-Петербург": В своё время с чтецкими программами вы объездили всю страну. Теперь жанр не востребован?
- К сожалению. И не знаю, можно ли возродить. Когда-то был замечательный международный студенческий конкурс чтецов имени Яхонтова - и его убрали. Я не против телевидения, но «ящик» многое убил, испортил вкусы. Хотя и сейчас в России нашлись бы люди, которые пришли бы, к примеру, на программу, посвящённую Окуджаве. Когда я её исполняю, у собравшихся теплеют глаза, они подпевают. Но руководителям филармоний прибыльнее приглашать попсу.
- "АиФ-Петербург": Входят в моду аудиокниги. Вы ведь многое записываете?
- Тоже от случая к случаю. Вот позвонили из «Фонда Лихачёва»: «Мы хотим, чтобы вы записали воспоминания Дмитрия Сергеевича». И получилось 18 часов. На радио есть много записей, как-то Битов услышал и пожаловался:
«А почему вы меня не читаете?» Я нашёл его потрясающую вещь «Фотография Пушкина» и записал.
- "АиФ-Петербург": Так у вас всё происходит стихийно?
- Агента нет, сам не умею ничего «организовывать». Хочется, конечно, работать больше, но уж как складывается. Вот позвали двое выпускников Университета кино и телевидения сняться в дипломных фильмах. Роли интересные, с удовольствием согласился. Когда ты в семьдесят лет кому-то нужен, это же замечательно.
- "АиФ-Петербург": А как получилось, что вы стали педагогом?
- Девять лет назад меня позвал преподавать Пётр Вельяминов. Нынешние студенты - чистые, хорошие люди, многие - из провинции. В институте пашут с утра до ночи, но всё равно будут вспоминать, «как сладкий сон». Моё главное желание - не просто научить, а передать им любовь к театру. Самому очень повезло на преподавателей - учился у великого Бориса Зона. Он любил цитировать Островского: «В театре или священнодействуйте, или убирайтесь вон!»
- "АиФ-Петербург": Вы задумывались: какое же будущее ждёт ваших воспитанников?
- Я всего лишь учу плавать, а справляться с бурями или штилем им придётся самим. Но, во всяком случае, наши студенты становятся людьми культурными. Нам Зон часто повторял: «Надо культуру передавать через рукопожатие.
Я пожимал руку Станиславскому, тот - Щепкину, Щепкин - Пушкину. Так что до Пушкина - всего четыре рукопожатия». Я пожимал руку Зону, от меня получается - пять, теперь передаю эстафету. Кстати, сейчас готовим книжку про Зона, а я в своё время описал всю его систему обучения в письмах к жене. Она сохранила нашу многолетнюю переписку - 997 писем! Так взял кусочки прямо оттуда.
- "АиФ-Петербург": Вы храните традиции, Сокуров назвал вас «великим артистом». Но на улице любого артиста из сериала узнают скорее, чем вас. Не обидно?
- Это же хорошо, что могу спокойно по улицам ходить. Узнают те, кто видел картины Сокурова, кто любит литературу. Что же тут обидного?
Данила Козловский, герой "Гарпастума" 
Не испортить репутацию! Дмитрий Аверин о ролях и «звёздном» однофамильце 
От рабы любви до блондинки за углом. Пять ярких кинообразов Елены Соловей