В кинотеатре "Аврора" недавно состоялась премьера фильма режиссера Сергея Овчарова "Сказ про Федота-стрельца". Главную роль в нем сыграл артист Константин Воробьев. Среди петербургских знатоков театра и кино имя это известно, за 20 лет работы он играл в Театре им. В. Комиссаржевской, Молодежном, сейчас в "Фарсах" при "Балтийском доме". Количество ролей в кино перевалило за десяток. Но вот большая, главная - первая в карьере 41-летнего актера. Интересно, что в эти же премьерные дни Воробьев в компании еще трех коллег - С. Бызгу, О. Самошиной и О. Лысенковой - за спектакль "Тетеньки и дяденьки" получил независимую актерскую награду Петербурга - премию им. Стржельчика.
Клеветонисты и слежка
- Константин, как вы относитесь к наградам в искусстве?
- Еще недавно сказал бы, что стараюсь избавляться от желания их получить, борюсь с этим. Но, видимо, как только поборол, награда и пришла (смеется). Премия имени Стржельчика - она независимая, вне политики, какая-то домашняя, и это приятно. А о других наградах - почетных званиях, и прочее - стараюсь не думать. Искусство - дело очень субъективное, и награды провоцируют на зависть. Вот на недавнем вручении "Золотого софита" ведущие зачитывали критические статьи, написанные в свое время о великих артистах, мол у Шаляпина нет голоса, Комиссаржевская - бездарна, безвкусна. Сейчас это выглядит смешно, и я очень рад, что такие статьи вспомнили, потому что современные критики как-то немножко положили ноги на стол и решили, что они - истина в последней инстанции. У них даже роли распределены, и они не скрывают, что один критик начинает расправляться со спектаклем, а другой добивает. Они тешатся, забавляются, а это людские судьбы, слезы. С этой точки зрения я понимаю, почему актерская профессия греховна. Потому что она будоражит какие-то лишние страсти.
- Представляя "Федота-стрельца" публике, Сергей Овчаров рассказал, что, прежде чем пригласить вас на роль, наблюдал за вами в жизни, на улице, в транспорте. Вы не замечали "слежки"?
- Не замечал, хотя Овчарова в лицо знал и даже снимался у него когда-то в эпизоде фильма "Левша". Нас там было четыре или пять человек, мы назывались "клеветонисты", играли тех самых критиков.
Ну а насчет того, что Овчаров за мной наблюдал: Я этого не замечал, видимо мы случайно оказывались в одном и том же транспорте, потому что "Ленфильм" и театр "Балтдом" находятся рядом.
- Как, оказывается, хорошо, что ни у вас, ни у режиссера нет машины!
- Да, но сейчас, после "Федота", уже есть. Они простые, отечественные, у меня "Жигули"-четверка, у Овчарова, по-моему, "Нива".
- ...Вдруг я обратила внимание, что вы с Овчаровым внешне стали очень похожи!
- Действительно. Когда наши художники сделали такой шуточный монтажный портрет: Овчаров стоит с оператором - я посмотрел и не понял, в чем подвох: ну, я в кадре. А потом пригляделся - да это, оказывается, режиссер!
Маленький человек
- В вашем характере есть что-то от Федота-стрельца?
- Естественно, а еще я стал думать: какой же он, герой нашего времени? Мне кажется, это должен быть человек, вызывающий сочувствие зрителей, "маленький человек", потому что сейчас этого очень не хватает. Время глобализма какого-то: все мы ходим с телескопами, а нужно микроскоп взять в руки и под увеличительным стеклом рассмотреть человека, пожалеть его. Все мы люди, а не субстанции какие-то, не силы. Силы нами управляют, а мы им должны противостоять. Мой герой попал в жернова большого государства, а в такой стране, как Россия, с всегда непонятно каким строем, где всегда правили не законы, а люди, которые могут быть и хорошими и плохими, - это вечная история.
За три месяца
- Что было самым трудным в работе с режиссером?
- Я считал, что в кино важна импровизация, новизна, в этом его органика в противовес театру, где все отрепетировано. Овчаров же в своем кино театрален, что я в принципе люблю, это есть у Феллини, у моего любимого - после Овчарова! - английского режиссера Терри Гильяма. Когда я понял, что нужно работать как в театре - репетировать, закреплять, - сложности ушли.
Мы сняли фильм практически за три месяца. Работали плотно, сжато, например, эпизод, на который должно было уйти пять дней, сняли за один. Но до этого приходили после съемок в гостиницу - дело было в Суздале - и там по вечерам репетировали. Овчаров дотошно, много работал с массовкой - каждому придумал, какой персонаж он изображает, заставлял играть этюды, что серьезно их "размяло", все прекрасно понимали, кто есть кто. А вообще забавная массовка в Суздале, где снято 60 фильмов. Можно сказать, что в городе живут профессионалы кино.
На "Острове"
- Вас теперь может накрыть волна популярности. Готовы?
- Да я не против, хотел бы испытать, понюхать, что такое популярность. Как мне сказали, в "Аврору" на фильм народ валом валит, с 23 февраля будут продаваться кассеты. В марте выйдет сериал Дмитрия Светозарова "Барон", в котором у меня тоже довольно большая роль. Играю одного из сыновей этого самого цыганского барона. Опять маленький человек, но негодяй и подонок. А еще утвердил режиссер Бортко в картину "Идиот" на роль - как ни странно - Фердыщенко.
...А самые мои первые съемки в кино, первое появление в кадре было с Владиславом Игнатьевичем Стржельчиком в фильме "Остров сокровищ". Общаться с этим блестящим актером было не только счастье, но и трудно, потому что никак не отделаться от ощущения восторженного зрителя. Мне было тогда 22 года, сразу после театрального института. На этом "Острове" я у Стржельчика учился мастерству.
Анна Алексахина: "Я готова стать старушкой" 
Герой-неврастеник. Кирилл Жандаров о правильном выборе в жизни и профессии