Петербург застыл на месте. В городе «развиваются» только свалки

В столице Франции строится город XXI века «Париж-2», в столице России возводят Москву-сити, Лондон обновляется на арабские и русские инвестиции. Петербург застыл на месте, считает Алексей Лушников, журналист, историк, создатель телеканала «ВОТ!». 

Сдаём город?

Ольга Сальникова, «АиФ-Петербург»: - До поездки на Олимпиаду вы сожалели о том, что Игры достались не Петербургу, где олимпийские объекты и новые отели затем можно было бы использовать более рационально. Не изменили своё мнение, вернувшись из Сочи?

Алексей Лушников: - Такие инвестиции пошли бы на пользу Северной столице. На них можно было создать не одну «кавказскую» гору, по-строить новые дороги, мосты, станции метро, отреставрировать центр города. Однако с точки зрения комфорта зрителей Сочи более выигрышный вариант: солнце, море, горный воздух. Петербургская классическая зима всё бы испортила. Но мне хочется, чтобы в Петербурге, наконец, что-то произошло, так как сегодняшний застой удручает. Кроме введения в эксплуатацию нового терминала «Пулково» и строительства ЗСД у нас нет никаких масштабных проектов. 

И то последний - федеральный, а не городской. Все европейские города живут, меняются… В Париже ниже по Сене строится город XXI века «Париж-2», в столице России возводят Москву-сити, Лондон обновляется с удивительной скоростью на арабские и русские инвестиции. Петербург застыл на месте - растёт только свалка в Левашово. Дома, которые строили на век, разрушаются, так как век прошёл уже не один. Нам стоит признать, что здания необходимо реставрировать, а если нужно - сносить и восстанавливать по старым чертежам, как это делают в цивилизованном мире. 

В маленьком французском городке в Аквитании я видел дом, по-строенный в 1510 году. Во время его реконструкции французы оставили старые фасады, но внутри здание стало абсолютно современным - с нормальной канализацией, кондиционерами и подземным паркингом. 

У нас так не получается: мы сносим старину ночью, как варвары, и потом возводим на этом месте стеклянных уродов. В городе сейчас архитектурную политику определяет жёсткий бизнес, главная задача которого - зарабатывать максимальные деньги. 

- К слову, во Франции у вас есть недвижимость. На пенсии видите себя французом или петербуржцем? 

- Начну издалека. В Петербурге я живу в районе Парголово и наблюдаю, как мигранты постепенно захватывают посёлок и вытесняют оттуда местное население. Детские площадки заняты семьями этих ребят, в школах русская речь уже редкость, летом на домах, где живут по 70-100 человек, они поднимают узбекские флаги и вешают за заборы кальсоны. И это только начало экспансии.

По подсчётам экспертов, в городе и пригороде уже живёт миллион мигрантов из Средней Азии, которые перевозят сюда своих родственников, рожают детей, в том числе и в союзе с русскими. При таком раскладе уже через несколько поколений говорить о российской идентичности не придётся. Петербург станет большим таджикским городом, где жил известный узбекский поэт Пушкин. Русские будут сюда приезжать туристами, чтобы посмотреть, как жили их предки, сходить в музей колониальной культуры, который мы сейчас называем Русским.

Это неминуемый исторический процесс, остановить который можно только реальными действиями государства. Да, мы должны быть толерантными, да, нам нужна рабочая сила. Но мы должны и признать, что у преступности есть национальность, что одни ещё порой живут первобытными общинными традициями, а другие выросли в городе, славящемся своей европейской культурой, профессурой, врачами, писателями, рабочими, которые точили на станках заводов детали высочайшей сложности… Однако у власти пока нет внятной миграционной политики. Она сдаёт город, по сути, никак не контролируя въезд и пребывание приезжих на нашей территории, позволяя бизнесу в ущерб обществу эксплуатировать рабский труд мигрантов во имя своей маржи. Будет ли мой любимый Петербург пригоден для традиционного проживания, когда я выйду на пенсию, - я не знаю. 

Культура - главный ограничитель

- Вы журналист, при этом не раз признавались, что в нашем обществе слишком много вседозволенности, некоторые вещи перестали быть табу и даже добрым словом вспоминали советскую цензуру…

- Как-то я спросил у своего знакомого француза, запрещено ли заниматься сексом на улицах Парижа? На что он мне ответил: «Нет, но никому это не придёт в голову». - «А если запретят?» - поинтересовался я. - «Парижане выйдут на акции протеста». Потому, что в нормальном обществе именно культура является главным ограничителем. Это то, что передаётся из поколения в поколение и не обязательно вкладывается в закон. И если общество доведено до состояния, когда законодательно нужно определять населению, где, с кем и как заниматься сексом, - оно обречено. 

В борьбе за нравственность нужно делать ставку на интеллект, окультуривание населения, а не запугивание Уголовным кодексом. К примеру, великие петербуржцы Пиотровский, Гергиев выбрали первый путь, а депутат Милонов - по-следний и, к сожалению, превзошёл в этом самого дьявола.

Что касается советской цензуры, то, увы, тогда было запрещено немало хорошей музыки и фильмов, но вместе с тем на экраны телевизоров и страницы газет не могли просочиться похабщина и уголовщина. Сейчас некоторые издания рапортуют, как в Пскове на вечном огне зажарили человека, в Петербурге готы съели девочку-эмо… Такие вещи в культурном обществе даже тет-а-тет не обсуждаются… 

- Вы и сами когда-то занимали депутатское кресло, победив на первых в стране демократических выборах и в 23 года став самым молодым депутатом за всю историю Ленсовета. Тогда в 90-х ленинградский парламент был рупором демократии… 

- Петербург создавался Петром I по всем канонам свободного масонского общества. Это свободолюбивый, прогрессивный и в основном протестантский город. Его сформировала и близость европейских границ, и история наших соседей Пскова, Великого Новгорода, Ярославля, когда-то занимавших главенствующее положение на западных рубежах страны.

Мы, даже в отличие от Москвы, всегда были «почти как Европа». И понятно, отчего революция произошла именно здесь, почему отсюда вышли такие ведущие либеральные политики, как Собчак, Чубайс, Кудрин, Греф, Путин… Да и такой человек, как Милонов, мог стать «звездой» исключительно в Северной столице. Начни он вести свою деятельность в Туле или Самаре - там бы это посчитали нормой и махнули рукой. Здесь он сыграл на контрасте свободы и радикальности. Да, сейчас Петербург несколько потух на политическом Олимпе, но я думаю, он ещё сыграет свою роль в жизни страны.